Обе долго стояли, обнявшись, и плакали. В машине, по пути
домой, Александра никак не могла собраться с мыслями. Ей все время слышался
голос из далекого прошлого: «Акси… всегда помни, как сильно я люблю тебя!..»
Глава 21
Всю дорогу до дома Александра не могла оправиться от шока.
Все рассказанное матерью не укладывалось в голове, казалось чем-то нереальным.
Она пыталась вспомнить то, что было давно-давно… женщину с рыжими волосами… и
маленькую девочку по имени Хилли.
— Ты опоздала.
Анри ждал супругу в ее кабинете. Александра вошла туда с
таким чувством, будто на плечи ей давили свинцовые гири.
— Извини, я…
Увидев суровое лицо мужа, Александра вздрогнула, словно
очнулась ото сна. Анри же смущение жены воспринял как доказательство ее вины.
— Мама хотела посоветоваться со мной насчет кое-каких
документов… Я не думала, что это займет столько времени, — поспешно стала
оправдываться Александра. — Извини, Анри.
Александра повернулась к нему со слезами на глазах. Но Анри,
похоже, ей не верил.
— Где ты была?
— Я же тебе сказала…
Руки у Александры дрожали, когда она вешала свой жакет на
вешалку. Анри невольно заставил ее чувствовать себя предательницей.
— Я была у мамы.
Она пыталась придать своему голосу уверенность, но ей это
плохо удавалось.
— До сих пор?! Сейчас шесть часов! — возмутился
Анри.
Александру, у которой нервы были на пределе, вдруг охватило
раздражение. Сейчас ей как никогда нужен был покой и уединение, чтобы подумать,
осознать… вспомнить.
— Послушай, я очень сожалею, что опоздала, но ничего
страшного ведь не произошло? Неужели я не могу провести несколько часов со
своей матерью?
Анри несколько смягчился, но все еще выглядел раздраженным.
— Постарайся, чтобы это больше не повторялось. Не
понимаю, почему она тебя так задерживает? Она же знает, что у тебя много важных
обязанностей.
Александра сжала зубы, чтобы не ответить ему грубостью. Мама
задержала ее, чтобы сказать, что она была дважды удочерена, что у нее есть две
сестры, о которых она совершенно забыла… Мелочи. Ничего такого…
Она поспешно переоделась в черное шелковое платье, надела
тонкие черные чулки и черные атласные туфельки, умылась, нанесла вечерний
макияж, причесалась, положила в черную атласную сумочку губную помаду и
пудреницу и спустилась вниз, в вестибюль.
Все приготовления к очередному званому вечеру заняли у нее
двадцать минут. До отъезда она едва успела пожелать спокойной ночи девочкам, и
когда прощалась с ними, то чуть не плакала. Глядя на дочерей, Александра
подумала о сестрах, которых почти не помнила.
— Не обижайте друг друга, — шепнула она, целуя
Мари-Луизу. — Вы не представляете, как вам повезло, что вас двое.
«Везением можно считать и их жизнь, протекающую в окружении
любящих людей, в комфорте и безопасности, — подумала Александра. —
Мне самой тоже повезло, что меня удочерили такие замечательные люди».
Александра посмотрела на мужа и вдруг вся сжалась, словно ее
совесть была нечиста.
— Почему твоя мать не обращается со своими проблемами к
адвокату или банкиру? — спросил Анри раздраженно, пока они ехали в
ресторан, где должен был состояться ужин с его новыми знакомыми.
Александра с отсутствующим видом глядела в окно.
— Она думала, что я ей помогу.
Анри рассмеялся, будто услышал из уст жены что-то абсурдное.
— Она могла бы в крайнем случае обратиться ко мне. Я
лучше тебя разбираюсь в делах.
Однако Анри прекрасно знал, что Маргарет никогда бы к нему
не обратилась. Они едва терпели друг друга.
По прибытии в «Тальвент» Анри принялся представлять жене тех
гостей, которых она не знала.
В ресторане собирался «весь Париж»: мужчины в темных
костюмах и красивые, элегантно одетые женщины. Зал поражал изысканной
обстановкой и обилием свежих цветов. Сюда был открыт доступ только элите, но и
ее представителям иногда приходилось подолгу ждать возможности заказать столик.
Это был любимый ресторан Анри. Он получал удовольствие,
бывая здесь с супругой, друзьями и компаньонами. Люди, участвовавшие в ужине в
этот вечер, являлись его потенциальными политическими сторонниками.
Александра понимала чрезвычайную важность мероприятия, но,
как ни старалась, не могла сосредоточиться на беседе.
К концу вечера она чуть не плача под уничтожающим взглядом
мужа отчаянно пыталась поддерживать разговор.
— Простите, что вы сказали? — в который раз за
вечер переспрашивала она. До нее совершенно не доходило, что говорит
собеседница: про юг Франции или про своих детей? — Извините, ради бога…
Глаза у Александры наполнились слезами. Она приложила к
глазам салфетку, притворившись, что закашлялась. Время тянулось ужасно
медленно, ужин казался ей бесконечным.
Когда они покидали ресторан, Анри был в ярости.
— Как ты могла? — упрекал он жену по пути
домой. — Твое отношение к присутствующим было просто оскорбительным.
— Мне очень жаль, Анри… Я себя неважно чувствовала… Не
могла сосредоточиться… Я…
Но все ее мысли вертелись вокруг Джона Чепмена, проживающего
в «Бристоле». Ем хотелось позвонить ему.
— Раз ты себя плохо чувствовала, не надо было вообще
ездить со мной. Ты только навредила делу. Анри никак не мог успокоиться.
— Прости… Я старалась… правда старалась… По щекам
Александры катились слезы. Ей было совестно, что она подвела мужа, но голова у
нее теперь была занята массой других проблем.
— Тебе нет оправдания!.. — бушевал Анри. — Я
не потерплю такого отношения с твоей стороны! — И нанес последний удар:
— Ты становишься просто невыносимой после встреч со
своей матерью!
Анри сказал это так, словно Александра была непослушным
ребенком, а он имел право распекать ее.
— Моя мама тут совершенно ни при чем, — тихо
ответила Александра.
Анри не отрываясь смотрел на нее. Он даже не обращал
внимания на присутствие водителя.
— Тогда где ты была сегодня до шести часов? —
настойчиво спросил он.
Опять недоверие. Александра лишь покачала головой, поглядела
в окно, затем перевела взгляд снова на мужа:
— Я тебе сказала. Я была у мамы.
— Там был кто-то еще?
Анри раньше никогда не проявлял такой подозрительности,
Александре больно было слышать от мужа подобные слова.
— Конечно, нет. Господи, в чем ты меня подозреваешь?
