— Вам плохо? — спросил он.
— Ничего, — усмехнулся Денис Иванович, — как-нибудь
выкручусь.
Если этот таксист узнает, что у него есть миллион долларов,
он наверняка врежется в другую машину, подумал Денис Иванович. Почему все так
глупо получается? Имея столько денег, он купил себе турецкую обувь, польский
костюм, китайскую рубашку. И провел несколько часов в дешевой гостинице. Он
даже не сумел открыть себе карточку. Денис Иванович нахмурился. Может, Рита
была права. Может, он действительно неудачник? Даже имея миллион долларов, он
не может ничего сделать. Кажется, он забыл, что значит быть богатым человеком.
Нет, нет. Он просто забыл, как быть нормальным человеком. Он скатился на дно и
увлек за собой Риту.
«Нужно ей позвонить, — неожиданно решил он. — Но сейчас
только одиннадцать часов утра и она наверняка спит». Неужели он действительно
ничего не сможет сделать? Может, сжечь все деньги или сдать их в милицию, чтобы
его показали по телевизору и объявили о его идиотизме на всю страну?
«Представляю, как меня будут ругать сто миллионов человек», — с неожиданной
злостью подумал он, доставая сразу несколько десятков бумажек из разорванной
пачки.
— Посмотрим, — неожиданно громко сказал он, сжимая пальцы в
кулаки.
— Что вы сказали? — спросил испуганный таксист.
— Ничего. Давай быстрее, у меня мало времени. К лучшему
отелю, какой есть в центре, — громко произнес он уже другим, изменившимся
голосом.
— Куда? — переспросил таксист, не понявший, что именно
вызвало перемену настроения у его клиента.
— В самый дорогой отель города, — твердо сказал Денис
Иванович. — Мне нужно снять номер.
Глава 5
Отель «Мэрриот» на Тверской открылся совсем недавно, но уже
успел стать знаменитым, когда здесь поселился американский президент,
приехавший к нам. Когда такси подъехало к этому отелю, Денис Иванович протянул
сто рублей. Таксист собирался дать ему сдачу, полез за ней.
— Не нужно, — твердо сказал Денис Иванович. Ему пришлось
приложить для этого некоторое усилие, все-таки сто рублей совсем недавно были
для него довольно большой суммой. Но он заставил себя произнести эти слова и
выйти из автомобиля. «Пора привыкать к новой жизни», — твердо решил он.
Он вошел в отель с большой турецкой сумкой в руках. Опытный
портье Кирилл Григорьевич, увидев вошедшего, чуть нахмурился. Он сразу оценил и
небритый вид человека, и его всклокоченные волосы, и дешевую сумку в руках, и
его внешний вид.
«Почему швейцар пускает такого типа?» — раздраженно подумал
Кирилл Григорьевич. Он работал в отелях больше сорока лет и гордился своим
умением разбираться в клиентах. Незнакомец со своей дешевой сумкой подошел к
нему.
«С такой физиономией место в ночлежке», — раздраженно
подумал Кирилл Григорьевич.
Ему было уже за шестьдесят. Он был почти лысый, с коротко
постриженной бородкой и усами. В городе хорошо знали опытного портье, уже
успевшего сменить несколько гостиниц и ресторанов, где он неизменно бывал на
первых ролях.
— Мне нужен номер в вашем отеле, — неожиданно твердым
голосом сказал незнакомец, глядя на портье.
— Вам нужен обычный номер или сюит? — усмехнулся Кирилл
Григорьевич. Интересно, что ему скажет этот тип?
— Сюит, — уверенно ответил незнакомец.
— Извините, — чуть смутился Кирилл Григорьевич. Неужели он
ошибся? Но такого просто не может быть. С такой рожей у них не селились. Даже
когда приехала «братва» из Воронежа… У них были абсолютно тупые лица и бритые затылки,
но сразу чувствовалось, что они при больших деньгах. Вообще-то опытный Кирилл
Григорьевич уже точно знал: чем умнее глаза у иностранца и чем скромнее он
одет, тем больше его счет в банке. Богатые соотечественники делились на две
группы. Одна, достаточно большая, состояла из людей, которые даже в окружении
телохранителей и модельных красавиц выглядели довольно неуверенно. Их отличали
бегающие глаза, настороженность, преувеличенно громкий голос. Они входили в
любое общество, в любую компанию словно в ожидании удара. Они были готовы к
этому удару, понимая, насколько неправедны нажитые ими деньги. Родившиеся и
выросшие в другом обществе, с другими моральными ценностями, они понимали всю
порочность неожиданно обретенного богатства. Вторая группа была представлена
обычными бандитами и членами преступных группировок, которые так полюбили
малиновые пиджаки и золотые цепи. Скоро они перешли на фирмы Версаче и Гуччи.
Но их принялись интенсивно отстреливать, и вторая группа начала редеть с
пугающей быстротой.
Кирилл Григорьевич точно знал, что все очень богатые
соотечественники делятся на две категории — на государственных воров или
обычных бандитов. Но стоявший перед ним человек явно не относился ни к одной из
этих групп. Кирилл Григорьевич скептически оценил одежду и вид незнакомца. Нет,
он не внушал доверия. Но на всякий случай следовало быть осторожным. Может,
этот ненормальный тип друг какого-нибудь миллионера? Или его водитель? Хотя
водителю известного человека не позволят появляться на публике в таком виде.
— Вам лучше подойти после двух, — улыбнулся Кирилл
Григорьевич. — Как раз начнется новый рабочий день, то есть время вселения в
наши номера, и вы сможете взять себе комнату. Ведь иначе вам придется платить
за несколько часов, как за весь день.
— Меня это не волнует. Я хочу сюит, — упрямо сказал
незнакомец.
«Он ненормальный», — подумал Кирилл Григорьевич и,
снисходительно улыбнувшись, объяснил:
— Сюиты в нашем отеле стоят от семисот долларов до полутора
тысяч в день. У нас очень дорогой отель. И какой кредитной карточкой вы будете
платить? «Виза»? «Американ экспресс»? Или «Мастер-кард»? У нас принимаются все
виды карточек.
— Я плачу наличными, — сказал незнакомец, доставая деньги, —
на три дня. Пять тысяч долларов хватит? Мне нужен лучший номер, какой у вас
есть.
Первый раз в жизни Кирилл Григорьевич ошибся. Это смутило
его. Но только на одну секунду. Конечно, он ошибся. Конечно, он должен был
понять, что этот человек приехал издалека. Может быть, сибирский
миллионер-нефтяник или какой-нибудь газовик с Таймыра. Эта была третья группа
людей, которые иногда появлялись в Москве. В начале девяностых в дорогих
гостиницах стали появляться подозрительные люди с дурными манерами, в дешевой
одежде. Они покупали самые дорогие машины и самые лучшие квартиры в городе,
виллы и особняки, дорогие украшения и антикварную мебель. При этом всегда
платили наличными. Правда, время этих господ быстро закончилось. Самых глупых и
наглых отстреляли, других раздавили, третьих выдавили из бизнеса, а четвертые,
очень немногочисленная часть, трансформировались в нормальных людей и уже
больше никогда не платили наличными и не позволяли себе дурных манер. Но этот
незнакомец выглядел слишком необычно. Он не был похож на обычных миллионеров,
приехавших с Севера. Для этого у него был слишком уставший вид интеллигентного
человека. С другой стороны, он не был похож и на бандита. Но он протягивал
деньги. Много денег.
