Ким в упор посмотрела на Динну:
– Динна, скажи мне одну вещь... ты в последнее время
что-нибудь рисовала?
Динна покачала головой и беспомощно пожала плечами:
– Нет. А какой смысл? Я все равно не могу выставляться.
– Ты двадцать лет не выставлялась, однако это не мешало
тебе рисовать. Почему же ты теперь бросила?
– Не знаю.
– Потому что так велел Марк? – Ким сверкнула глазами. –
Потому что он считает это занятие глупым и всячески старается принизить и твое
искусство, и тебя?
– Не знаю, может быть... Просто рядом с ним все
начинает казаться тривиальным и бессмысленным.
– А Бен?
В глазах Динны вдруг снова появился блеск, который Ким
видела в них нечасто.
– С Беном все было по-другому, – мечтательно сказала
Динна.
– А ты не думала о том, что он мог бы полюбить твоего
ребенка?
– Не знаю. – Динна вернулась к действительности и
посмотрела на Ким долгим взглядом. – Как я могу У него спрашивать? Ты
понимаешь, что все то время, когда я спала с Беном, я была беременна от Марка?
Представляешь, какой кошмар?
На мгновение Ким показалось, что Динна сама себя ненавидит.
– Не будь ты такой зажатой, постарайся расслабиться.
Ведь ты даже не знала, что беременна, так?
– Конечно, не знала!
– Вот видишь! Мне кажется, что ребенок вполне может
быть от Бена!
Но Динна покачала головой:
– Не может. Срок не совпадает на месяц.
– Разве врачи не могли ошибиться? Тебе должно быть
виднее.
– Да, конечно, но мне трудно сказать, у меня вообще
нерегулярные месячные, поэтому легко запутаться. И мне лучше полагаться на
мнение врачей, а не на свое собственное. А они утверждают, что я беременна с
конца июня. Конечно, ребенок может быть и от Бена, но вероятность этого
невелика.
Ким долго молчала, наблюдая за подругой, и наконец решилась
задать единственный вопрос, который казался ей действительно важным. Все
остальное было уже не так существенно.
– Динна, а ты сама хочешь этого ребенка? Я имею в виду,
если бы ситуация была иной, если бы и Марк, и Бен исчезли с лица земли и
осталась бы только ты, хотела бы ты иметь этого ребенка? Не отвечай сразу,
сначала подумай.
Но Динне не нужно было раздумывать над ответом, о том же
самом ее уже спрашивал доктор Джонс. Она посмотрела на Ким, и в ее глазах
затеплилась нежность.
– Да. Я бы его хотела. Я бы хотела, чтобы у меня был
мой ребенок, мой малыш. Только мой. – В глазах ее стояли слезы. – Я бы всегда
могла говорить себе, что это ребенок Бена.
Ким вздохнула и поставила чашку.
– Тогда мой тебе совет, Динна, роди этого ребенка, люби
его, радуйся ему, будь с ним. Расцветай вместе с ним. Но одна. Уйди от Марка,
тогда ты по крайней мере сможешь получать удовольствие от материнства.
– Я не могу, мне страшно.
– Чего ты боишься?
Динна опустила голову, словно ей стало стыдно.
– Хуже всего, что я этого не знаю.
Глава 27
– Не знаю, Ким, не нравятся мне эти макеты, да и в
целом все кажется каким-то незаконченным.
Бен провел рукой по волосам и рассеянно посмотрел на дальнюю
стену галереи. Все утро с ним было просто невозможно работать, и Ким, наблюдая
за ним, знала, что его отвлекает.
– Мне кажется, они бы тебе чуть больше нравились, если
бы после перелета из Лондона ты хотя бы немного поспал.
Ким попыталась поддразнить его, но это оказалось
бесполезным. Бен выглядел не лучше, чем Динна, и с ним сейчас нелегко было
иметь дело.
– Не умничай, ты знаешь, какого впечатления я
добиваюсь.
– Ну хорошо, мы попробуем все переделать. Через пару
недель ты будешь здесь, чтобы оценить результат, или снова куда-нибудь сбежишь?
В последнее время Бен очень много ездил.
– В следующий вторник я улетаю в Париж, но через пару
недель я вернусь, мне нужно что-то решить с моим домом.
– Ты затеял ремонт?
– Я переезжаю.
– Почему вдруг? Я думала, тебе нравится твой дом.
За те месяцы, что Ким вела для Бена бухгалтерию, они успели
стать друзьями, а его отношения с Динной связывали их еще крепче.
– Не могу я больше там оставаться. – Бен вдруг
вопросительно взглянул в глаза Ким: – Ты ее видела? – Ким молча кивнула. – Как
она?
– Нормально. – «Паршиво, как и ты, совсем убита горем».
– Я рад. Хотел бы я, чтобы обо мне можно было сказать
то же самое. Не знаю, как объяснить, Ким, но я схожу с ума. Я больше так не
могу. Никогда не чувствовал ничего подобного, даже когда от меня ушла жена. Но
это же просто какая-то бессмыслица. Мы с Динной все обсудили, и я дал ей слово,
я ей пообещал, что у нас будет только это лето, что я не буду ни к чему ее
принуждать. Но, Ким, ведь она хоронит себя с этим типом в его мавзолее!
По-моему, он ее даже не любит!
– Если это может послужить тебе хоть каким-то утешением,
я тоже не думаю, что он ее любит, и всегда считала так.
– Это не утешение. Что бы ни думали мы с тобой, она все
равно решила остаться с ним. Как она, счастлива? Она рисует?
Ким хотелось соврать, но она не смогла.
– Нет. Ни то, ни другое.
– Тогда почему она с ним? Из-за Пилар? Я ничего не
понимаю, по-моему, все это просто не имеет смысла. Если бы она попросила меня
подождать, я бы подождал. Она могла бы сказать, что останется с ним на какое-то
время, и я не стал бы ее торопить. Не понимаю, чем он может ее удерживать?
– Человеческие отношения – штука непростая, иногда их
трудно понять со стороны. Я знала пары, которые оставались вместе по пятьдесят
лет, хотя ненавидели друг друга.
– Веселенькая перспектива. – Бен помрачнел еще больше.
– Я бы ей позвонил, но не уверен, что мне стоит это делать.
– А как ты, Бен? – спросила Ким очень мягко. – Как ты
себя чувствуешь?
– Стараюсь занять себя делами. Динна не оставила мне
выбора.
Ким хотелось сказать, что все пройдет, что Бен все переживет
и забудет, но ей показалось, что говорить ему такие вещи будет с ее стороны
жестоко.
– Я могу тебе чем-нибудь помочь?
– Можешь. Помоги мне ее похитить. – Бен отвел взгляд. –
Ты знаешь, я даже не могу больше смотреть на своего Уайета, уж очень женщина на
картине похожа на Динну. – Он вздохнул и встал, словно пытаясь сбежать от
собственных мыслей. – Ким, я просто не знаю, что мне делать. Совершенно не
представляю.
