Бен тоже улыбнулся:
– Ну, тогда мы сделаем это исключительно для вас. Все
трое вышли в коридор и направились обратно в зал.
Бен спросил у Салли, зачем она его вызвала. Оказалось, что
среди посетителей вернисажа было уже трое потенциальных покупателей, и Салли пришла,
чтобы обсудить с Беном цену одной из картин. Художник запросил больше, чем было
оговорено.
– Но он же согласился на нашу цену! Ладно, я ему скажу,
что мы повысим цену на что-нибудь другое. Ох уж этот Густав, я с ним совсем
поседею.
– Не говоря уже обо мне, – поддержала его Салли. Она с
улыбкой показала на свою платиновую гриву и растворилась в толпе. Бен стал
знакомить Динну с гостями, художниками и коллекционерами. Неторопливо
прохаживаясь по галерее, Динна с удивлением поняла, что чувствует себя здесь
совершенно непринужденно. Ее удивило, что среди гостей не видно Ким, и она
спросила о ней Бена, когда тот снова подошел.
– Я думала, Ким тоже здесь будет. Она не пришла?
– Нет. Наверное, ломает голову над новой рекламой йогурта.
Если честно, то я даже рад, что она нам не мешает. Да и вообще, пусть поскорее
закончит с йогуртом, чтобы он потом не отвлекал ее от искусства. Вы со мной
согласны?
Динна улыбнулась. Бен протянул ей новый фужер шампанского.
– Знаете, – продолжал он, – я очень доволен вчерашним
днем. Ваши работы необыкновенно хороши. Предупреждаю, я от вас не отстану, пока
вы не согласитесь выставляться у нас.
Динна поднесла к губам шампанское и улыбнулась поверх
фужера. Возразить она не успела – к Бену подошли несколько коллекционеров,
которые хотели с ним поговорить. Бен был занят с ними почти до девяти часов.
Динна медленно расхаживала по галерее, наблюдая за
потенциальными покупателями и восхищаясь работами Густава. Перед одной из
картин она задержалась и, рассматривая ее, услышала прямо за своей спиной
знакомый голос. Удивленная, Динна обернулась.
– Изучаете технику, Динна?
– Джим? – Она встретилась взглядом со смеющимися
глазами ирландца. – Что вы здесь делаете?
– Не спрашивайте. Наверное, набираюсь культуры. – Он
неопределенно махнул рукой в сторону группы мужчин у входа. – Это они меня
притащили, но только после того, как хорошенько напоили.
– Узнаю истинного ценителя искусства.
Динна улыбнулась Джиму своей обычной дружеской улыбкой, но в
глубине души она почувствовала какое-то смутное беспокойство. Ей не хотелось
видеть здесь Джима Салливана, ведь она пришла, чтобы встретиться с Беном...
неужели? Динна и сама толком не знала, ради чего она пришла: только чтобы
увидеть галерею или чтобы встретиться с Беном. Но она боялась, что Джим поймет
то, чего она еще сама не понимает, что он прочтет что-то новое в ее лице, в ее
глазах, в ее душе. Она поспешно перевела разговор на привычную тему:
– Марк вам не звонил?
После едва заметной паузы Джим осторожно спросил:
– А вам?
Динна отрицательно покачала головой:
– Нет. На следующий день после его отъезда я получила
от него телеграмму, что он не смог позвонить из-за разницы во времени, а потом
я на все выходные уезжала в Кармел. С Ким, – зачем-то торопливо добавила Динна.
– Может быть, он пытался позвонить, когда меня не было дома. Сейчас он,
наверное, уже в Афинах.
Салливан кивнул и покосился в сторону компании, с которой
пришел. Проследив направление его взгляда, Динна заметила сногсшибательно
красивую девушку с каштановыми волосами. На девушке было вечернее платье из
переливающейся серебристой ткани. Динна догадалась, что это и есть фотомодель
Джима.
– Да, наверное, – сказал Джим. – Ну, мне пора. – Джим
сделал движение, чтобы на прощание чмокнуть Динну в щеку, но в последний момент
словно передумал и отстранился, чтобы посмотреть на нее еще раз. – Не хотите
пойти с нами пообедать?
Динна не раздумывая мотнула головой:
– Нет, я никак не могу, мне нужно домой... правда. Но
все равно спасибо за приглашение.
Господи, ну почему она чувствует себя так неловко? Ей же
нечего скрывать. Но кажется, Джим не заметил в ее поведении ничего необычного.
Да и с какой стати, разве в ней что-нибудь изменилось?
– Точно не пойдете?
– Точно.
– Ну ладно. Я вам позвоню.
Он быстро поцеловал ее в щеку и пошел к своим друзьям.
Вскоре вся компания ушла. Динна с отсутствующим видом посмотрела им вслед. Джим
так и не сказал, звонил ему Марк или нет. Он ответил на ее вопрос встречным
вопросом – спросил, не звонил ли Марк ей. Интересно почему?
– Динна, что-то у вас очень серьезный вид. Задумались,
стоит ли подписывать с нами контракт?
В заговорщическом шепоте Бена слышались насмешливые нотки, и
Динна с улыбкой повернулась к нему. Она не слышала, как он подошел.
– Нет, я думала о том, что мне пора домой.
– Уже? Но еще совсем рано. К тому же вы не ели. – Бен
помолчал. – Может быть, мне удастся соблазнить вас обедом? Или ваш муж будет
против?
– Вряд ли, он уехал на все лето в Грецию. – Взгляды
Динны и Бена встретились. – А обед... это звучит заманчиво.
«Действительно, почему бы и нет?» Динна улыбнулась и усилием
воли выбросила из головы Джима Салливана.
Бен знаком дал Салли понять, что уходит. Не привлекая к себе
внимания оставшихся гостей, Бен и Динна вышли из галереи на улицу. В воздухе
висел прохладный туман.
– Сан-Франциско иногда напоминает мне Лондон, – заметил
Бен. – В детстве я бывал там в гостях у деда. Он был англичанином.
Бен говорил так, как будто его дед был неким никому не
известным человеком. Динна засмеялась:
– Я знаю.
– Вы приехали на своей машине?
– Да.
Динна кивком показала на синий «ягуар».
– Вот это да! Я потрясен. А я езжу на старом немецком
драндулете такой марки, о которой здесь никто и не слышал. Но он благополучно
доставляет меня куда нужно и жрет совсем мало бензина. Вам не будет стыдно,
если вас увидят в таком непрезентабельном автомобиле? Или нам лучше поехать на
вашем «ягуаре»?
На какое-то мгновение Динне стало неловко, что она приехала
на машине Марка, но она всегда брала его «ягуар», когда ей нужно было
отправиться куда-то вечером, и это вошло у нее в привычку.
– Я бы лучше поехала на вашей.
– «Л'Этуаль»? – Бен неуверенно назвал шикарный
ресторан, прощупывая почву.
– Пожалуй, я бы предпочла место попроще, под стать
вашей машине. Чтобы было без претензий и не шумно. – Бен одобрительно
улыбнулся, и Динна засмеялась. – Мне кажется, вы терпеть не можете выставлять
что-то напоказ. Кроме предметов искусства, конечно.
