— Тригви, неужели мне удастся все это выдержать? —
Она положила голову ему на грудь и зарыдала.
— Ничего, ты справишься, — сказал он, нежно гладя
ее по спине. — Ты делаешь все что можно. Остальное — в руках господа.
Она подняла голову и пристально посмотрела на него.
— Лучше бы он поспешил.
Тригви улыбнулся.
— Он поспешит, только не нужно торопить его.
— У него было две недели, и за это время моя жизнь
разлетелась на кусочки.
— Подожди, ты справишься.
Но она точно знала одно: без него ей не справиться.
Брэд был бог знает где и бог знает чем занимался. Да, один
раз в день или через день он навещал Алли в госпитале, но он был не способен
выдержать эту атмосферу больше нескольких минут — у него просто не хватало
духа. Его выворачивало от разлитой в воздухе тревоги, неподвижности и
отсутствия изменений в состоянии Алисон, от того, что она могла умереть в любую
минуту.
Он бросил Пейдж, оставил ее один на один со всем этим.
Когда родился Энди, впрочем, ситуация была нисколько не
лучше, но тогда они все-таки были моложе, и маленький Энди был таким чудным
малышом. В Институте педиатрии царила атмосфера надежды, а в госпитале
чувствовалось присутствие смерти.
Тригви молча сидел рядом.
— Пейдж, скажи, почему ты так не любишь свою мать?
спросил он неожиданно. Он не представлял, почему Пейдж, такая мягкая и
терпимая, питает неприязнь к собственной матери.
— Старая история. У меня было очень тяжелое детство.
— У большинства людей оно такое. Например, мой отец,
добрый норвежец, все-таки считал, что хорошая порка никогда не повредит ребенку.
У меня до сих пор остались шрамы на заднице.
— Это ужасно! — воскликнула Пейдж.
— Так было принято в то время. И думаю, что, если бы у
него были дети сейчас, он все равно воспитывал бы их в том же духе. Он просто
не понимает, почему я так миндальничаю с моими детьми. Поэтому-то мне кажется,
что в Норвегии, куда родители в свое время вернулись, им гораздо лучше живется,
чем здесь.
— А ты смог бы жить там? — поинтересовалась Пейдж,
даже забыв на миг об Алли.
— Нет, пожалуй, не смог бы. После Америки — не смог бы.
В Норвегии бесконечно длинная зима и темно круглые сутки. Это какая-то
первобытная жизнь. Не думаю, что я смог бы жить где-то еще, кроме Калифорнии.
— Пожалуй, я тоже. — Она содрогнулась при мысли о
переезде в Нью-Йорк. Она не прочь была бы продолжить свою карьеру дизайнера, но
этим можно было бы заняться и в Калифорнии. Только вот Брэд… Он вообще считал
все, чем она занималась, не слишком-то важным.
Кстати, она ведь обещала расписать одну из стен в школе, но
теперь, когда все время принадлежало Алли и Энди, ей было не до этого.
— Можно было бы попробовать придать современный вид и
этому помещению, — сказал Тригви, оглядываясь.
Приемная выглядела довольно уныло, коридор ненамного
лучше. — Эта обстановка просто угнетает. Одна из ваших фресок могла бы
заметно оживить ее.
— Спасибо за идею. Я была бы рада сделать это. —
Пейдж обвела глазами стены, но про себя подумала, что лучше всего не
задерживаться здесь надолго — по любой причине.
— Ну а мне предстоит встреча с вашей матерью? —
спросил он, и Пейдж в притворном ужасе закатила глаза.
Он рассмеялся:
— Не может быть, чтобы она была так ужасна.
— Еще хуже, чем вы можете представить. Но она умеет
притворяться, если это нужно. Она терпеть не может сталкиваться с тем, что ей
не нравится, или говорить на темы, которые не доставляют ей удовольствия. Так
что здесь ее ждет серьезное испытание.
— Ну, по крайней мере, судя по всему, она не
пессимистка. А ваша сестра?
Пейдж только рассмеялась в ответ:
— Это нечто особенное. Впрочем, они обе такие. Первые
несколько лет после того, как я уехала из дома, я вообще у них не бывала и
встретилась с матерью только после смерти отца. Одно время мама жила у нас. Я
просто ее пожалела. И это была ошибка — они с Брэдом начали ссориться каждый
день, конечно, они не переходили границ, но все равно меня просто тошнило от их
споров. И разумеется, мама считала, что я и понятия не имею, как нужно
воспитывать Алисон.
— Ну теперь ей можно об этом не беспокоиться.
— Да, но зато она будет критиковать врачей, будет
звонить моему зятю Дэвиду и говорить, что это просто знахари и на них нужно
подать в суд за врачебные ошибки.
Госпиталь ей тоже не придется по вкусу. Не говоря уже о
более важных вещах — например, какие ужасные парикмахеры в нашем городе.
— Ну, это ерунда, — Это вы так считаете. Нет, она
им еще покажет. — За шутливым тоном Пейдж явно скрывалось что-то иное.
Пейдж уже взрослая женщина, не может же она относиться так
неприязненно к родственникам без серьезных на то причин. Но этим она явно не
собиралась делиться с ним, по крайней мере немедленно, а он не хотел торопить
ее — она имела право на собственные тайны.
Вскоре они расстались — Тригви пошел к Хлое, а Пейдж — к
Алисой, а позже, часов в пять, и Пейдж заглянула к Хлое. Девочка еще сильно
страдала от боли, но уже привыкла к своим растяжкам и гипсу и была счастлива,
что вообще жива. Хлоя очень волновалась за Алисой — Тригви не стал скрывать от
нее, что та может умереть. Тут же был и Джейми, он тоже хотел узнать о
состоянии Алисой.
— Как она? — спросила Хлоя у вошедшей в палату
Пейдж.
— В том же положении. Ну а как ты? Не слушаешься
медсестер, флиртуешь с пациентами, всю ночь напролет ешь пиццу? Все как
обычно? — усмехнулась Пейдж, и Хлоя рассмеялась в ответ.
— И многое чего еще, — добавил Тригви, и Хлоя
снова хихикнула. У него сердце радовалось от того, что дочь была в хорошем
настроении.
— Отлично. — Хотела бы Пейдж, чтобы Алисон была
так же весела, как сейчас Хлоя. Несомненно, и Чэпмены мечтали бы об этом.
Прошло всего две недели после того, как погиб их сын, и у нее сердце, сжалось
при мысли, что они должны переживать сейчас. Что бы ни было с Алисон, все-таки
она жива, и у Пейдж теплилась надежда. У Чэпменов надежды уже не было.
Джейми рассказал, что пару дней назад он виделся с Чэпменами
и они были в ужасном состоянии. Мистер Чэпмен сказал, что подал в суд на
газету, в которой косвенно в аварии обвинялся Филипп. Джейми упомянул и о том,
что его разыскал репортер, желавший знать, каково это — остаться практически
невредимым после такой катастрофы. В остальном интерес прессы к происшествию
вроде приутих.
В шесть, когда принесли заказанную Тригви для дочери пиццу,
они покинули Хлою и Джейми, оставшегося поесть с ней.
