Кэсси сжалась. Она не собирается обсуждать Десмонда с Нэнси.
Для посторонних они все еще муж и жена.
— Не понимаю, что ты имеешь в виду.
Кэсси внимательно оглядела Нэнси с головы до ног и внезапно
увидела то, чего раньше никогда не замечала. Гнев, ревность, зависть… Возможно
ли, что Нэнси влюблена в Десмонда? Неужели она ревнует его к Кэсси? Кэсси неожиданно
осознала, до какой степени она была наивна. Похоже, что все здесь совсем не
такие, какими казались.
Не будем говорить о Десмонде. Если только ты не хочешь
обсудить это напрямую с ним самим.
— Неплохая мысль. — Нэнси презрительно
улыбнулась. — Я знала, что надолго он с тобой не останется. Все это
делалось напоказ, для публики. Жаль, что ты сама об этом не догадалась, Кэсс.
Что же она обо всем этом знает? Говорил ей Десмонд
что-нибудь?
Кэсси покраснела, но с деланным безразличием пожала плечами:
— Для меня это, должно быть, слишком сложно. В тех
местах, откуда я родом, люди женятся совсем из других побуждений.
— Я думаю, вначале ты его действительно увлекла. И ты
могла бы удержать его, если бы правильно повела игру. Но он не любит играть с
младенцами. Я думаю, главная причина в том, что ему с тобой стало безумно
скучно.
Внезапно Кэсси все поняла. Поняла, как подло они оба с ней
поступили.
— А с тобой нет. Так ведь, Нэнси?
— По-видимому, пока нет. Дело в том, что я немножко
больше тебя во всем этом разбираюсь. Я зрелая женщина и лучше тебя играю в эти
игры.
— И что же это за игры?
— Делать в точности то, что он хочет, когда он хочет и
так, как он хочет.
Скорее похоже на деловые отношения, но никак не на брак,
подумала Кэсси.
— Это что, записано в твоем контракте? Так ты получила
свой дом и деньги на обучение Джейн? Мне Десмонд всегда казался таким
великодушным. Значит, я видела далеко не все.
Ведь именно об этом говорил ей Ник. У Десмонда Уильямса есть
любовницы, которым он щедро платит и которые готовы делать все, что он
потребует. А Нэнси к тому же еще играла роль наставницы, наперсницы его будущей
жены. Господи, это было бы почти смешно, если бы не было настолько
отвратительно.
— Десмонд действительно щедр ко мне. Однако у меня нет
никаких иллюзий относительно него. Он никогда на мне не женится. Никогда
публично не признает свою связь со мной.
Но он знает, что я всегда к его услугам. И он очень неплохо
ко мне относится. Мы с ним прекрасно ладим. — Нэнси говорила бесцветным
холодным тоном, как о чем-то простом, само собой разумеющемся.
Внезапно Кэсси захотелось ее ударить.
— И после нашей свадьбы он тоже проводил время с тобой?
— Конечно. А где же еще он бывал вечерами, когда не
работал? И почему, ты думаешь, он не спал с тобой? Я тебе уже сказала — он не
любит играть с младенцами. И не такой уж он подлец, как ты думаешь. Просто он
посчитал, что не стоит спать с тобой или вводить тебя в заблуждение больше, чем
это требовалось для дела.
— Мерзавец! — Это слово сорвалось с губ помимо ее
воли.
Она смотрела на Нэнси и чувствовала, что ненавидит ее.
Ненавидит их обоих. Для них, оказывается, все это было лишь
игрой. Частью тихоокеанского проекта, и другого, еще более крупного. Все только
для того, чтобы продавались его самолеты. Женитьба на ней, Кэсси, оказалась
лишь малой частью этого плана, и все это время он спал с Нэнси. Неудивительно,
что она так охладела к Кэсси. Возможно, даже встревожилась поначалу. Все-таки
она на десять лет старше и далеко не так привлекательна внешне.
— А ты, наверное, испугалась, что он может увлечься
мной по-настоящему, да?
Кэсси внимательно наблюдала за бывшей подругой и с
удовольствием заметила, как та непроизвольно поморщилась.
— Да нет, не особенно. Мы с ним говорили об этом. Ты не
в его вкусе.
— Ну, после того, что я о нем узнала, это звучит как
комплимент. — Кэсси решила отплатить сопернице той же монетой. — А
знаешь, ты не единственная, у кого с Десмондом подобные отношения.
Кэсси произнесла это очень уверенно. И сразу заметила, как
встревожилась Нэнси. Ведь все ее существование, ее будущее зависели от
отношений с Десмондом.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Только то, что есть и другие.., тоже с домами, с
контрактами.., и со всем прочим. Десмонд не такой человек, чтобы
довольствоваться одной женщиной.
Взгляд, полный ужаса, послужил Кэсси наградой за то, что ей
самой пришлось пережить только что по вине Нэнси Фэйрстоун.
— Но этого не может быть… Кто тебе сказал?
— Один человек, который знает это наверняка. Ему точно
известно, что есть еще не одна такая. Знаешь, нечто вроде небольшого
состязания…
— Я тебе не верю… — Голос Нэнси прервался.
— Я тоже этому не могла поверить, Нэнси. А теперь верю.
Ну что ж, приятно было повидаться. Привет Десмонду.
Она резко повернулась и поспешила обратно. Есть ей больше не
хотелось. Встреча с Нэнси отбила всякий аппетит. Кэсси показалось даже, что ее
подташнивает.
Билли вышел ей навстречу:
— Где же мой обед?
Через полчаса они должны появиться на встрече с репортерами.
Билли умирал от голода.
— Я его съела по дороге сюда.
Несмотря на ее браваду, Билли сразу заметил, что Кэсси
бледна как смерть.
— В чем дело, Кэсс? Ты похожа на привидение. Тебе
позвонили из дома? Что-нибудь с отцом?
— Нет, с ним все в порядке. Я говорила с мамой сегодня
утром.
— Так в чем же дело?
Поколебавшись несколько секунд, Кэсси опустилась на стул и
рассказала о встрече с Нэнси Фэйрстоун.
— Сукин сын! Это в его стиле — мимоходом разбить чужую
жизнь. Держался бы хоть своего круга! — возмущенно воскликнул Билли.
— Я думаю, он так и делает, по крайней мере какое-то
время. Единственное, чего мне сейчас хочется, — это чтобы перелет поскорее
закончился. После этого я сразу уеду из Лос-Анджелеса. Я им сыта по горло. Это
не для меня. Поеду домой на некоторое время.
Билли молча кивнул. Из Кэсси как будто выкачали все соки.
Такого она не заслужила.
А Кэсси теперь поняла наконец, почему они с Десмондом .после
медового месяца больше ни разу не занимались любовью и почему он потерял к ней
всякий интерес. Он продолжал встречаться с Нэнси и бог знает с кем еще. Может
быть, это и к лучшему, что его больше не тянуло к ней. Может быть, она бы
чувствовала себя еще хуже, если бы дело обстояло наоборот. Сейчас ей стало
ясно, что ее обвели вокруг пальца и предали. И хуже всего то, что она ему
действительно верила. Подонок!
