Джейми продолжал непонимающе смотреть на нее. Он что-то
сказал, обращаясь к Филиппу.
— Сидите спокойно, — сказал им человек с
фонариком. — Помощь идет. — Они слышали сирены приближающихся машин
«Скорой помощи», но вопли девушки становились все пронзительнее.
— Я не могу двинуться… не могу… не могу дышать… — Она
стонала, панически пытаясь вдохнуть как можно больше воздуха, и молодой врач
занялся ею, уговаривая и успокаивая ее:
— С тобой все в порядке… ты цела… через пару минут мы тебя
извлечем… Ну, попытайся дышать спокойнее… ну же… держи меня за руку… — Он
протянул ей руку и увидел в свете фонарика, что на ее руках кровь. Но больше он
ничего не смог рассмотреть в тусклом свете. Самое главное, она пришла в
сознание и была способна говорить с ним, а значит, что бы ни было с ее ногами,
она жива, и были все основания полагать, что она выживет.
Тут человек с фонариком перевел луч вперед — он заметил, что
на переднем сиденье есть еще одна девушка, совершенно неподвижная и безмолвная.
Сначала они ее не заметили, так как девушку почти целиком накрыла боковая
дверца, видна была лишь ее голова. Доктор продолжал успокаивать Хлою, а мужчина
с фонариком попытался открыть переднюю дверь, чтобы освободить девушку, лежащую
впереди. Тщетно — дверь не поддавалась, а девушка не подавала признаков жизни
даже тогда, когда он протянул руку сквозь разбитое окно и прикоснулся к ней. Он
что-то тихо сказал доктору, тот глянул на девушку и ответил, что она скорее
всего мертва, как и водитель. Но все же решил проверить и, оставив другого
мужчину успокаивать Хлою, попытался нащупать пульс у нее на шее. Как ни
странно, он наконец почувствовал под рукой слабое прерывистое биение, но
дыхания почти не было слышно. Ее голова, волосы, лицо были в крови, свитер
казался красным от крови, она была вся в порезах и, судя по всему, сильно
ударилась головой при столкновении. Ее жизнь висела на волоске, и он подумал,
что девушка вряд ли доживет до того, как бригада «Скорой помощи» извлечет ее из
останков машины. Он ничего не мог сделать, даже искусственного дыхания, если бы
она вдруг перестала дышать. Все, что он мог сделать, — просто стоять рядом
и беспомощно смотреть на нее. Да, насколько он мог судить, двое на переднем
сиденье — не жильцы. Тем же двоим на заднем сиденье просто повезло.
— Черт, что они там чешутся?! — тихо выругался
человек с фонариком, сокрушенно качая головой.
— Да, что-то не торопятся, — так же тихо ответил
доктор. Ему приходилось работать на «Скорой помощи» в Нью-Йорке десять лет
назад, и он повидал на своем веку ужасов — на дорогах, на улицах, в городских
гетто. Ему приходилось принимать и роды в трущобах, но чаще бывали вот такие
аварии, в которых не было выживших. — Но они должны быть с минуты на
минуту.
Второй мужчина продолжал чертыхаться — стенания Хлои
становились все жалобнее, а на лицо Алисон он просто боялся смотреть — да и
осталось ли у нее лицо?
Наконец они подъехали — две пожарные машины, реанимация, три
полицейские машины. Несколько человек стали докладывать по рациям об аварии,
остальные приблизились к столкнувшимся машинам и подтвердили первоначальную
информацию: в одной машине четверо пострадавших, двое, судя по всему,
безнадежны. Водитель второй машины, женщина, чудом осталась живой и, за
исключением нескольких ушибов и царапин, невредимой. Это она рыдала теперь на
обочине, ее утешал водитель одной из остановившихся машин.
Трое пожарных, двое полицейских и двое реаниматоров подошли
к машине одновременно. Остальные полицейские занялись восстановлением движения,
направляя его в обход столкнувшихся машин, организовав одностороннее движение в
один ряд — их собственные машины усугубили пробку, так что теперь проезжающим
приходилось осторожно пробираться в одном ряду мимо машин «Скорой помощи» и
столкнувшихся автомобилей и становиться невольными наблюдателями катастрофы.
— Что тут у нас? — Начальник патруля бросил взгляд
на «Мерседес» и, увидев Филиппа, покачал головой.
— Он мертв, — быстро ответил врач, и один из
реаниматоров кивнул, подтверждая это. Итак, один погибший.
Секунда — и оборвалась молодая жизнь. Сколько лет этому
мальчишке, каким он был, как любили его родители — все это уже не имеет
значения. Теперь он мертв, и вся его жизнь — прошлое. Филипп Чэпмен, семнадцати
лет, погиб теплой апрельской ночью.
— Мы не смогли открыть двери, — продолжал
рассказывать доктор. — Девушку на заднем сиденье зажало, и, мне кажется, у
нее тяжелые повреждения нижних конечностей. Парень в порядке. — Он кивнул
на бессмысленно смотревшего на них Джейми. — Он в шоке, и его надо везти в
госпиталь, чтобы оценить состояние. Но я думаю, что с ним все будет в порядке,
похоже, у него лишь контузия.
Медики занялись осмотром Алисон, насколько позволяла
ситуация. Пожарные уже вызвали по рации спасательную команду со специальным
устройством для разрезания машин.
— А что с девушкой на переднем сиденье, док?
— Похоже, она не выживет. — Врач по-прежнему
держал запястье Алисон, пытаясь нащупать пульс. Она была жива, но жизнь утекала
из нее с каждой секундой, и ничем нельзя было ей помочь до тех пор, пока не
прибыла аварийная группа.
— Очевидно, она сильно ударилась головой, и бог знает,
что там еще, — произнес врач. Искореженный металл сжимал ее, как
непроницаемый кокон, они не видели ее тела, поэтому предположения были самые
безнадежные. Невозможно поверить в то, что эта девушка выживет.
Вдруг пронзительно закричала Хлоя — то ли она услышала их
разговор, то ли кричала от боли. Успокоить ее было невозможно, вряд ли она
осознавала, где находится и что с ней, она просто кричала, пыталась высвободить
ноги и пошевелиться, что только усиливало ее боль. Реаниматоры были даже рады
ее крикам — значит, она не потеряла чувствительность. Слишком часто им
приходилось сталкиваться со случаями, когда люди, извлеченные из-под обломков,
уже не чувствовали боли.
— Спокойно, малышка, через пару минут мы тебя достанем
отсюда. Потерпи еще. Скоро ты будешь дома, — успокаивал ее пожарный.
Полицейским удалось открыть ломиком переднюю дверцу. Окно уже очистили от
осколков при помощи одеяла. Они осторожно вытянули тело Филиппа и положили его
на носилки, прикрыли простыней и покатили к реанимационной машине. Потрясенные
водители смотрели на это зрелище, некоторые плакали — плакали по совершенно
незнакомому парню, так нелепо погибшему теплой весенней ночью.
Доктору наконец удалось добраться до Алисон и определить ее
состояние. Оно явно ухудшалось, дыхание девушки становилось прерывистым.
Реаниматорам пришлось дать ей кислород — в рот Алисон вставили трубку,
подсоединенную к баллону. Ее «надували», как это называлось, чтобы поддержать
дыхание, и в самом деле — только кислород и искусственное дыхание могли спасти
ее сейчас. Ее руки были залиты кровью, и померить давление было невозможно, но
доктор и так видел, что девушка умирает у него на руках и, если им не удастся
немедленно освободить ее, она умрет, как и ее спутник. Да, вряд ли она выживет.
Но даже сейчас, когда лицо ее было залито кровью, он видел, как она молода, и
хотел сделать все, чтобы она осталась жить.
