Видимо, они снова направлялись к ботаническому саду. По крайней мере Латона была убеждена в этом, пока они не достигли бульвара Сен-Мишель. К ее удивлению, двигавшийся перед ними экипаж повернул направо, следуя на юг по магистрали, которая еще в прошлом столетии носила название рю д'Энфер, что в переводе означает «Адская улица». Возможно, она получила такое название в память о погрязшем в грехе Diable Vauvert
[3]
— так французы прозвали своего короля Роберта Второго, приказавшим соорудить за стенами средневекового города роскошное семейное гнездышко для себя и своей супруги. Однако Папа Римский объявил брак Роберта с его кузиной недействительным, а поскольку король не захотел расстаться с супругой, ему пригрозили отлучением от Церкви. Таким образом, Роберту пришлось уступить, отречься от запретных отношений с близкой родственницей и выбрать себе новую супругу. Он покинул замок, и тот постепенно пришел в запустение. Позднее там селились грабители и всяческим сброд. По ночам можно было видеть, как в окнах замка пляшут языки пламени, а над развалинами поднимаются клубы дыма. В середине XIII века король положил конец всей этой чертовщине, передав местные земли монахам-картезианцам, которые использовали это место для изготовления и хранения своих ликеров.
Подобными историями Брэм развлекал свою юную спутницу, которая от волнения не могла усидеть на месте. Наконец экипаж, в котором ехал Кармело, повернул налево, проехал еще два переулка и остановился перед большими воротами. По обе стороны от них простирался ровный ряд домов, которые словно стеной окружали скрывавшийся за ними двор. Экипаж остановился. Латона видела, как ее дядя сунул в руку кучера несколько монет, вышел из кареты и приблизился к воротам. Судя по тому, как быстро открылись ворота, можно было предположить, что, не смотря на столь поздний час, его там ждали. Кармело зашел внутрь, и ворота снова закрылись.
— Где мы? — спросила Латона у возницы.
— Это госпиталь Кошен.
— Больница?
— Да, мадемуазель, больница.
Казалось, он хотел сказать что-то еще, но замолчал и смущенно отвернулся. Латона озадаченно наморщила лоб и посмотрела на Брэма Стокера, который, по всей видимости, знал об этом госпитале так же мало, как и она сама.
— И что это за больница?
Кучер снова смущенно покосился на Латону. Внезапно Брэм догадался, в чем дело.
— Здесь ухаживают за пациентами, которые — как выражаются врачи — страдают от венерических заболеваний?
Но кучер, похоже, не знал такого выражения.
— Испанская болезнь? — еще раз попытался Брэм.
Кучер кивнул.
— Да, здесь лечат именно таких больных. И позвольте заметить, месье, что это неподходящее место для юной дамы.
— Я полностью с вами согласен и поэтому предлагаю вернуться в гостиницу.
Кучер кивнул, и лошади тронулись.
— Эй! — протестующе крикнула Латона. — Что вы делаете? Остановитесь! Я хочу выйти! Я должна выяснить, что здесь происходит.
— Но вас туда не пустят, — мягко попытался образумить ее Брэм, из-за чего Латона разозлилась еще больше.
— Я уже не ребенок. Скажите мне, что здесь происходит! Что это за испанская болезнь? И не смотрите на меня так. А, я, кажется, знаю, что это. Сифилис, верно?
Брэм нерешительно кивнул. Латона вскинула руки к небу.
— Господи, дай мне терпения вынести это невозможное мужское поведение! Видимо, мы снова коснулись одной из тем, которые ни в коем случае нельзя обсуждать в присутствии юной дамы. Какими же невежественными вы нас считаете! И такими мы бы и были, дай вам волю. Ну, ладно, ладно, не смотрите на меня так испуганно. Я не собираюсь выуживать из вас подробности этого заболевания.
Внезапно ее осенила догадка, от которой ей стало дурно. Понизив голос, Латона спросила:
— Мистер Стокер, вы полагаете, что мой дядя здесь лечится?
— Не знаю, но такой вывод напрашивается сам собой, — с грустью в голосе ответил Брэм.
— Однако если бы мой дядя был болен, это было бы заметно, не правда ли? — произнесла Латона с отчаянием в голосе.
— Не обязательно.
— А эта болезнь излечима?
— Ну, мы пока что не знаем, чем именно он болен. Многие болезни нынче излечимы. Ведь есть великие умы, как, например, Луи Пастер, который с помощью своих исследований вывел медицину на новый уровень. Люди придумывают все больше новых вакцин и лекарств, поэтому всегда есть надежда на лучшее.
— А сифилис?
— Не знаю, можно ли излечить его полностью. Но существуют различные средства, способные уменьшить страдания больного и даровать ему долгую жизнь. Я полагаю, что врачи этой больницы обладают огромным опытом и их пациенты находятся в надежных руках.
— А я подозревала его Бог знает в чем, — сказала девушки и обхватила голову руками. Так она и сидела, не говоря ни слова, пока карета мчала ее обратно к кварталу Сен-Жермен-де-Пре.
— Возможно, он разыскивал Ван Хельсинга вовсе не из-за вампиров, — проговорила Латона, обращаясь сама к себе. — Возможно, Кармело не мог понять, что за болезнь его мучила. Наверное, он считал, что заразился во время работы в Риме, и хотел узнать у Ван Хельсинга, как бороться с этой болезнью. Ведь тот, в конце концов, является специалистом по редким заболеваниям!
Только сейчас Латона заметила, что Брэм смотрит на нее широко открытыми глазами.
— Забудьте все, о чем я говорила. Я всего лишь размышляла вслух.
— Вы были у Ван Хельсинга?! — воскликнул он.
— Да, перед тем как приехать в Париж. А что? Вы его знаете?
— Нет, но я бы с удовольствием познакомился с ним.
Брэм Стокер сделал глубокий вдох и продолжил:
— Мисс Латона, могу ли я осмелиться попросить вас выпить со мной чашечку чаю и рассказать о своем визите к профессору Ван Хельсингу?
— Ну конечно, мистер Стокер, после всего, что вы для меня сделали, я просто обязана выполнить вашу просьбу, — великодушно согласилась Латона.
Занятия по ориентированию
Вечером господин Люсьен собрал наследников и объявил им, что этой ночью их ожидает множество упражнений. Не все обрадовались этой новости так, как Алиса. Себастьен, Иоланта и Гастон научат их всему, что знают сами. С этими словами глава клана Пирас в сопровождении своей свиты удалился. Вероятно, чтобы снова отправиться на поиски брата, след которого с каждой ночью становился все слабее. В пещере остались лишь несколько старцев. Они сновали по ней, показывая свои сгорбленные спины то тут, то там. Длинные спутанные космы закрывали их впалые морщинистые щеки. Лишь зоркие, живые глаза и блеск острых клыков выдавали в них вампиров. На месте остальных зубов остались лишь почерневшие пеньки, а некоторые из них и вовсе выпали. Одежда старцев подошла бы скорее разбойникам, банды которых скрывались в гипсовых каменоломнях на севере Парижа.
