— Точное время пять часов четырнадцать минут тридцать восемь секунд, — послышалось в трубке.
— Понял, — сказал Терри. — Спасибо.
Положив трубку телефона, он взглянул на Стива Кана:
— Часы твоего отца спешат на четыре секунды.
Маккалеб заметил, как сузились глаза корейца, когда тот заглянул в его записную книжку. Терри скрупулезно выписал на одну страницу все указания времени по делу Торрес. Сейчас он сделал последнюю запись, и Кан вместе с ним подсчитывал что-то в уме.
Они пришли к одному и тому же выводу одновременно.
— Это означает, что…
Стив вскочил со стула, не закончив фразы. Он посмотрел на мать, продолжавшую молча стоять в дверях гостиной, а потом снова на Терри.
— Это тот подонок! — выдохнул Кан, дрожа от ярости.
— Это мягко сказано, — ответил Маккалеб.
Бадди Локридж завел «таурус» сразу, как увидел, что Терри вышел из дома.
— Поехали, — сказал Маккалеб, захлопывая дверцу машины.
— А паренька в магазин не подвезем?
— Нет, он остался поговорить с матерью. Трогай, Бад.
— Ладно, ладно. Куда теперь?
— Домой, на катер, — ответил Терри.
— На катер? Но эти ребята могут быть еще там. Или в засаде на пристани.
— Это уже не имеет значения. У меня не осталось выбора.
35
Локридж высадил Терри на Кабрильо-вэй, в полумиле от пристани. Маккалеб пошел дальше пешком, укрываясь в тени магазинчиков, выстроившихся вдоль бульвара. Они с Бадди договорились, что Бад оставит ключи в машине и возвратится к себе на шлюпку как ни в чем не бывало. Если он заметит что-то подозрительное или увидит в гавани чужака, то включит фонарь на мачте. Маккалеб увидит свет издалека и не сунется на катер.
Когда показались первые мачты, Терри, как ни вглядывался, ни одного огонька не заметил, хотя было уже темно. Кругом было очень тихо, и ничто не указывало на опасность. Увидев в нескольких шагах будки с платными телефонами, Терри, бросив свою тяжелую сумку, набрал номер Бадди.
— Ну как дела? — спросил он.
— Вроде все спокойно, — ответил Бадди. — Я никого не заметил, и меня никто не тронул. На парковке нет новых машин. Так что легавые слиняли.
— А у меня на катере?
— Там чисто, я смотрел. Но проход к нему загорожен желтой лентой, типа, «не влезай — убьет!».
— Понятно. Я уже на месте. Только сначала загляну в прачечную и спрячу сумку в одной из сушилок. Если меня на катере все-таки ждут гости, сумку заберешь ты, как договорились. Понял?
— Да, не беспокойся.
— Если на катере все спокойно, я выйду обратно очень быстро. Но хочу сказать сейчас — спасибо за все, Бад. Твоя помощь была неоценима.
— Брось, Терри. Мне плевать, что эти недоумки против тебя имеют. Я-то знаю, ты отличный мужик.
Повесив трубку, Маккалеб поднял свою сумку и направился к прачечной. Там он нашел пустую сушилку, запихнул в нее сумку, закрыл крышку и направился к своей лодке.
Прежде чем открыть раздвижную дверь салона, Маккалеб еще раз осмотрелся, но, кроме темной тени Бадди в кубрике своей шлюпки, ничего необычного не увидел. Бадди наигрывал на губной гармошке какую-то старую мелодию. Кивнув ему, Маккалеб раздвинул дверь.
В салоне катера было очень душно, в спертом воздухе висел едва уловимый запах женских духов. Его оставила после себя Джей Уинстон, решил Маккалеб. Свет он зажигать не стал, а достал фонарь, прикрепленный к низу навигационного стола. Потом Терри направил свет на пол и пошел к люку, ведущему вниз. Ему надо было взять запас одежды и лекарств, которого хватило бы на несколько дней. Терри знал, что в ближайшее время он вряд ли снова появится на лодке.
Отыскав на полке дорожную сумку, Терри зашел в свою каюту и положил в нее белье. Он делал все медленнее, чем хотел, но в одной руке приходилось держать фонарь, и с этим пришлось смириться.
Покончив с бельем, Терри прошел в ванную за лекарствами; там же висел и его блокнот для медицинских показаний. Маккалеб поставил открытую сумку на раковину и уже собирался нагрузить ее пузырьками и упаковками со шприцами и прочим, когда он услышал посторонний звук. Выйдя в узкий коридор, он увидел пробивавшийся сквозь люк свет. Свет горел либо в камбузе, либо в салоне, подумал Терри, застыв на месте. А он свет не зажигал.
Маккалеб постоял, прислушиваясь, но вокруг не было слышно ничего, кроме его собственного дыхания. Но выбор у него был невелик. Он, конечно, мог подняться наверх через запасной люк, только смешно было бы думать, что его не ждет сюрприз.
— Бадди! Это ты? — позвал он.
— Нет, Терри, это не Бадди, — прозвучал после долгого молчания женский голос.
Этот голос он узнал сразу.
— Джей!
— Ты не хочешь подняться наверх, Терри? — спросила она.
Оглянувшись, он увидел тусклый свет от фонаря в ванной. Дальше везде была темнота.
— Уже поднимаюсь, Джей.
Джей Уинстон сидела на мягком вращающемся стуле возле кофейного столика. В темноте он прошел, едва не задев ее, подумал Терри, занимая стул в другом конце салона.
— Привет, Джей. Ну как идут дела?
— Бывало и получше.
— У меня тоже, — подхватил Терри. — А я собрался позвонить тебе утром.
— Как видишь, я уже здесь.
— А где же твои друзья?
— Это не мои друзья. И уж точно не твои, Терри.
— Согласен, — кивнул Маккалеб. — Но что все это значит? Как получилось, что ты здесь, а они нет?
— Потому что мы, провинциалы, иногда оказываемся сметливее крутых парней из Бюро.
Маккалеб вяло улыбнулся:
— Ты знала, что я обязательно вернусь за лекарствами.
Джей улыбнулась в ответ:
— Все решили, что ты уже на полпути в Мексику, а возможно, уже там. Но, увидев шкафчик, набитый лекарствами, я поняла, что ты словно на привязи. И должен вернуться.
— Теперь ты меня поймала, и вскоре тебе достанется вся слава и почет.
— Вовсе нет, — спокойно возразила Уинстон.
Маккалеб ответил не сразу. Он старался понять, какую игру ведет Джей Уинстон.
— Что ты хочешь сказать, Джей?
— Понимаешь, интуиция подсказывает мне одно, а улики указывают на другое. А я привыкла доверять своей интуиции.
— Я тоже. Любопытно, о каких уликах ты говоришь? Что ваши люди нашли сегодня у меня на катере?
— Не густо. Бейсбольную кепку с буквами «К» и «И». Она совпадает с описанием той, что была на водителе «чероки», по словам Джеймса Нуна. Вот, собственно, и все, если не считать того, что мы обнаружили, открыв верхний ящик навигационного стола.
