Даже во время антракта дядя и племянница были немногословны, и когда представление возобновилось, Латона снова погрузилась в свои мысли.
Оглушительные аплодисменты немного испугали ее, и девушка встала. Она быстро подняла руки и присоединилась к восторженным восклицаниям.
— Выдающаяся постановка, ты не находишь? — сказала она, обращаясь к дяде, который, вероятно, был так же невнимателен, как и сама Латона.
— Ну конечно, дитя мое, я рад, что тебе тоже понравилось, — отстраненно ответил Кармело.
Они в молчании покинули зрительный зал, вместе с потоком людей спустились по лестнице в вестибюль, затем вышли на ярко освещенную площадь, где стояли пролетки и роскошные экипажи.
Даже в карете и затем в гостинице дядя и племянница не обменялись ни словом. Каждый думал о своем.
Крысы, крысы, крысы
Когда наследники вечером вновь поднялись из своих гробов, атмосфера казалась еще более напряженной, чем прошлой ночью.
— Здесь происходит что-то необычное, — высказал свое мнение Франц Леопольд и окинул взглядом скудно освещенную светом одной-единственной лампы пещеру.
Иви кивнула.
— Пойдем. Давай послушаем, что происходит. Пирас выглядят обеспокоенными, некоторые испуганы. Это никак не связано с нашим неожиданным прибытием в Париж.
— Да, я тоже так думаю, — сказала Алиса, подошедшая к ним. — Мы не так встревожены, по крайней мере большинство из нас, — добавила она, глянув с кривой улыбкой на Франца Леопольда.
Тот улыбнулся в ответ и насмешливо поклонился.
— Благодарю за комплимент. С эпитетом «встревоженный» я как-нибудь проживу. Меня бы задело, если бы ты назвала меня более безобидно и любезно.
Последовав за Иви, они присоединились к группе, которая собиралась вокруг повелителя Люсьена.
— Знаешь, что я считаю странным? — сказала Алиса. — Я думала, оба повелителя руководят Пирас вместе. Насколько мне известно, они братья, но младшего, Тибо, мы еще не видели в глаза. Он мог бы по крайней мере нас поприветствовать!
— Может быть, его гроб, как и гробы некоторых Пирас, стоит очень далеко. Разве Фернанд не говорил, что они живут не вместе? — произнесла Иви.
— Госпожа Алиса де Фамалия, однако, придерживается мнения, что оба повелителя клана Пирас должны оказать ей честь и поприветствовать ее лично, — съязвил Франц Леопольд.
— Чепуха! Я просто спросила… — Алиса замолчала, и все трое остановились.
Его след исчезает возле шахты канала на площади Мадлен. Некоторое время его еще можно почувствовать, но затем он теряется в толпе людей, — сказал Себастьен. Его лицо стало еще более грустным, если такое вообще возможно.
— Но люди были не единственными, кто оставил в этом месте свой запах.
— Нечестивые? — спросил один из старейшин.
Себастьен кивнул.
— А крысы? Что с этими проклятыми крысами? — раздраженно закричал господин Люсьен и поднял сжатые в кулаки руки.
— Мы нашли несколько трупов в том месте, где обрывается след.
— Собаки! — зарычал господин Люсьен, выглядевший сейчас более мощным и диким, чем Себастьен.
— Я же говорю, это были нечестивые, — произнес Себастьен.
— А остальные крысы? — требовал ответа господин Люсьен. — Там, наверное, было около десятка животных.
— Что здесь случилось? — спросил Лучиано с любопытством, подходя к ним. — Я что-то пропустил?
— Тсс! — одновременно сказали Алиса и Франц Леопольд.
— Мы тебе позже объясним, — прошептала Иви.
Все навострили уши, чтобы не пропустить ответа Себастьена.
— Остальных крыс он, по-видимому, отослал. Они должны были за чем-то наблюдать.
— За чем наблюдать?
— Как люди опять напрасно охотятся за Призраком, — сказал Себастьен.
— Призраком? Каким призраком? — спросила Алиса, но остальные лишь пожали плечами.
Они отправились на поиски Джоанн, чтобы спросить ее об этом, в то время как господин Люсьен собрал нескольких Пирас и их крыс возле себя и стал давать им указания.
— В последнее время часто пропадали члены клана? — поинтересовался Лучиано у Джоанн, пока Алиса не задала вопрос о призраке и о странных нечестивых.
Пирас немного подумала, затем покачала головой.
— В любом случае никто из членов нашей семьи не пропадал.
— Тогда пропадали слуги? — предположила Алиса.
— Нет, они также являются членами нашей семьи. Нам все равно, чистокровный вампир или нет. Они должны лишь поклясться в преданности повелителям.
— А кто тогда не является членом вашей семьи? — спросил Франц Леопольд.
— Среди Пирас всегда существуют вампиры — чистокровные и не чистокровные, — которые живут не здесь, с нами, и не хотят подчиняться правилам повелителей. Они предпочитают быть нечестивыми и жить в одиночку или маленькими группками. В большинстве случаев они немного более дикие, чем члены нашей семьи.
— Более дикие, чем Пирас, — закряхтел Лучиано. — Не хочу даже знать, что скрывается за этими словами.
Джоанн проигнорировала его замечание и продолжила:
— Есть несколько мест, куда им вход воспрещен, например туннели под Валь-де-Грас, под Люксембургским садом и несколько других мест, где стоят гробы членов семьи. Во всех остальных районах Парижа и вокруг него они могут передвигаться, как хотят.
— А что будет, если они все же появятся в запрещенных местах? — поинтересовался Лучиано.
— Наша семья их уничтожит, — просто сказала Джоанн.
— Вы убиваете своих же? — Алиса с трудом перевела дыхание. — Это тяжкое преступление!
— Они от нас отказались и знают, какими могут быть последствия.
— А если они передумают и снова захотят присоединиться к вашей семье? — спросила Иви.
— Я никогда не слышала, чтобы произошло нечто подобное, — ответила Джоанн.
— Возникает тогда еще один вопрос: пропадали ли в последнее время нечестивые, — сказал Франц Леопольд.
Джоанн пожала плечами.
— Откуда мне знать? Как я уже сказала, они от нас отказались и живут, как хотят. Если мы случайно встречаем одного из них, он отступает. Если он этого не сделает, начнется бой, но это происходит крайне редко. Нечестивые не хотят рисковать, чтобы опять не началась война против них, поскольку именно к этому методу могут прибегнуть повелители, если нечестивые серьезно нападут на одного из членов нашей семьи.
— Я лучше не буду спрашивать, что вы понимаете под словом «серьезно», — проворчал Франц Леопольд.
— Ты думаешь, что нечестивые как-то связаны с исчезновением вашего господина Тибо? — спросила Иви.
