Мередит рассмеялась:
— Ты с ним общался совсем недолго, а увидел насквозь!
Да, к сожалению, таких людей в нашем бизнесе хватает.
— А таких, как ты, — нет. Ты не представляешь, как
здорово с тобой работать!
Расхваливая деловые качества Мередит, Кэл ничего не говорил
о том, что все больше восхищается ею как человеком. Великодушная, лишенная
тщеславия, порядочная… Да к тому же верная и любящая жена! Таких женщин Кэл
давно не встречал, он уже начал думать, что их и не бывает вовсе.
— Спасибо, Кэл, мне с тобой тоже. И это радует, если
учесть, что мы прикованы друг к другу еще на целую неделю, — улыбнулась
Мередит.
Они заехали в отель за Чарли, захватили и вещи Кэла, потом
отправились к Мередит домой. Мередит заранее собрала сумки и выставила их в
холл, чтобы не заставлять ждать. На столике ждала ее записка от Стива: он
заезжал домой и очень сожалел, что не застал ее. Мередит приписала в записке
несколько слов — любит, скучает, жалеет, что не удалось с ним увидеться, —
подхватила вещи и выбежала из дому.
— Попрощалась со Стивом? — заботливым тоном
старшего брата поинтересовался Кэл.
— Нет, он уже ушел. Я и не надеялась с ним увидеться.
На лице ее читалось лишь легкое разочарование.
Кэлу такая жизнь казалась невозможной, дикой, но Мередит к
этому, как видно, привыкла.
— Он, наверно, расстроился.
— Ничего, через неделю увидимся, — сдержанно
отозвалась Мередит. — Постараюсь взять отгул, и мы вместе съездим в
Вермонт. А если Стив не сможет выбраться из города, просто проведем выходные
вместе.
— Жаль, что он не сможет прилететь к тебе в Лондон.
— Я пыталась вытащить его в Париж, — ответила
она, — но следующая неделя у него вся занята. Заведующий отделением едет
на конференцию в Даллас, и Стив его подменяет.
— Что за кошмарная жизнь! Не понимаю, как вы это
выдерживаете! Ладно, значит, развлекать тебя в Лондоне придется мне. Можем,
например, сходить в театр. А потом в клуб «Аннабель». Ты любишь танцевать?
Чарли Макинтош, все это время молчавший, скорчил гримасу и
демонстративно отвернулся к окну. Он явно не одобрял поведения Кэла, полагая,
что нечего смешивать дело с развлечениями. И Мередит была с ним согласна. До
сегодняшнего дня.
— Обожаю! — с жаром ответила она, покосившись на
Чарли. Несговорчивый старик попортил ей немало крови, и теперь Мередит не могла
отказать себе в удовольствии немножко его позлить. — И театр тоже люблю.
— Значит, решено! Должен же я чем-то тебя вознаградить
за все труды и лишения!
День выдался долгий, и, заполнив в аэропорту все необходимые
бумаги и поднявшись наконец на борт самолета, все трое чувствовали себя
совершенно измученными.
Самолет летел в Эдинбург с посадкой в Лондоне. Кэл и Мередит
сидели рядом, Чарли — позади них. Едва самолет оторвался от земли, Кэл и Чарли,
словно по команде, выключили свет, откинули кресла и достали одеяла. А Мередит
привычно потянулась к портфелю.
— Мерри, — остановил ее тихий голос Кэла, —
что ты делаешь?
— Хочу просмотреть кое-какие документы.
— Не надо! — негромко, но твердо приказал
Кэллен. — Тебе надо поспать. Это приказ.
— Ты мной командуешь? — усмехнулась
Мередит. — Вот это новость!
— Может быть, твоя беда в том, что тобой никто никогда
не командует. Ты тоже, как все мы, нуждаешься в отдыхе. Выключай свет.
Несколько мгновений Мередит колебалась, не желая так легко
подчиниться. Но в конце концов потушила свет.
— Ну вот, хорошая девочка. А документы подождут до
утра, — ласковым тоном заботливого отца произнес Кэл.
— Вот это мне и не нравится, — ответила она
шепотом, — что утром меня будет ждать полный портфель работы. Нет бы
прилетела ночью какая-нибудь добрая волшебница и сделала бы все за меня!
— Ты сама волшебница, Мерри. Но даже волшебникам нужно
иногда отдыхать.
Кэл твердо решил устроить ей в Лондоне настоящий праздник.
Мередит это заслужила. Сколько она сделала для него! Кэл не привык полагаться
на других и всего добился сам, чувство благодарности было для него новым… и
очень приятным.
Она откинула кресло, как Кэл, положила под голову подушку и
укрылась одеялом. Теперь они с Кэлом лежали рядом, словно на соседних кроватях.
Ей вспомнилось детство, лагерь скаутов — помнится, она обожала шептаться в
темноте с подружками.
— Ты легко засыпаешь в самолетах? — шепотом
спросил Кэл.
— Иногда. В зависимости от того, сколько у меня
работы, — улыбнулась Мередит.
— Представь себе, что забыла портфель в Нью-Йорке. Или
что летишь в отпуск.
Мередит тихо рассмеялась — эта игра пришлась ей по душе.
— И куда же я лечу?
— Например, во Францию, — таинственным шепотом
ответил Кэл. — Сен-Тропез, Ницца — выбирай!
— Сен-Тропез, — с мечтательной улыбкой ответила
Мередит.
— Тогда закрой глаза и думай о Сен-Тропезе, —
прошептал он.
— Это тоже приказ? — подозрительно спросила она.
— Конечно. Слушай и повинуйся!
И, к собственному удивлению, Мередит так и сделала. Закрыв
глаза, она вообразила себе приморский курорт на юге Франции, узкие улочки,
многоцветье рыночной площади, пальмы и свежий ветер с моря…
Когда Кэл взглянул на нее снова, она уже спала. Кэл поправил
на ней одеяло, откинулся на подушку и закрыл глаза. На губах его играла смутная
улыбка.
Глава 7
К своему удивлению, Мередит проспала всю дорогу. Дозаправку
в Лондоне она вспоминала смутно, сквозь сон, а по-настоящему проснулась только
утром, когда самолет приземлился в Эдинбурге.
Прямо из аэропорта Кэл и Мередит отправились на встречу с
представителями шотландских доверительных фондов. Такие встречи были для
Мередит привычным делом, и специальная подготовка ей не требовалась.
Все прошло как всегда, то есть отлично. В отеле их ожидала
приятная новость: факс из Нью-Йорка, где сообщалось, что регистрационный журнал
заполнен десять к одному — это означало, что жаждущих приобрести акции уже в
десять раз больше, чем было изначально запланировано.
Закончив дела в Эдинбурге, все трое снова сели в самолет и
через час были уже в лондонской гостинице «Кларидж». К этому времени даже
неизменно безупречный Кэллен выглядел усталым: два перелета в один день давали
себя знать.
Завтра предстояла презентация в Лондоне. Прошли те дни,
когда при мысли о выступлении перед потенциальными инвесторами Кэллена бросало
в дрожь: теперь презентации стали для него обычным делом. Однако он по-прежнему
считал, что успехом своим обязан Мередит — и только ей.
