– Динна, я люблю тебя, и я хочу этого ребенка. Это
будет наш малыш, твой и мой.
Динна чуть было не поморщилась от этих слов и быстро закрыла
глаза. Все это они уже проходили. Марк помолчал, затем подошел к Динне, обнял
ее, погладил по голове и вышел из палаты. Динна проводила его печальным
взглядом.
Оставшись в одиночестве, Динна заплакала. Она думала о том,
что же ей делать дальше. Ее беременность все изменила. Ну почему она сама не
догадалась раньше? Возможно, она бы поняла, в чем дело, но у нее не было
месячных только один раз, и она решила, что задержка объясняется нервным
напряжением: подготовка к открытию галереи, занятия любовью с Беном, потом
трагедия с Пилар, поездка во Францию... Динна была уверена, что задержка у нее
всего две недели. Но два месяца? Как такое могло быть? Выходит, все то время,
что она провела с Беном, она уже была беременна от Марка! Оставить этого
ребенка – значит зачеркнуть все, что было у нее с Беном, вырвать его из сердца.
Ребенок как бы закреплял ее брак с Марком.
Почти всю ночь Динна пролежала в кровати без сна. Утром Марк
оформил ее выписку из больницы. Они поехали прямо в Париж, к мадам Дюра, и на
следующий день Марк вылетел в Афины.
– Меня не будет дней пять или шесть. За это время я
закончу в Греции все дела. Уже через неделю, считая с сегодняшнего дня, мы
вернемся домой.
– И как это будет? Я останусь там, а ты будешь
разъезжать по свету?
– Нет. Я буду проводить дома так много времени, как
смогу.
– Интересно, сколько это, пять дней в месяц или пять
дней за весь год? – Динна отвернулась и стала смотреть в окно. У нее возникло
ощущение, что она заново переживает семейную жизнь с Марком с самого начала. –
Когда я буду с тобой видеться? Два раза в месяц за обедом, когда ты окажешься в
городе и тебе не нужно будет обедать где-то в другом месте?
– Динна, я обещаю, что все будет по-другому.
– Но почему? Раньше у нас было именно так.
– Теперь все изменилось, я многое понял.
– Правда? И что же ты понял?
Динна с укором взглянула на мужа. Марк вел машину и смотрел
на дорогу, но в его грустном голосе сквозила нежность.
– Я осознал, как коротка жизнь, как она быстротечна. Мы
уже дважды ощутили это вместе с тобой, но те уроки я забыл. Теперь я получил
еще одно напоминание и больше не забуду.
Динна молчала, опустив голову. Однако Марк знал, что его
слова попали в цель.
– Неужели ты сможешь сделать аборт – после тех двух
детей, после Пилар?
Динна вздрогнула: Марк прочитал ее мысли. Она не отвечала очень
долго, потом сказала:
– Я не знаю.
– Зато я знаю. Если ты это сделаешь, то уничтожишь сама
себя. – Тон, каким это было сказано, испугал Динну. Возможно, Марк
действительно знает, о чем говорит. – Тебя убьет чувство вины, эмоциональная
боль. Если ты сделаешь аборт, ты никогда больше не сможешь ни думать, ни жить,
ни любить, ни даже рисовать. Это я тебе гарантирую. – Сама мысль об этом
привела Динну в ужас. По всей вероятности, Марк прав. – Ты не можешь быть
бездушной и хладнокровной, у тебя другой темперамент.
Динна вздохнула:
– Иными словами, у меня нет выбора.
Марк не ответил.
В тот вечер они легли спать в половине десятого, не сказав
больше друг другу ни слова. Перед тем как уйти, Марк нежно поцеловал ее в лоб.
Он ехал в аэропорт, и его ждало такси.
– Я буду звонить тебе каждый вечер.
Марк выглядел озабоченным, но в то же время он явно был
доволен поворотом событий. В его взгляде больше не было той тревоги, которая
пугала Динну, только грусть от потери Пилар.
– Обещаю, дорогая, каждый вечер, – повторил он, но
Динна отвела взгляд.
– А она тебе позволит? – Марк попытался пропустить
едкуюреплику мимо ушей, но это было трудно: Динна посмотрела ему в глаза. – Ты
прекрасно слышал, что я сказала. Я догадываюсь, что она едет с тобой. Это так?
– Не говори ерунды, это чисто деловая поездка.
– А предыдущая не была деловой?
– Перестань, Динна, ты просто расстроена. Я не хочу
ссориться с тобой перед отъездом.
– Почему? Боишься, что я потеряю ребенка?
У Динны мелькнула безумная мысль сказать Марку, что ребенок
не от него. Но весь ужас заключался в том, что если срок беременности – два
месяца, то ребенок его.
– Динна, я хочу, чтобы в мое отсутствие ты отдыхала.
Марк посмотрел на нее с отеческой нежностью, послал ей воздушный поцелуй и тихо
закрыл за собой дверь.
Некоторое время Динна лежала, прислушиваясь к звукам,
доносившимся из других комнат дома свекрови. Пока еще никто не знал о ребенке,
это была «их маленькая тайна», как выразился Марк.
Утром, когда Динна проснулась, в доме было тихо. Динна долго
лежала, думая о своей жизни, спрашивая себя, как ей быть дальше. Пока Марк в
Греции, она могла бы улететь в Сан-Франциско, сделать аборт и стать свободной,
однако Динна интуитивно чувствовала, что Марк был прав, и если она сделает
аборт, это погубит и ее, и Марка. В их жизни и так уже было слишком много
потерь. А что, если Марк прав, что, если этот ребенок – действительно дар
Божий? И что, если это ребенок Бена? Последний луч надежды вспыхнул в душе
Динны и погас. Марк сказал, два месяца, и молодой застенчивый врач согласно
кивнул. Ребенок не может быть от Бена.
Так что она будет целую неделю лежать в этом бежевом
шелковом коконе, дожидаясь, чтобы Марк отвез ее домой и они снова начали заново
ту же игру в счастливую семью.
Динне стало страшно от одной только мысли об этом. Внезапно
у нее возникло острейшее желание сбежать. Она встала с кровати, подержалась за
спинку, пока не прошло головокружение, и тихо оделась. Ей необходимо было выйти
из дома, прогуляться и подумать.
Динна сворачивала в малознакомые улицы, открывала для себя
скверы и парки, небольшие садики, иногда садилась отдохнуть на какую-нибудь
скамейку, улыбалась прохожим – смешным старушкам в кривобоких шляпках,
старикам, играющим в шахматы, резвящимся детям. Время от времени ей встречались
женщины с колясками, все они были молоденькими, судя по виду, всем им было по
двадцать с небольшим, а никаких не тридцать семь. Отдыхая, Динна внимательно
наблюдала за ними. Врач велел ей не перенапрягаться, побольше гулять, но при
этом обязательно делать остановки на отдых, регулярно питаться, вовремя
ложиться спать, и тогда через несколько недель ее самочувствие улучшится. Динна
уже чувствовала себя лучше. Гуляя по Парижу, она часто останавливалась и думала
о Бене. Динна не звонила ему уже несколько дней.
Было за полдень, когда она поняла, что нельзя больше ждать,
что ей нужно поговорить с Беном, и зашла на почту.
Служащая, услышав номер телефона, удивленно переспросила:
