– Ничего?
– Бумаги и все в таком роде, не представляющее ценности. Я уже всем это рассказывал.
– Да, мы знаем. Простите, что снова приходится вас беспокоить. Но дело остается открытым, и мы вынуждены возвратиться к тем событиям, проверить, не было ли что-то упущено. Не могли бы вы рассказать мне в мельчайших подробностях, какие бумаги были вами утрачены? Это могло бы очень помочь, если пропавшая собственность обнаружится – мы бы сразу установили ее источник.
Элинор достала из сумочки маленькую записную книжку и ручку. Бинь взирал на двух своих визитеров так, словно не мог взять в толк, каким образом его информация может помочь делу. Босх добавил:
– Вы бы удивились, если бы узнали, как порой самые незначительные вещи…
Заверещал его пейджер, и Босх, отстегнув аппарат, посмотрел на дисплей. Потом встал и огляделся, будто видел комнату впервые. «Интересно, не перебарщиваю ли я», – подумал он.
– Мистер Бинь, не мог бы я от вас позвонить? Это местный звонок, не междугородный.
Бинь кивнул, и детектив подошел к письменному столу с лицевой стороны, наклонился над ним и снял трубку. Изобразил, что снова сверяется с пейджером, затем набрал номер Джерри Эдгара. Он продолжал стоять к Элинор и Биню спиной. Устремил взгляд вверх, на стену, как если бы разглядывал висевший там шелковый гобелен. Он услышал, как Бинь начал описывать Элинор иммиграционные документы и документы, касавшиеся оформления гражданства, украденные из его депозитной ячейки. Гарри положил пейджер в карман пиджака, а когда вытащил руку обратно, в ней были маленький перочинный ножик, а также телефонный «жучок» Т-9 и маленькая батарейка, которые он ранее извлек из собственного телефона.
– Это Босх, кто звонил мне на пейджер? – спросил он в трубку, услышав на том конце голос Эдгара. После того как Эдгар отложил трубку в сторону, прибавил: – Я подожду несколько минут, но скажи ему, что у меня сейчас в самом разгаре допрос свидетеля. Там что-то срочное?
Стоя по-прежнему спиной к кушетке и слыша голос отвечающего на вопросы Биня, Босх чуть развернулся вправо и склонил голову набок, одновременно будто прижимая трубку к левому уху, где Бинь не мог ее видеть. На самом же деле он опустил трубку на уровень живота, затем с помощью перочинного ножа поддел крышку наушника – при этом пару раз кашлянув для маскировки – и вытащил из трубки устройство приема звука. Одной рукой он присоединил «жучок» к батарейке – в исполнении этого трюка он потренировался заранее, пока ждал получения новой машины в гараже. Пропихнул «жучок» с батарейкой в глубь телефонной трубки, затем вернул туда же звукоприемное устройство и щелкнул крышкой, снова громко кашлянув, чтобы заглушить звук.
– О'кей, – произнес Босх в трубку. – Тогда скажи ему, что я перезвоню, когда здесь закончу. Спасибо, дружище.
Он положил трубку, одновременно возвращая в карман перочинный нож, и вернулся к дивану, где Элинор что-то заносила в записную книжку. Закончив, она посмотрела на Босха, и тот без всякого знака с ее стороны понял, что с этой минуты беседа потечет по другому руслу.
– Мистер Бинь, – сказала Элинор, – вы уверены, что в вашей ячейке содержалось только это?
– Да, конечно, почему вы так много раз меня спрашиваете?
– Мистер Бинь, нам известно, кто вы, а также обстоятельства вашего прибытия в нашу страну. Мы знаем, что вы были офицером полиции.
– Да, ну и что? Что вы хотите сказать?
– Нам известны также и другие вещи…
– Мы знаем, – вмешался Босх, – что в Сайгоне вы были высокооплачиваемым полицейским чином, мистер Бинь. Мы знаем, что кое за какую вашу работу вам платили бриллиантами.
– Что это означает? Что он говорит? – произнес Бинь, вопросительно глядя на Элинор и указывая в сторону Босха. Он изменил прежней тактике и опустился до того, что стал укрываться за языковым барьером. По мере того, как продвигался допрос, возникало ощущение, что он забывает английский язык на ходу.
– Это означает то, что он сказал, – ответила она. – Мы знаем о бриллиантах, которые вы привезли сюда из Вьетнама, капитан Бинь. Мы знаем, что бриллианты и были движущим мотивом взлома банковского депозитария.
Новость не потрясла его. Скорее всего, он уже рассматривал возможность такого поворота. Он остался совершенно спокоен и неподвижен.
– Это неправда, – сказал он.
– Мистер Бинь, у нас полный комплект ваших биографических данных, – продолжал Босх. – Нам все о вас известно. Мы знаем, кем вы были в Сайгоне и чем занимались. Знаем, что вы привезли с собой, когда приехали сюда. Я не знаю, чем вы занимаетесь сейчас – эта ваша деятельность представляется вполне законной, – но нас это, в сущности, и не интересует. А интересует нас, кто вскрыл тот банк. А вскрыли его из-за вас. Ради маскировки злоумышленники прихватили много сопутствующих ценностей, а также все остальное из вашего сейфа. Знаете, я уверен, что не сообщаю вам ничего такого, о чем бы вы сами не догадались или над чем не задумывались. Вполне возможно, вы даже решили, что за всем этим стоит ваш старинный партнер Нгуен Тран. Поскольку он знал, чем вы обладаете и где это спрятано. Неглупая, в сущности, мысль, но мы ее не разделяем. На самом деле мы считаем, что он следующий на очереди.
Все так же ни один мускул не дрогнул на неподвижном, словно каменном, лице Биня.
– Мистер Бинь, – сказал Босх, – мы хотим поговорить с Траном. Где его найти?
Сквозь стоящий перед ним стеклянный кофейный столик Бинь уперся взглядом в трехглавого дракона на ковре. Потом сложил ладони вместе на коленях, покачал головой и сказал:
– Кто такой этот Тран?
Элинор стрельнула на Босха глазами и попыталась вновь наладить то взаимопонимание, что царило между ней и допрашиваемым ранее, пока не вмешался ее партнер.
– Капитан Бинь, мы не заинтересованы в каких-либо действиях против вас. Мы просто хотим предотвратить взлом и ограбление еще одного банковского хранилища. Не могли бы вы нам помочь?
Бинь не ответил. Он смотрел вниз, на свои руки.
– Послушайте, Бинь, – снова вступил Босх, – я не знаю, что вы сами собираетесь предпринять по этому поводу. Возможно, у вас есть свои люди, которые пытаются отыскать тех самых злоумышленников, что ищем мы. Но заявляю вам прямо: вы не фигурируете в этом деле, как подозреваемый. Поэтому скажите нам, где Тран.
– Я не знаю этого человека.
– Мы ваша единственная надежда. Мы все равно будем искать Трана. Те люди, которые ограбили вас, опять под землей, они роют новый подкоп. Прямо сейчас. Если в этот уик-энд мы не выйдем на Трана, ни вам, ни ему уже ничего не вернуть.
Но, как и ожидал Босх, Бинь оставался живой моделью каменного изваяния.
Элинор поднялась.
– Спасибо за беседу, мистер Бинь, – сказала она.
– У нас уже почти не остается времени – как и у вашего бывшего партнера, – бросил Босх, когда оба уже шагали к двери.
