И пришел Бог кАвимелеху ночью во сне и сказал ему: вот, ты умрешь за женщину, которую ты взял, ибо она имеет мужа.
«Авимелех же не прикасался к ней», объяснив, что Авраам и Сарра назвались братом и сестрою. Тогда «сказал ему Бог во сне», что царь не будет наказан, если вернет Сарру к Аврааму. Позже, когда Авимелех потребовал у Авраама объяснений, тот признался, что сказал правду, но не всю: «…да она и подлинно сестра мне: она дочь отца моего, только не дочь матери моей; и сделалась моею женою». Таким образом, именно сын Сарры (Исаак) как единокровной сестры Авраама становился законным наследником – даже не будучи первенцем. Такие правила наследования, основанные на обычаях самих аннунаков, были приняты на всем Ближнем Востоке (и даже скопированы инками Перу).
Филистимляне называли своего верховного бога Дй-гон. Это имя можно перевести как «бог рыб» – то есть здесь прослеживаются явные параллели с Эа/Энки. Однако эта связь не так однозначна, потому что в других ближневосточных землях это имя произносилось как Даган, что можно перевести как «бог зерна» – бог земледелия. Как бы то ни было, этот бог появляется в нескольких вещих снах, о которых имеются записи в царских архивах Мари. Этот город-государство достиг наивысшего расцвета во втором тысячелетии до нашей эры, но в 1759 г. до н. э. был разрушен вавилонским царем Хаммурапи.
Один из текстов, найденных в Мари, рассказывает о сне, содержание которого было настолько важным, что сообщение о нем было немедленно доставлено правителю Зимри-Лиму. Одному человеку приснилось, что он путешествует в компании других людей. Прибыв в местечко Терка, он вошел в храм Дагана и пал ниц. В это мгновение бог «раскрыл рот» и спросил путешественника, заключен ли мир между Зимри-Лимом и войском яминитов. Услышав отрицательный ответ, бог пожаловался, что его перестали информировать о том, что происходит в стране, и приказал путешественнику передать царю, чтобы тот регулярно присылал гонцов с сообщениями о последних событиях. В предназначенном для царя докладе делается вывод, что человек, видевший сон, заслуживает доверия.
Второй сон, касающийся бога Дагана и войн, которые вел Зимри-Лим, был рассказан жрицей одного из храмов. По ее словам, во сне она вошла в храм богини Белетэкаллим («госпожа храмов»), но внутри не оказалось ни самой богини, ни ее статуй. Увидев это, жрица заплакала. Вдруг она услышала страшный голос, который повторял: «Вернись, о Даган! Вернись, о Даган!» Затем голос сделался еще громче, заполнив все пространство храма. Он советовал Зимри-Лиму не отправляться в поход, а оставаться в Мари.
Богиня, голос которой звучал в этом сне, в тексте называется Аннунитум – это семитское произношение имени Инанны, то есть Иштар. Ее желание выступить на стороне Зимри-Лима вполне обоснованно, потому что она была в числе тех богов, которые помазали Зимри-Лима на царство. Эта сцена запечатлена на великолепных фресках (рис. 79), найденных среди развалин дворца Мари, раскопанного французскими археологами.
Жрицу, сообщившую о вещем сне, звали Аддудури, и она была прорицательницей. В своем рассказе она отмечает, что все ее прошлые предсказания были основаны на знамениях, но теперь ей впервые приснился вещий сон. Ее имя упоминается еще в одном сообщении о сне; на этот раз сон приснился жрецу, и в нем Богиня Прорицаний говорила о том, что царь не заботится о своей охране. (В других случаях жрицы-предсказательницы получали божественные послания для царя, намеренно вводя себя в состояние транса, а не во сне.)
Город Мари находился на берегу Евфрата у современной границы между Сирией и Ираком и служил важным перевалочным пунктом на пути из Месопотамии к средиземноморскому побережью (и в Египет), который пересекал Сирийскую пустыню и вел к Кедровым горам в Ливане. (Более длинный маршрут проходил по землям Плодородного Полумесяца через Харран в верховьях Евфрата.) Неудивительно, что жители прибрежного Ханаана и их соседи филистимляне верили, что сны являются одной из форм контакта с богами. Несмотря на то что в их текстах (найденных преимущественно в Рас-Шамре, Угарите и на средиземноморском побережье Сирии) передаются в основном легенды и мифы о боге Ваале, его подруге богине Анат и их отце, престарелом Эле, в них также упоминаются вещие сны героев древности. Так, например, в «Легенде об Акхате» патриарх по имени Данэль, не имевший сына, видит вещий сон, в котором Эл обещает ему, что через год у него родится наследник. Это пророчество аналогично обещанию Иеговы относительно рождения Исаака. (Когда мальчик, названный Акхатом, вырос, в него влюбилась богиня Анат. Точно так же, как в истории с Гильгамешем, богиня пообещала юноше долгую жизнь, если он станет ее любовником. Акхат отказался, и богиня приказала убить его.)
Сны почитались как форма общения с богами также в верхнем течении Евфрата и на землях Малой Азии. Средиземноморское побережье, где сегодня располагаются государства Израиль, Ливан и Сирия, служило мостом между месопотамскими царями и египетскими фараонами, каждый из которых заявлял, что исполняет волю богов. Неудивительно, что на этой территории вещие сны отражали столкновение и смешение культур.
Среди египетских свидетельств о снах царей есть текст, который ученые называют «Легенда об исцелении принцессы». Это один из древнейших рассказов об изгнании дьявола. Текст высечен на стеле, которая в настоящее время хранится в парижском Лувре, и рассказывает о правителе Бехтена (современная Бактрия в верхнем течении Евфрата), женатом на египетской принцессе. Он обращается к Рамсесу II с просьбой помочь исцелить принцессу, которой «овладел демон». Фараон присылает одного из своих магов, но тот оказывается бессилен. Тогда принцесса просит привести одного из египетских богов, чтобы он сразился с демоном.
Когда посол из Бехтена прибыл в Египет, фараон находился в Фивах, участвуя в религиозном празднике. Он отправился в храм бога Хонсу, его считали сыном Ра и обычно изображали с головой сокола, на которой покоится полумесяц. Там фараон рассказал о несчастье «великому богу, который изгоняет демонов» и попросил о помощи. Пока он говорил, бог Хонсу благосклонно кивал. Тогда фараон снарядил большой караван, который должен был сопровождать бога (некоторые исследователи считают, что это был не сам бог, а «пророк, исполнитель его воли», или статуя бога) в Бехтен. С помощью магической силы Хонсу избавил царевну от власти овладевшего ею демона.
Увидев силу Хонсу, правитель Бехтена и все его люди чрезвычайно обрадовались, и правитель решил, что не следует отпускать бога в Египет. Хонсу остался в Бехтене на три года, четыре месяца и пять дней. Но однажды правитель увидел во сне, что бог Хонсу в облике золотого сокола покинул свою обитель, взлетел и отправился в Египет. Он проснулся в чрезвычайном волнении и сразу же послал за египетским жрецом. Тот сказал ему, что бога действительно следует отпустить в Египет. Правитель приготовил богатые дары, которые были посланы в Египет и поднесены богу Хонсу.
Севернее Бактрии, на землях хеттов в Малой Азии также были твердо убеждены, что царские сны – это не что иное, как божественные откровения. Один из самых длинных текстов, отражающих это убеждение, был назван учеными «Молитвы Мурсили во время чумы». Этот хеттский царь правил в период с 1334-го по 1306-й год до н. э. Историки подтверждают, что во время его правления в царстве свирепствовала чума, от которой умерло много людей. Мурсили не мог понять, чем он прогневал богов. Сам он был благочестив и глубоко религиозен, исполнял все положенные обряды и не обделял вниманием ни один из храмов. В чем же дело? В отчаянии он обращается к богам: «Выслушайте меня боги, господа мои!» Мурсили просит избавить его страну от чумы и открыть ему причину этого бедствия при помощи сна или через пророка.
