Все его тело напряглось.
— Это для меня? — спросил он, глядя, как Тейлор прижимает стакан к щеке.
— Нет. Это все для меня. А ты продолжай.
Ни для какой женщины он не занимался с такой интенсивностью. Впрочем, ни одна женщина не нуждалась в охлаждении в его присутствии. Черт возьми, да ему по душе такая ее реакция на него. Довольный своей маленькой женой, он из всех сил старался побаловать ее, поднимая гири, отчего наливались силой его мускулы.
Тейлор застонала.
— Хочешь присоединиться? — предложил Джексон.
Тейлор покачала головой и поднесла стакан к губам. Ее короткая рубашка задралась, когда она раздвинула бедра, сама того не замечая. Осушив стакан, она произнесла:
— Ты можешь отжаться несколько раз?
— Все, что угодно для тебя, bellissima.
Он поставил на пол гири, вытянулся перед ней и приступил к исполнению ее просьбы; его спина и ноги составляли идеально прямую линию. Он подумал, сумеет ли он убедить ее зацеловать его с головы до ног, как она сделала накануне ночью. Он не скажет этого вслух, но у него развилась слабость к нежным ласкам жены. Отжавшись пятьдесят раз, он встал.
— Достаточно?
— Вообще-то нет. — Она расстегнула три пуговицы на рубашке и положила руку на открытое место. — Мне кажется, у меня сейчас будет сердечный приступ.
Джексон подошел к ступеньке.
— Мы можем начать медленно. Аппетит придет постепенно, — поддразнил он.
Тейлор отставила стакан. Ее голубые глаза помутнели от страсти. Ее маленькие руки прошлись по его груди, и в этом жесте смешались властность и восхищение.
— Может быть, я могу… помочь тебе в занятиях.
Возникшие в воображении образы едва не заставили Джексона застонать.
— Ты не так одета. Дай-ка я тебе помогу. — Разведя руки Тейлор, он стянул с нее рубашку через голову и отшвырнул. — Вот теперь годится.
— Я совершенно голая, — прошептала она. В ее глазах вспыхнул сексуальный огонь. До этого вечера Джексон не замечал в ней ни малейшего намека на стыдливость или страх. — Может быть, мне нужна спортивная майка?
— Все в порядке. Иди сюда.
Он помог Тейлор подняться и подвел к тренажеру. Агрегат представлял собой черную, обтянутую кожей скамью. Сидя на ней, Джексон толкал ручку в форме буквы Т, соединенную с грузами. Сейчас он убрал все гири, оставив только одну. Затем он сел на скамью и… стянул с себя трусы.
— Садись верхом. И не смотри на меня.
Глаза Тейлор расширились, но она послушалась. Джексон придержал ее за талию, когда оказалось, что сиденье чересчур широко и ее ноги не достают до пола.
— По-моему, не получится, — проговорила она с откровенным разочарованием.
— Непременно получится.
Улыбаясь, Джексон опустил ее на себя.
— Ох, Джексон…
Ее слова утонули в стоне, когда он медленно, о, как медленно, опустил ее в третий раз. Она была так напряжена, что ему приходилось проявлять высочайшую осторожность, чтобы не причинить ей боль. Видя, как она побелела, Джексон стиснул зубы и указал на ручку над головой.
— Возьмись обеими руками.
— Что это? Зачем?
Она заерзала на нем. Он крепче стиснул ее и заставил замереть.
— Выполняй, — приказал он, не в силах сдержать властную сторону своей натуры. И опять его жена не выказала недовольства этим способом любви. В постели она могла быть безжалостным тираном или сладострастно покорной ведьмой, но, разгорячившись, оставалась с Джексоном до конца. — Мы же занимаемся гимнастикой, ты не забыла?
Слегка изогнув спину, Тейлор положила руки на обе стороны горизонтальной ручки.
Он подумал о том, догадывается ли Тейлор, что зеркало на стене слева открывает ему весьма интересную картину.
Она не сразу нашла в себе силы опустить ручку. Теперь ручка оказалась возле ее шеи.
— Что теперь?
— Отпусти гирю, но контролируй ее движение.
Как Джексон и предполагал, Тейлор недоставало силы, чтобы с легкостью выполнить указанный маневр. У нее не было опоры, поскольку ноги не упирались в пол. Она приподнялась так, что почти соскользнула с Джексона; мышцы внутри ее неохотно отпускали его.
— Ох…
Разгадав замысел Джексона, она снова потянула ручку и позволила ему снова легко скользнуть внутрь.
— Мне хорошо, — проговорила она, теряя дыхание. — Но зачем мы себя мучаем?
Джексон застонал.
— Потому что так хорошо! — (Она наполовину соскользнула с него.) — Останься, или я распластаю тебя и проткну за твои насмешки.
— Меня? — Тейлор отпустила тренажер и накрыла руками его руки на своей груди. — Я покажу тебе, как меня морочить!
Она сделала движение внутренними мышцами, отчего возбуждение Джексона приблизилось к высшей точке.
— Где ты этому научилась? — прохрипел Джексон.
— Секрет. — Тейлор самодовольно улыбнулась ему. — Думаю, я теперь справлюсь. Наверное, сейчас подходящее время, чтобы зачать ребенка.
Джексон не поверил, что она выговорила такое. Теперь он не сумел удержаться, взял Тейлор за бедра и закончил свое дело. Его желание переросло в безумие, и этого было мало. Он стащил ее с себя, и она запротестовала:
— Джексон, вернись!
В ней не было даже тени страха.
Он ущипнул ее за шею.
— Я хочу, чтобы ты легла на спину.
Опустившись перед Тейлор на колени, Джексон сдвинул ее ближе к краю скамьи. Продолжая поддерживать ее ноги высоко в воздухе, он раздвинул их еще шире. Запах разгоряченного женского тела подействовали на него как сильный наркотик.
— Нет! — Тейлор попыталась увернуться. — Я сейчас умру.
— Лежи тихо, жена. Я голоден и хочу утолить голод.
Когда он стал входить глубоко и медленно, она закричала:
— Я убью тебя! — При следующем движении Джексона она задрожала. — Ох, Джексон! Ох!
Недюжинная сила Джексона позволила ему приподнять ее, и он вошел в нее языком. Еще, еще, еще. Она билась, извивалась, но ее тело было для него как родник, оно утоляло его давнюю жажду.
— Еще! Ради меня. Иди сюда, cara. Ради твоего мужа.
Тейлор не разочаровала его, выгнула спину, вся трепеща. Вскоре их обоих захватила волна экстаза, и звук ее голоса, выкрикивавшего имя Джексона, лишил его последних остатков самообладания.
Через некоторое время Тейлор уперлась в грудь Джексона и сказала:
— У меня есть один вопрос.
Спортивный мат под ее спиной был прохладным. Джексон лениво ласкал ее снизу.
