– Прекрати!
– Почему?
– Потому что ты в своем офисе, а я – здесь.
– Ну, если тебя останавливает только это, тогда нам
надо побыстрее выметаться оттуда, где мы есть. Через десять минут я за тобой
заеду. Ты готова?
– Более чем. Мне не терпится уехать отсюда.
Динна не могла дождаться, когда покинет дом: каждая лишняя
минута, проведенная в его стенах, ее подавляла.
– Если тебе не терпится сбежать, может быть, ты готова
доехать до самого Кармела?
– С удовольствием. – Пауза. —А как же твоя экономка?
– Миссис Мичем? У нее выходной.
Бену не нравилось прятаться, но он знал, что у них нет
другого выхода, Динна не свободна.
– В любом случае о ней можешь не думать. Так я за тобой
заеду через десять минут. И кстати, Динна... – Бен выдержал паузу. Динна
недоумевала, что он ей собирается сказать, голос у него стал очень серьезным. –
Я тебя люблю.
Она счастливо улыбнулась:
– Я тебя тоже.
Уик-энд в Кармеле прошел как в раю. К обычным выходным
прибавилось Четвертое июля, и все три дня они провели у океана: гуляли по
пляжу, валялись на солнышке, собирали ракушки и плавник. Пару раз они даже
решились окунуться в ледяную воду и совершить короткий заплыв.
Динна лежала на подстилке рядом с Беном, ежась после купания
в холодной воде, и улыбалась своим мыслям. За эти три дня она заметно загорела,
и теперь ее кожа приобрела оттенок темного меда.
– Чему ты улыбаешься, Спящая красавица?
Кожа Бена была прохладной и влажной, но Динне было
невероятно приятно к ней прикасаться. Она провела пальцами по его руке от плеча
до кисти.
– Да так, думала, что все это здорово смахивает на
медовый месяц. Или на очень удачный брак.
– Ну, не знаю, у меня не было ни того, ни другого.
– Разве у вас с женой не было медового месяца?
– Можно сказать, нет. Мы провели его в Нью-Йорке. Она
была актрисой и играла в пьесе второстепенного бродвейского театра, так что мы
провели одну ночь в «Плазе». Когда пьесу сняли с репертуара, мы уехали в Новую
Англию.
– И долго эта пьеса шла?
Динна восхищенно посмотрела на Бена большими зелеными
глазами. Он улыбнулся.
– Три дня. – Оба засмеялись. Бен повернулся на бок,
чтобы видеть Динну. – А ты была счастлива с Марком до того, как появился я?
– Я думала, что была. Временами. А иногда я чувствовала
себя ужасно одинокой. Я бы сказала, что мы с ним не друзья. Мы друг друга
любим, но... это нечто другое.
Динне вспомнился последний разговор с мужем по телефону,
когда он требовал, чтобы она отказалась от мысли о выставке. Он до сих пор
говорил с ней властным тоном взрослого, обращающегося к ребенку.
– Он не уважает меня так, как ты уважаешь, я имею в
виду, мою работу, мое время, мои идеи. Но я ему нужна, он обо мне заботится. Он
меня по-своему любит.
– А ты его любишь?
Бен посмотрел ей в глаза. Динна ответила не сразу. Наконец
она с легкой укоризной сказала:
– Я думала, что мы не будем говорить о таких вещах. Это
наше лето.
– Но это еще и наша жизнь, – возразил Бен до странности
серьезно. – Есть вещи, которые мне необходимо знать.
– Ты их уже знаешь.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты знаешь, что он мой муж.
– То есть что ты от него не уйдешь?
– Не знаю. Неужели так необходимо спрашивать меня об
этом именно сейчас? – Во взгляде Динны появилась осенняя грусть. – Почему мы не
можем просто наслаждаться тем, что у нас есть, – пока оно есть, а потом...
– Что потом?
– Я пока не могу сказать.
– Я знаю, что обещал не спрашивать. Но оказалось, что
мне невероятно трудно удержаться.
– Хочешь – верь, хочешь – нет, но мне тоже. Я часто
думаю о том, что с нами будет в конце лета, и задаю себе вопросы, на которые не
могу ответить. Я надеюсь на Бога, на чудо... не знаю, на какую-нибудь силу,
которая решит все за нас.
– Я тоже. – Бен приподнялся и поцеловал Динну в губы,
потом еще и еще. – Я тоже.
Глава 12
– Бен?
Услышав, что Динна окликает его из его рабочей комнаты, Бен
улыбнулся. Дело было в воскресенье, поздно вечером, они только недавно
вернулись из очередной поездки на уик-энд в Кармел.
– Тебе нужна помощь? – крикнул Бен.
Динна вскрикнула и расхохоталась. Она часто работала в этой
комнате и сейчас чем-то занималась там уже больше часа.
Бен встал с кровати и пошел посмотреть, в чем дело. Открыв
дверь, Бен увидел, что Динна пытается удержать башню из сложенных один на
другой холстов. Все это сооружение опасно накренилось и грозило сползти со
стопки наваленных одна на другую коробок, прислоненных к стене.
– На помощь, лавина!
Динна слегка покосилась на Бена. Она стояла, широко раскинув
руки, и пыталась удержать картины от падения на пол, в зубах у нее была зажата
маленькая кисточка. – Я пришла подписать несколько картин, которые забыла
подписать раньше, и...
Бен приподнял картины, которые Динна пыталась удержать, и,
не выпуская их из рук, дотянулся и поцеловал ее в кончик носа.
– Вынь изо рта кисть.
– Что?
Динна рассеянно посмотрела на Бена, все еще думая о двух
картинах, которые остались неподписанными.
– Я попросил... – Бен осторожно отодвинул картины и
свободной рукой потянулся за кисточкой, – чтобы ты вынула изо рта эту штуку.
– Зачем? Так у меня свободны руки, и мне легче
искать... Но Бен не дал ей договорить. Вынув из ее рта кисть, он закрыл ей рот
поцелуем.
– Вот зачем, глупышка, – сказал он, еще не отдышавшись.
– Так ты идешь в постель или нет?
Он привлек Динну к себе, и она с улыбкой прильнула к нему.
– Подожди минутку, мне нужно здесь закончить, ты не
против?
– Конечно-конечно.
Бен сел в старое удобное кресло за столом и стал наблюдать,
как Динна перебирает картины, выискивая среди них неподписанные.
– Интересно, мадам, вас так же волнует предстоящая
выставка, как и меня?
Выставка должна была открыться в четверг, до нее оставалось
всего четыре дня. Бен с радостью предвкушал, как наконец-то введет Динну в мир
искусства. Он считал, что ей нужно было представить свои картины публике еще
много лет назад.
Чтобы освободить руки, Динна воткнула кисть в волосы, словно
заколку. Бен наблюдал за ней с удовольствием и гордостью. С ее лица не сходила
улыбка, она играла не только на губах, но и в глазах.
