– Я не знаю, в чем состоит их план, – произнес заместитель начальника. – Но я хочу, чтобы вы оставались поблизости от них. Если они вечером не поедут домой, то и вы не поедете. Ясно?
– Да, сэр.
– Если они отпустили «мерседес», значит, им, очевидно, нужно было хранилище. Они будут за ним следить. А вы будете продолжать следить за ними.
– Есть, шеф, – сказал Льюис, хотя по-прежнему терялся в догадках.
Следующие десять минут Ирвинг провел, инструктируя детектива и излагая свою версию того, что должно произойти с депозитарием «Беверли-Хиллз сейф энд лок». Льюис вытащил ручку и блокнот и сделал несколько кратких заметок. В конце этого монолога Ирвинг доверил Льюису номер своего домашнего телефона и сказал:
– Не входите в здание без моей предварительной санкции. Можете звонить мне по этому номеру в любое время дня и ночи. Все ясно?
– Да, сэр! – ревностно отозвался Льюис.
Не говоря больше ни слова, Ирвинг дал отбой.
* * *
Босх дожидался в приемной прихода Уиш и, пока она не подошла, не сказал больше ни слова Гранту и другим служащим фешенебельного учреждения. Те стояли за своими антикварными письменными столами, разинув рты. Когда Элинор подошла к дверям, они были закрыты. Федеральный агент постучала, показала охраннику свой значок, и тот впустил ее в приемную.
Сотрудник по фамилии Эвери уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но Босх опередил его:
– Это агент ФБР Элинор Уиш. Она со мной. Мы бы хотели пройти в один из приватных кабинетов ваших клиентов, чтобы обсудить кое-что без свидетелей. Только вот еще что. Если в этих стенах находится глава фирмы, мы бы после этого хотели поговорить с ним.
Грант, все еще возбужденный произошедшим, молча указал им на вторую дверь в алькове. Но Босх двинулся к третьей двери, и Уиш последовала за ним. Он закрыл дверь перед носом всех троих служащих и запер ее за собой.
– Итак, что мы имеем? Я не знаю, что им сказать, – прошептал он и обвел глазами стоящие в комнате стол и два стула в поисках клочка бумаги либо чего-то еще. Тран мог случайно оставить здесь что-нибудь. Но ничего не оказалось. Босх выдвинул ящики стола из красного дерева. Он нашел ручки, карандаши, конверты и стопку высокосортной бумаги – больше ничего. У стены напротив входа стоял на столе факсовый аппарат, но он был выключен.
– Мы ведем наблюдение и ждем, – быстро проговорила она. – Рурк говорит, что собирает опергруппу для спуска в туннель. Они войдут туда и осмотрятся, что и как. Они собираются связаться с сотрудниками департамента водо– и электроснабжения, чтобы уяснить, что там за обстановка. Им нужно иметь данные, чтобы определить, где может располагаться наиболее удачное место для туннеля, и оттуда они уже двинутся. Гарри, ты действительно думаешь, что это то самое ограбление?
Босх кивнул. Он хотел улыбнуться, но не смог. Ее волнение перекинулось и на него.
– Рурк успел установить слежку за Траном? – спросил он. – Кстати, здесь он известен, как мистер Лонг.
В дверь постучали, и чей-то голос произнес:
– Извините! Извините!
Босх и Уиш его проигнорировали.
– Тран, Бок, а вот теперь Лонг, – проговорила Уиш. – Я не знаю насчет слежки. Рурк сказал, что постарается. Я дала ему номер машины и сказала, где припаркован «мерседес». Думаю, мы узнаем это позже. Он сказал, что также вышлет группу нам в помощь, чтобы вместе вести наблюдение за хранилищем. В восемь часов в гараже через дорогу состоится общее собрание группы слежки. Что они тут говорят?
– Я еще не рассказывал им, что происходит.
В дверь опять постучали, на сей раз громче.
– Что ж, давай тогда переговорим с тем, кто здесь за главного.
Владельцем и главным менеджером «Беверли-Хиллз сейф энд лок» оказался отец мистера Эвери, Мартин Б. Эвери-третий. Он был из той же породы, что и большинство его клиентов, и хотел, чтобы все знали об этом. Его кабинет находился в дальнем конце алькова. На стене позади его стола красовалась коллекция оправленных в рамки фотографий, подтверждающих тот факт, что он не какой-то там безродный мошенник из тех, что просто кормятся за счет богатых. Он с ними одной крови. На снимках был изображен Эвери-третий в обществе пары-тройки президентов, крупной шишки из мира кино, представителей британской королевской семьи. Одна фотография запечатлела мистера Эвери в компании принца Уэльского, в полном облачении для игры в поло. Хотя он выглядел несколько полноватым в окружности и с чересчур обвислыми щеками и подбородком для того, чтобы быть хорошим наездником.
Детективы вкратце обрисовали ему ситуацию, и он тут же выразил скептическое отношение к их рассказу, заявив, что его хранилище неприступно. Они посоветовали ему поберечь свой рекламный запал для клиентов и попросили разрешения ознакомиться с архитектурно-строительной и технологической документацией. Эвери-третий перевернул перед ними обратной стороной свой 60-долларовый журнал регистрации, и там на обороте был представлен схематический план хранилища. Было ясно, что Эвери-третий и его напыщенные помощники-коммерсанты переоценивают свое детище. Оболочка хранилища представляла собой многослойный пирог: внешний слой стали толщиной в дюйм, за ним следовал футовый слой армированного бетона, а потом – еще один слой стали. Сверху и снизу хранилища толщина оболочки была больше: к вышеуказанным слоям добавлялся еще один двухфутовый слой бетона. Как и во всех хранилищах, самой впечатляющей частью была толстая стальная дверь, но это была вещь, рассчитанная на внешний эффект. Вроде просвечивания ладони рентгеновским лучом или кабинки-ловушки. Это было всего-навсего шоу. Босх знал, что, если бандиты действительно находятся под зданием, им не составит большого труда пробиться на поверхность.
Эвери-третий сказал, что в предыдущие две ночи в хранилище срабатывала охранная сигнализация, при этом в ночь на четверг это происходило дважды. Каждый раз ему домой звонили из полиции Беверли-Хиллз. Он, в свою очередь, звонил своему сыну, Эвери-четвертому, и поручал ему встретить на месте офицеров полиции. Полицейские в сопровождении наследника входили в помещение хранилища, не обнаруживали никаких признаков вторжения и затем выключали и заново включали сигнализацию.
– Нам и в голову не могло прийти, что в канализационной системе под нами может кто-то быть, – сказал Эвери-третий. Он сказал это таким тоном, словно то, что обозначалось словом «канализационный», целиком находилось вне сферы его внимания. – С трудом верится, с трудом верится.
Босх задал более подробные вопросы о функционировании хранилища и его охранных систем. Не осознавая важности произносимого, Эвери невзначай упомянул, что в отличие от обычных банковских подвалов его хранилище имеет систему отмены действия часового механизма, запирающего дверь. У управляющего имелся код, который он мог ввести в компьютерную систему замка, и этот код стирал часовые координаты запорного механизма. Таким образом, он имел возможность открыть дверь в любое время.
