– Что ж, – кивнул сэр Бонифаций, – в таком случае подождём утра, когда шансы сравняются.
– В смысле? – не понял Гийом.
– С рассветом, – пояснил сэр Бонифаций, – герцог вновь обратится в человека, и тогда он сможет держать ответ за все свои гнусные злодеяния.
– А почему в комнате герцогини убрано зеркало?
– Волколак в облике человека не любит зеркал. – Сэр Бонифаций зевнул, деликатно прикрыв рот кольчужной рукавицей. – Вместо человека в зеркале отражается его настоящая мерзкая сущность.
До рассвета оставалось совсем чуть-чуть.
Сэр Гэвин с верным оруженосцем по очереди дежурили у окна, вглядываясь в неторопливо светлеющее небо. Сопровождал их вынужденное бодрствование взрыкивающий храп сэра Бонифация, развалившегося на роскошной кровати герцогини…
Сэр Бонифаций проснулся как раз в тот момент, когда в соседней деревне громко пропел первый петух.
– Ну как там герцог? – поинтересовался пробудившийся рыцарь, потягиваясь и скрипя начищенными до блеска доспехами.
– Ничего не видно, – ответил Гийом, – туман обычное дело в это время года.
– По-моему, нам в самый раз спуститься, как вы считаете, сэр Гэвин?
– Весьма своевременная мысль, – с лёгкостью согласился благородный рыцарь.
Отодвинув кровать, они с осторожностью отворили дверь, ведущую в коридор с закрученной спиралью лестницей.
Внизу и впрямь клубилась молочная кисея и было довольно холодно.
– Гийом, пойдёшь первым!
– Но…
– Никаких но, делай как я сказал!
– Нам нужно отыскать части наших доспехов, – напомнил сэр Бонифаций. – Нельзя возвращаться в город в таком виде.
Первыми они нашли доспехи сэра Гэвина. Рядом с ними лежала забытая всеми лютня.
Сломав инструмент, Гийом использовал деревянную деку как лопату.
Несколько томительных минут – и нижняя часть доспехов была не без труда извлечена из сырой земли.
Внутри уже успели поселиться две отвратительные жабы, которые решительно не желали покидать недавно обретённое укрытие.
– Только смотри не причини им вреда, – строго произнёс сэр Гэвин, видя, как оруженосец пытается выковырять несчастных рептилий при помощи сломанного наконечника от вил. – Ведь это могут быть заколдованные чернокнижником рыцари.
– Точно, – серьёзно кивнул сэр Бонифаций. – Вон та, с гнусным хриплым голосом, вылитый сэр Монтгомери Фламандский.
Жабы были благополучно изгнаны, и доспехи вновь защищали нижнюю часть тела благородного рыцаря, вернувшись на своё законное место.
Продвигаясь в тумане к воротам, наши герои неожиданно наткнулись на голого человека, лежащего на животе в глубокой грязной луже.
Голый человек был занятен, причём не только полным отсутствием элементарной одежды. Поражало не это, а торчащий (в том месте, где у обычных людей находился копчик) мокрый волчий хвост.
– Вот он, герцог! – торжественно объявил Гийом, опасливо тыкая безучастное ко всему тело ногой.
– Сэр, извольте объясниться! – громогласно потребовал сэр Бонифаций. – У нас к вам имеется не очень приятный разговор.
Но герцог никак не отреагировал на гневную тираду рыцаря.
Сэр Бонифаций побагровел.
– Сэр, я требую…
– Секундочку. – Осторожно обойдя лужу, Гийом присел рядом с погруженной в воду головой герцога.
– Ну что там? – с нетерпением спросил сэр Гэвин.
– По-моему, утоп!
– Какой бесславный конец! – Сэр Бонифаций сокрушённо покачал головой. – А ведь я так рассчитывал на поединок справедливости!
– Не судьба, – философски заметил сэр Гэвин, сочувственно глядя на друга.
Тем временем Гийом перевернул тело лицом к небу, и все увидели зажатый в челюстях покойного сапог сэра Бонифация.
– А вот и он! – обрадовался сэр Бонифаций, словно заново обретя давно потерянного друга.
За воротами замка их ждала целая толпа.
Местные жители из близлежащих деревень пришли поблагодарить своих спасителей.
Проникнувшись торжественностью момента, сэр Бонифаций решил произнести короткую речь.
– Жители деревень, сёл и предместий, – так начал благородный рыцарь, – поселяне и поселянки, ремесленники и прочий простой люд. Сегодня, да, именно сегодня ваши славные земли наконец были избавлены от зла, обретшего здесь приют много лет назад. Радуйтесь, ибо на страже вашего покоя всегда стоим мы, прославленные рыцари девяти круглых столов.
– Ура! – немного подыграл господам Гийом.
Но поселяне и поселянки почему-то не спешили радоваться.
Вперёд выступил дородный старец и, сняв дырявую шляпу, обратился к рыцарям:
– Как я понимаю, герцог с герцогиней мертвы.
– Всенепременно, совершенно мертвы, – улыбнулся в ответ сэр Бонифаций. – Мертвы, как заклёпки на моих боевых доспехах.
Старец сокрушённо покачал головой.
– Почему я не вижу ликования на ваших простых открытых лицах?!! – бесконечно удивился сэр Бонифаций и даже обернулся к сэру Гэвину, дабы тот разделил с ним его недоумение.
– Да, именно, – кивнул сэр Гэвин, положив правую руку на рукоять верного «Дюренталя».
Не исключено, что простой люд придётся поучить хорошим манерам.
– Кхе-кхе… – хрипло закашлялся старец, явно не зная, как подобрать нужные слова, дабы, не дай бог, не обидеть благородных рыцарей. – Всё дело в налогах.
– В налогах?!!
– Ну да, прежний-то герцог не был особо прижимист, три шкуры с нас не драл, торговлю поощрял, обмен там и прочее, а тот, что будет вместо него… Кто знает, как там всё повернётся.
– Но ведь он похищал ваших женщин, нападал во тьме на припозднившихся путников, топтал посевы, порочил славное имя плодородного края.
– Всё так, – мелко закивал старец, – но, по мне, это малое зло по сравнению с тем, что нас ждёт в будущем, когда сменится местная власть.
– Ну знаете ли… – От возмущения сэр Бонифаций, казалось, утратил дар речи.
Оскорблённый в лучших чувствах, он гордо прошествовал сквозь молча расступившуюся толпу и, взяв себя в руки, громко спросил:
– Кто видел, куда запропастилась моя лошадь?
Конопатый деревенский паренёк тут же подвёл к благородному рыцарю его могучего жеребца.
Потрепав коня по холке, сэр Бонифаций обернулся:
– Сэр Гэвин, вы со мной?
– Разумеется, с вами, сэр Бонифаций!
– Полагаю, на спине моей лошади найдётся место и для двух благородных рыцарей.
