Я сел на свое место, проигнорировав одобрительный жест в виде поднятого большого пальца, показанный мне моим клиентом. Мои мысли были заняты двумя детективами из глендейлского участка. Я спрашивал себя: что они делают в зале суда? Стерегут меня? Дожидаются возможности арестовать?
Судья отпустила присяжных на обед, и все остальные стоя дожидались, пока дама-счетчик и ее коллеги друг за другом покинут помещение. После их ухода Минтон попросил судью о еще одной аудиенции сбоку от судейской скамьи. Он хотел попытаться пояснить заявленный им протест и исправить причиненный ущерб, но не прилюдно. Судья ответила отказом.
– Я голодна, мистер Минтон, и мы уже завершили этот эпизод. Ступайте обедать.
Она покинула судейское место – и зал суда, еще недавно такой притихший, если не считать голосов юристов, мгновенно наполнился гомоном зрителей и сотрудников суда. Я убрал блокнот в портфель.
– Это было по-настоящему здорово, – сказал Руле. – Думаю, мы уже ведем в счете.
Я взглянул на него с каменным лицом.
– Это не игра.
– Знаю. Просто фигура речи. Послушайте, я обедаю вместе с Сесилом и матерью. Мы хотели бы, чтобы вы к нам присоединились.
Я покачал головой:
– Я обязан вас защищать, Льюис, но не обязан с вами обедать.
Вынув из портфеля чековую книжку, я поспешил уйти прочь. Обойдя стол, приблизился к секретарше, чтобы выписать чек на пять тысяч. Не так жаль было денег, как неприятна предстоящая критика со стороны коллегии адвокатов, которая, я знал, следит за каждым упреком в неуважении к суду.
Покончив с этим малоприятным делом, я повернулся и увидел, что Лорна с улыбкой ждет меня по ту сторону ограждения. Мы планировали пойти вместе пообедать, а затем ей придется отправиться обратно в свой офис на дому, занять боевой пост у телефона. Ведь через три дня я опять вернусь к работе и мне понадобятся клиенты. Чтобы укомплектовывать свой рабочий график, мне без нее не обойтись.
– Чувствую, за ленч сегодня лучше заплатить мне, – с улыбкой заметила мой менеджер.
Швырнув чековую книжку в стоявший на столе портфель, я закрыл его и через калитку подошел к Лорне.
– Было бы неплохо.
Затем бросил взгляд на скамью, где совсем недавно видел Лэнкфорда и Собел.
Но теперь их там не было.
Глава 29
На послеобеденном заседании прокурор начал представлять присяжным выстроенную обвинением версию, и очень скоро мне стала ясна стратегия Теда Минтона. Первыми четырьмя свидетелями были вызваны: диспетчер Службы спасения, двое патрульных, приехавших на вызов Реджи Кампо, и медик низшего звена, оказавший ей первую помощь перед отправкой в больницу. Ясно, что в расчете на предполагаемую стратегию защиты Тед Минтон хотел четко и недвусмысленно установить, что Кампо была зверски избита и действительно являлась жертвой в данном преступлении. Неплохая стратегия. В большинстве случаев ее хватило бы для достижения желаемого результата.
Диспетчера-телефонистку Службы спасения привлекли главным образом в качестве статиста, дабы ознакомить аудиторию с уликой в виде зарегистрированного телефонного призыва Кампо о помощи. Отпечатанную расшифровку разговора раздали присяжным, чтобы они могли читать ее одновременно с прослушиванием хрипящей аудиозаписи. Я заявил протест на том основании, что прослушивание аудиозаписи, когда достаточно было бы письменной расшифровки, некорректно, поскольку имеет целью создание у присяжных заведомо предубежденного мнения, но судья живо отвела мой протест, еще прежде чем Минтон успел возразить. Запись прослушали, и было очевидно, что прокурор пошел с сильной карты, поскольку члены жюри замерли и в полнейшей сосредоточенности слушали, как Кампо кричит и молит о помощи. Ее голос звучал, как у человека, обезумевшего от страха. Именно это Минтон и намеревался продемонстрировать присяжным, и они не обманули его надежд. Я не рискнул подвергнуть диспетчершу перекрестному допросу, зная, что это могло бы дать Минтону возможность прокрутить запись снова.
Диспетчера сменили двое патрульных полицейских. Их показания разнились, потому что, направленные диспетчером Службы спасения, они по прибытии в многоквартирный дом в Тарзане поделили обязанности. Одна оставалась рядом с жертвой, тогда как второй поднялся в квартиру и сковал наручниками человека, на котором сидели верхом двое соседей Кампо. Этим человеком и оказался Льюис Росс Руле.
Офицер Вивьен Максвелл описала Кампо как взлохмаченную, избитую и перепуганную женщину. Кампо беспрестанно спрашивала, может ли она не опасаться и схвачен ли вломившийся к ней в дом бандит. Даже после того как ее заверили и в том и в другом, Кампо по-прежнему пребывала в страхе и помрачении – в какой-то момент даже уговаривала женщину-полицейского расчехлить пистолет и держать его наготове, на тот случай, если нападавший вырвется.
Когда Минтон закончил опрашивать этих свидетелей, я встал, чтобы провести свой первый на судебном процессе перекрестный допрос.
– Офицер Максвелл, – обратился я к женщине-полицейскому, – вы спрашивали мисс Кампо о том, что случилось?
– Да, спрашивала.
– Что именно вы ее спросили?
– Я спросила, что произошло и кто сотворил с ней такое. Ну, вы понимаете – кто нанес ей побои.
– Что она вам ответила?
– В ее дверь постучался мужчина и, когда она открыла, ударил ее кулаком. Она сказала, что он ударил ее несколько раз, а затем выхватил нож.
– Он выхватил нож после того, как ее ударил?
– Да. Она была в тот момент ранена, перепугана и в тяжелом моральном состоянии.
– Понимаю. Она сообщила вам, что это был за мужчина?
– Нет, она заявила, что не знает этого человека.
– Вы специально спрашивали, знаком ли он ей?
– Да, и она ответила, что нет.
– То есть в десять часов вечера она просто отворила дверь незнакомому человеку?
– Она сформулировала это иначе.
– Но, по вашим словам, она сообщила, что его не знает, верно?
– Да. Так она выразилась. Она сказала: «Я не знаю, кто он такой».
– Вы занесли это в ваш рапорт?
– Да.
Я приобщил рапорт патрульного полицейского к вещественным доказательствам защиты и попросил Максвелл зачитать выдержки из него присяжным. Эти выдержки включали слова Кампо, что нападение явилось ничем не спровоцированным и произошло от рук незнакомца.
– «Жертва не знает человека, который на нее напал, и не понимает, почему подверглась нападению», – зачитала офицер Максвелл выдержку из своего собственного рапорта.
Следующим давал показания напарник Максвелл, Джон Сантос. Он сообщил присяжным, что Кампо привела его в свою квартиру, где он обнаружил на полу, недалеко от входа, человека в полубессознательном состоянии. Его прижимали к полу двое соседей Кампо, Эдвард Тернер и Рональд Аткинс. Один из них сидел верхом на груди поверженного, другой – на ногах.
