– Действительно, давно, – вместо приветствия сказала она.
– Слишком давно. Как ты, Брасс?
– Не могу пожаловаться, потому что никто не слушает.
– Я слышал, у вас там, ребятки, положение совсем аховое.
– Тут ты прав. Нас вяжут по рукам и ногам, а потом разносят в пух и прах. Представляешь, в прошлом году у нас половина штата торчала в Косово – помогали в расследовании военных преступлений. По шесть недель каждый. Мы настолько запустили работу, что даже страшно.
Интересно, подумал Маккалеб, не хочет ли она намекнуть, что ему лучше не просить об упомянутой в сообщении услуге. Но решил все равно продолжать.
– Что ж, тогда тебе вряд ли понравится моя просьба.
– Боже, я прямо дрожу. Что тебе надо, Терри?
– Я оказываю любезность другу. Из отдела убийств. Меня попросили просмотреть дело об убийстве и...
– Он уже обращался сюда?
– Это она. Да, она пропустила материалы через компьютер и получила пустышку. Ей объяснили, какой у вас тут затор на составление портретов, и она обратилась ко мне. Я перед ней вроде как в долгу, вот и согласился посмотреть.
– И теперь ты хочешь пролезть без очереди?
Маккалеб улыбнулся, надеясь, что на другом конце провода Брэзил тоже улыбается.
– Ага. Но по-моему, это не займет много времени. Мне нужна всего одна вещь.
– Так выкладывай. Что именно?
– Мне нужно иконографическое обоснование. Я тут кое-что нарыл и хочу знать, что именно.
– Ладно. Надеюсь, больших раскопок не потребуется. И что за символ?
– Сова.
– Сова? Просто сова?
– Конкретнее, пластмассовая сова. Тем не менее сова. Я хочу знать, встречалось ли такое раньше и что означает.
– Ну, я помню сову на пакете с картофельными чипсами. Что это за торговая марка?
– "Уайз"
[5]
с восточного побережья.
– Ну вот, видишь. Сова – символ мудрости.
– Брасс, я надеялся на что-то более...
– Конечно. Знаешь, я погляжу, что смогу найти. Учти, символы меняются. В одно время значат что-то одно, в другое время могут означать совершенно иное. Тебе нужны просто современное применение и примеры?
Маккалеб вспомнил о надписи на ленте.
– Можешь добавить Средневековье?
– Похоже, у тебя странное... Послушай-ка, это что, "Прости, Господи"?
– Возможно. Как ты догадалась?
– Ну, средневековая инквизиция и прочая церковная чепуха. Уже встречалось. Ладно, твой номер у меня есть. Постараюсь перезвонить сегодня же.
Маккалеб хотел было попросить ее сделать анализ послания на ленте, но решил не зарываться. Кроме того, послание наверняка было включено в запрос для компьютера, составленный Джей Уинстон. Поэтому он поблагодарил Доран и уже собирался разъединиться, когда она спросила о его здоровье. Он ответил, что превосходно.
– Ты по-прежнему живешь на яхте?
– Не-а. Я теперь живу на острове. Но яхта осталась. А еще у меня есть жена и новорожденная дочь.
– Ух ты! Неужто это тот Терри Телеобед Маккалеб, которого я знала?
– Тот самый, точно.
– Ну что ж, похоже, ты наконец взялся за ум.
– Пожалуй.
– Тогда будь осторожен. Зачем ты снова в это полез?
Маккалеб ответил не сразу.
– Сам толком не знаю.
– Не морочь мне голову. Мы оба знаем зачем. Ладно, я посмотрю, что удастся наскрести, и перезвоню тебе.
– Спасибо, Брасс. Буду ждать.
* * *
Маккалеб вошел в капитанскую каюту и растолкал Бадди Локриджа. Приятель вскинулся, размахивая руками.
– Это я, я!
Прежде чем угомониться, Бадди заехал Маккалебу по уху книгой, которую читал перед сном.
– Что ты делаешь? – воскликнул Бадди.
– Пытаюсь разбудить тебя.
– Зачем? Сколько времени?
– Почти шесть. Я хочу переправиться на материк.
– Сейчас?
– Ага, сейчас. Так что вставай и помоги мне. Я займусь линями.
– Почему не подождать, пока станет светлее?
– Потому что у меня нет времени.
Когда Бадди потянулся и включил лампочку, приделанную к стене каюты прямо над передней спинкой койки, Маккалеб заметил, что книга, которую он читал, называется "Проволока в крови".
– У тебя, приятель, действительно в крови проволока. – Он потер ухо.
– Извини. Да и вообще, что ты так торопишься? Это то дело, да?
– Я буду наверху. Давай начнем.
Маккалеб вышел из каюты. Как он и ожидал, Бадди крикнул ему вслед:
– Тебе понадобится водитель?
– Нет, Бадди. Ты ведь знаешь, я уже пару лет вожу сам.
– Угу, но тебе, кореш, возможно, понадобится помощь.
– У меня все будет в порядке. Поторопись, Бад, я хочу попасть на берег.
Маккалеб взял ключ с крючка возле двери в салон и пошел на мостик, где включил радар. Воздух еще был прохладным, и первые лучики солнца только начинали пробиваться сквозь утренний туман. Двигатель завелся с полоборота: неделю назад Бадди водил яхту на капитальный ремонт в Марина-дель-Рей.
Маккалеб оставил двигатель на холостом ходу, а сам пошел на кормовой подзор. Отвязал кормовой линь, повел "Зодиак" вокруг борта и привязал лодку к линю от причального буя. Теперь яхта была свободна. Маккалеб вернулся в носовую кабину и посмотрел на мостик. Встрепанный со сна Бадди как раз садился на лоцманское место. Маккалеб знаком показал, что яхта свободна. Бадди толкнул рычаги вперед, и "Попутная волна" тронулась в путь. Маккалеб поднял с палубы восьмифутовый багор и отталкивал им буй от носа, пока яхта поворачивала на фарватер.
Он оставался в кабине, прислонившись спиной к поручню и наблюдая, как скользит прочь остров. Один раз он посмотрел на дом и увидел, что огонек на террасе по-прежнему горит. В это время семья обычно спала. Маккалеб подумал о промашке, которую только что сознательно совершил. Следовало бы вернуться в дом и рассказать Грасиеле о своих планах, попробовать объясниться. Но уйдет масса времени, а убедить ее он все равно не сможет. И Маккалеб решил просто уехать. Жене он позвонит уже с материка, а с последствиями своего решения будет разбираться потом.
Предрассветный ветерок холодил кожу на руках и шее. Маккалеб отвернулся от острова и посмотрел вперед – туда, где раскинулся невидимый еще Город. Туман и тьма будто скрывали нечто зловещее. Нос яхты разрезал гладкую и черно-синюю, как кожа марлина, воду. Маккалеб знал, что нужно подняться на мостик и помочь Бадди. Один из них будет управлять яхтой, а другой наблюдать за экраном радара, чтобы проложить безопасный курс до порта Лос-Анджелеса.
