— Я только видела, что он нищий и ничтожный человек! — в
сердцах сказала Надя. — Впрочем, тебе лучше знать. А почему он не дал тебе
своего телефона?
— Он же объяснил, что только недавно переехал, — ответил
Орехов.
— Ну да. И не помнит номера своего телефона. Наивный ты
человек, Орехов. Хочешь поспорим, что сегодня он не придет к Саше на твою
выставку?
— Придет обязательно, — не очень уверенно сказал Орехов.
— Давай поспорим, — предложила она, — на американку. На одно
желание. Согласен?
— Я и так выполняю все твои желания, — рассмеялся Орехов, —
поэтому я в любом случае не проиграю. Конечно, согласен.
Денис Иванович подошел к своему дому. Он еще раз достал
бутылку и посмотрел. «Может быть, сдать ее куда-нибудь в магазин? — подумал он.
— Зачем мне эта дорогая бутылка виски? Чтобы напиться? У меня и так в последние
месяцы желудок болит все сильнее и сильнее. Не хочу я этого виски. А куда мне
его деть? В магазин не возьмут. Алкаши дадут рублей десять. Нет, так дело не
пойдет. Вот здесь этикетка. Ого. Эта бутылка стоит тридцать два доллара. Это
сколько же рублей? Около тысячи. Ну да, если будет еще одна тысяча, могу сразу
уехать в Нижний Новгород. Нужно оставить хотя бы тысячу Рите».
Он вдруг вспомнил, что в третьем подъезде живет инженер,
который часто выезжает за границу. Однажды он купил у Дениса Ивановича бутылку
старого коньяка, которая у него оставалась. Лучше продать эту бутылку тому
инженеру. Дубленка, конечно, намокла, и ее придется снова красить. Или
выбросить. Ну и черт с ней! Он прошел мимо автомобиля с двумя дремавшими
сотрудниками милиции и вошел в подъезд. Сверху уже спускались ребята, спешившие
в школу. Он пропустил молодую женщину с девочкой, поднимаясь наверх. И услышал
чей-то крик.
Денис Иванович поднял голову. Сверху кричал молодой человек,
с которым он был лично знаком. Это был оператор, работавший в театре, где
Булочкин иногда помогал главному художнику.
— Что случилось, Виталий? — спросил Денис Иванович,
обращаясь к молодому человеку, кричавшему на своего сына, сбегавшего вниз.
— Стервец! — еще раз крикнул отец.
Мальчишка пробежал мимо Булочкина, испуганно оглядываясь.
— Только вернись домой, — погрозил ему отец.
— Что он натворил? — улыбнулся Денис Иванович.
— Ключи выронил, мерзавец такой. Игрался со створками лифта
на нашем этаже и выронил ключи. Послушайте, Денис Иванович, вы не поможете мне?
Я подниму кабину наверх и буду ее держать на тросе. А вы на первом этаже
створки лифта откройте и ключи заберите. Там нетрудно, только спрыгнуть и ключи
забрать. Я электричество отключу, вы не беспокойтесь.
Денис Иванович посмотрел на часы. Было уже половина
восьмого. Но Рита все равно спит, и ему торопиться некуда. И вообще он не
привык отказывать людям.
— Хорошо, — согласился он. — Подними кабину лифта, а я
достану ключи. Давай быстрее, а то сейчас все в школу торопятся, чтобы
ребятишек не задерживать.
— За минуту управимся, — пообещал оператор. — У меня и ключ
есть от чердака.
Он побежал наверх, а Денис Иванович начал спускаться. Только
на первом этаже он вспомнил про бутылку. «Нужно было спросить про соседа», —
подумал он. Но оператор уже поднимал кабину лифта. Денис Иванович открыл
створки на первом этаже, заглядывая вниз. Отсюда ничего не было видно. Он снял
дубленку, положил рядом пакет с хлебом, булочками и бутылкой виски. После чего
спрыгнул вниз и наклонился. Здесь было много всякого мусора. «Удивительно, как
люди не думают об этом», — раздраженно подумал Денис Иванович. Столько вещей
набросали. В углу темнел какой-то крупный предмет. «Неужели бросили труп кошки
или собаки? — поморщился Булочкин, заранее готовя себя к неприятному запаху. —
Какая гадость! Хотя на труп не похоже, иначе здесь стояла бы вонь». Он
присмотрелся, пытаясь увидеть блеск металла. А вот и ключи. Он наклонился,
забирая ключи. Скорее выбраться отсюда. Но что это за сумка там лежит? Откуда
она взялась?
Он обернулся и присмотрелся к темному предмету. Ничего не
видно. В дальнем углу было слишком темно. Он протянул руку, опасаясь наткнуться
на нечто липкое или слизкое и нащупал сумку. «Странно, — подумал Денис
Иванович, — откуда здесь сумка?» Он совсем забыл о Екатерине Васильевне,
которая рассказала ему о выброшенной сумке.
«Наверно, бросили мальчишки», — подумал он и потянул сумку к
себе. К его удивлению, она оказалась тяжелой. Он поднял сумку. «Наверно, с
учебниками, — решил Денис Иванович. — Это нужно придумать — туда выбросить свою
сумку. Обязательно расскажу все отцу мальчика». Он положил сумку на пол и вылез
на первый этаж. Проходившая мимо него пожилая женщина поинтересовалась:
— Скажите, товарищ слесарь, у нас сегодня будет работать
лифт?
— Обязательно будет. — Он не обиделся на слесаря, в конце
концов, что здесь обидного? Любая профессия должна быть уважаема, а он уже
давно выглядит не как художник. Хотя, наверно, все несчастные художники
выглядели одинаково. За исключением Ван Гога, который умудрился отрезать себе
ухо.
Денис Иванович постучал по кабине лифта, давая понять
Виталию, что можно включать электричество. Затем переложил дубленку на сумку.
Начал стряхивать с себя пыль и паутину, когда к нему спустился оператор. К
этому времени лифт уже работал.
— Твои ключи, Виталик, — протянул ключи Денис Иванович.
— Спасибо, — обрадовался оператор, — а то пойдем ко мне,
немного примем. Грамм по сто. У меня как раз есть беленькая.
«Это вместо благодарности», — подумал Булочкин.
— Нет, спасибо, — сказал он вслух. — Слушай, Виталий, твой
сын только ключи выбросил? Или свою сумку с учебниками тоже?
— У него нет сумки. Я ему ранец купил. Такой светящийся,
чтобы в темноте был виден. По утрам он в школу ходит, а этот ранец как раз
издалека светится. И любой водитель видит. Классная вещь. Может, зайдете ко
мне?
— Спасибо, я лучше домой пойду. И вообще пить с утра — это
очень дурная примета. — Денис Иванович собрал свои вещи, поднял дубленку,
обнаружив под ней сумку.
— До свидания. Вы мне очень помогли, — побежал по лестнице
наверх Виталий.
— Подожди, — крикнул ему Денис Иванович, — чья это сумка? Я
ее достал снизу. Ты не знаешь, чья там была сумка? Кто ее выбросил? Кажется, с
учебниками?
— Не знаю, — махнул рукой Виталий, — оставьте где-нибудь на
скамейке. Кому нужно, заберут. У нас в доме почти у всех дети в школе учатся.
До свидания.
Денис Иванович поднял сумку еще раз. Она была тяжелой. Нет,
ее нельзя здесь оставлять. Он взял сумку в левую руку, набросил дубленку на эту
руку и вышел из подъезда, держа в правой руке свой пластиковый пакет.
