Слова застревали у нее в горле, но все равно, произнося их,
Александра чувствовала большое облегчение.
— В приступе бешенства он убил маму. Состоялся процесс,
его осудили, и отец покончил с собой в тюремной камере, оставив меня и
сестренок без средств и круглыми сиротами. Несколько месяцев мы прожили у
тетки, а потом один адвокат, друг семьи, двух из нас отдал на удочерение. Мне
очень повезло, что я попала к Маргарет Горам и ее первому мужу, юристу Джорджу
Гораму. Тогда мне было пять лет, но я его совершенно не помню, как и смерти
родителей. Примерно полгода спустя Джордж Горам умер, и моя мама… то есть
Маргарет… поехала во Францию поправить свое здоровье и познакомилась с моим
папой… Пьером… Остальное ты в основном знаешь. Женившись на маме, он сразу же
удочерил меня, и мы жили очень счастливо. Затем появился ты, Анри.
Александра попыталась улыбнуться, но улыбка замерла у нее на
губах при виде искаженного гневом лица мужа.
— Что за миленькая история! — Анри смотрел на жену
с откровенным презрением. — Как ты смела обманывать меня на протяжении
всех этих лет? Даже если ты, как говоришь, забыла, твоя мать, несомненно, обо
всем помнила. А твой папаша?.. Bande de salopards!.. Я мог бы подать на развод
и выдвинуть против тебя обвинение в мошенничестве и нанесении мне ущерба!
— Под термином «ущерб» ты имеешь в виду своих дочерей,
Анри? Ведь я действительно не имела понятия… Правда…
Слезы текли по ее щекам и капали на желтую шелковую блузку.
Александра искала в глазах мужа хоть каплю снисхождения, но не находила.
— Всю эту мистификацию я считаю постыдной! А вояж в
Нью-Йорк? Ради чего он совершается? Чтобы возложить цветы на могилы твоих
родителей?
— Адвокат, который отдал нас на удочерение, был лучшим
другом моих родителей. Сейчас он при смерти. Он потратил месяцы на то, чтобы
установить местонахождение моих сестер, и хочет организовать нашу встречу,
поскольку чувствует себя виноватым в том, что причинил нам боль, разделив нас.
Мне очень повезло, но по крайней мере об одной из нас этого сказать нельзя.
— А кто она? Нью-йоркская уличная проститутка? Господи,
это невероятно! В течение часа я получил в наследство солдатскую невесту,
убийцу, самоубийцу и бог знает что еще, а ты ожидаешь, что я буду махать
платочком и плакать от радости по поводу твоего воссоединения с сестрами,
которые по прошествии стольких лет просто не должны тебя интересовать. А твоя
мамаша? Какую роль она сыграла в этом? Это она вывела на тебя адвоката? Может,
она считает, что тебе в жизни не хватает острых ощущений? Я знаю, что, по ее
мнению, я ужасный зануда, но уверяю, что подобные острые ощущения не в моем
вкусе.
— И не в ее тоже…
Александра гордо посмотрела на супруга. «Я рассказала ему о
себе, хотя это было нелегко, — подумала она. — Если он меня отвергнет
— это будет его беда, его грех, его бессердечие. Я сделала все возможное, чтобы
оградить его, но он требовал ответа на свои вопросы. Теперь он получил его.
Дело за ним».
— Моя мама была в отчаянии, что ей пришлось мне все это
рассказать. Она не хотела, чтобы когда-либо данные факты всплыли. Но лично я
хочу повидать моих сестер.
Хочу знать, какие они. Кстати, моя старшая сестра вовсе не
проститутка. Она руководит одной из крупнейших телекомпаний, а жизнь у нее
сложилась трагично. Моя младшая сестра работает врачом в Аппалачах. Я не знаю,
понравятся ли они мне и понравлюсь ли я им. Но хочу их повидать, Анри. Хочу
понять, что они собой представляют и что я сама собой представляю, не только
как твоя жена.
— Тебе стало этого не хватать, так ведь? Тебе
понадобилось свалить на мою голову новые проблемы? Ты можешь представить, что
будет с моей карьерой, если все это всплывет? Что произойдет с моим банком? С
моими политическими связями? С моими родственниками? Ты представляешь, что
подумают твои собственные дети, когда узнают, что их дедушка убил их бабушку? О
боже… Я себе этого представить не могу.
— Я тоже, — тихо произнесла Александра. — Но
почему это обязательно должно всплыть? Никто не собирается предавать нашу
встречу огласке. Девочки даже не знают причину моей поездки. Они просто думают,
что бабушка нас пригласила и мы летим в Нью-Йорк. Я сказала им, что уик-энд
проведу в Коннектикуте с друзьями, а они с бабушкой останутся в Нью-Йорке.
— Не понимаю, зачем ты хочешь взять их с собой? Это
лишено всякого смысла.
Так считал он. Но не Александра… и не Маргарет.
— Вероятно, они мне нужны для моральной поддержки. И
тут Александра решила сделать шаг, о котором секундой раньше даже не помышляла.
— Я была бы рада, если бы и ты к нам присоединился.
Немного страшновато ехать на встречу с людьми, которых не знаешь, но которых
когда-то, должно быть, любил.
— У меня это в голове не укладывается. Нет, я не
составлю тебе компанию, не надейся. И вообще, Александра…
Он мрачно посмотрел на нее. В его представлении их жизнь
была непоправимо поломана.
— Я умоляю тебя не ехать. Не знаю, что из нашего брака
еще может быть спасено, и возможно ли это вообще, но свидание с теми людьми
этому явно не поможет. Они по положению ниже тебя. Ты не должна туда
возвращаться… — И шепотом добавил:
— Прошу тебя…
Но на этот раз она не могла уступить ему. Период
четырнадцатилетнего беспрекословного послушания Анри де Мориньи закончился. Она
должна была лететь в Нью-Йорк ради самой себя, а может, и ради дочерей; должна
была повидать сестер, обнять их, возможно, полюбить и избавиться от призраков,
которые сидели где-то в подсознании.
— Извини, Анри… Но я должна ехать… Надеюсь, ты сможешь
это понять. Для меня это очень и очень важно. И наш брак вовсе не должен
пострадать от этой доездки. То, что я делаю, нужно… для меня. Я поступаю так не
для того, чтобы тебя обидеть.
Александра подошла к мужу и попыталась обнять его, но он
отстранился. Анри обращался с ней как с чужой и таковой ее теперь, видимо,
считал.
— Я теперь даже не знаю, кто ты такая.
— Разве мое семейное древо имеет такое значение? Но она
заранее знала ответ на этот вопрос. Анри печально покачал головой и вышел из
комнаты. Александра же вытерла слезы и решительно направилась вниз, собрать
вещи девочек. Что бы ни случилось с ее браком, никаких сомнений у нее не было…
Она должна лететь в Нью-Йорк. Должна. И полетит.
Глава 28
Лишь за три дня до назначенной даты встречи Джон отправился
в телекомпанию, предъявил все свои пропуска и поднялся наверх. Улыбнувшись
секретарше, он поинтересовался, у себя ли мисс Уокер.
— Она собирается уходить через пару минут…
Секретарша хотела спросить, кто он, но Джон уверенно
двинулся к кабинету Хилари, и она только пожала плечами.
Не могла же она цепляться ко всем, кто приходил к ее
начальнице. Таких был легион, а этот мужчина выглядел прилично, даже более
того.
