— Ты еще некоторое время можешь жить спокойно. Живот
станет заметен только в июле, или августе, или даже позже. Но ты все равно
должна во всем признаться родителям.
Поначалу они, конечно, пошумят, но потом примирятся с твоим
положением.
Мэрибет машинально кивнула, понимая, что возражать
бесполезно.
Что она могла сказать родителям? Что она переспала с едва
знакомым парнем в его машине и что он на ней никогда не женится?
Она не могла представить себе ни свой разговор с родителями,
ни его возможные последствия.
Одевшись, она вышла из кабинета гинеколога в совершенно подавленном
состоянии.
Доктор обещал ничего не сообщать ее домашним, пока она сама
этого не сделает, и она верила ему.
Днем Мэрибет отыскала Пола в школе. Через две недели он
заканчивал учебу, и она знала, что их пути окончательно разойдутся. У нее не
было особых надежд на помощь Пола, и она ни в чем не винила его. «Я виновата в
той же степени, что и он», — повторяла себе Мэрибет; но она все равно не
могла забыть того, что он ей сказал.
Они медленно побрели прочь от школы и уселись на ту же
скамейку около спортзала, на которой встретились в тот роковой вечер.
— Черт! Этого быть не может, — тяжело вздохнул
Пол, когда она рассказала о своих неприятностях. Он выглядел очень несчастным.
— Но это случилось. Прости меня. Пол.
Я даже не знаю, зачем я сказала тебе. Я просто подумала, что
ты должен знать.
Он кивнул, и некоторое время они сидели молча.
— Через шесть недель у меня свадьба, — наконец
произнес он. — Дебби убьет меня, если узнает. Я сказал ей, что все, что
она о тебе слышала, — это вранье и пустые слухи.
— А что она обо мне слышала? — удивленно спросила
Мэрибет, заинтригованная тем, что Дебби вообще знала о ее существовании.
— Что в тот вечер я был с тобой. Ребята, которых мы
видели в «Уилли», рассказали ей об этом. Мы поссорились, и она потребовала от
меня объяснений. Но я сказал ей, что для меня это ровным счетом ничего не
значило, — упавшим голосом признался Пол.
Сейчас он был похож на растерянного, нашкодившего мальчишку,
а не на самоуверенного красавца чемпиона.
Мэрибет было больно слышать от него такие слова. Это Дебби
для него что-то значила.
А не она.
— А для тебя то, что было между нами, правда ничего не
значило? — спросила она в лоб.
Мэрибет хотела знать. Теперь она имела на это право — ведь
она носила его ребенка.
Он задумчиво посмотрел на нее, а потом покачал головой:
— Конечно, значило. Может быть, меньше, чем должно
было, но все-таки… Ты показалась мне просто потрясающей. Но Дебби в то
воскресенье охотилась за мной целый день. Знаешь, она так плакала. Она сказала,
что я обошелся с ней как с продажной девкой, и что обманул ее, и что после трех
лет нашей дружбы она заслуживает лучшего отношения. И тогда я пообещал жениться
на ней после выпуска.
— Ты действительно хочешь, чтобы она была твоей
женой? — спросила Мэрибет, глядя на него во все глаза.
Она действительно хотела понять, каким был этот красивый
парень и чего ему хотелось в жизни. Ей казалось, что Дебби не совсем ему
подходит, и она спрашивала себя, понимает ли он это.
— Я не знаю, чего я хочу, — искренне признался
Пол. — Но одно я знаю совершенно точно: я не хочу сейчас заводить ребенка.
— Я тоже не хочу.
В этом она нимало не сомневалась. Мэрибет вообще не была
уверена, хочет ли она иметь детей, но то, что растить ребенка вместе с Полом
невозможно, она понимала отчетливо. Ей вдруг стало окончательно ясно, что этот
красавчик ее не любит и никогда не любил.
Даже если бы он согласился — а она была уверена в том, что
он не пошел бы на это, — Мэрибет не хотела выходить за него замуж.
Она не смогла бы жить с человеком, который скрывал от
других, что провел с ней вечер, и лгал об этом своей будущей жене. Ей нужен был
другой — мужчина, который бы гордился ее любовью и ее ребенком, их ребенком.
Брак только ради прикрытия греха с совершенно чужим человеком? Нет, только не это!
— А ты не хочешь избавиться от него? —
нерешительно спросил Пол, и Мэрибет печально взглянула на него.
— Ты имеешь в виду — отдать его приемным родителям?
Именно это она и собиралась сделать, и именно это предложил
ей мамин доктор.
— Нет. Я имею в виду аборт, — не глядя ей в глаза,
пробормотал вконец смущенный Пол. — Я знаю одну девочку, которая в прошлом
году… В общем, я могу поспрашивать.
Может, мне удастся наскрести немного денег.
Это вообще-то очень дорого.
— Нет, Пол, я на это не пойду.
Доктор лишил Мэрибет всякого желания прибегать к этому
выходу из положения. Кроме того, несмотря на свою полную невежественность в
этом вопросе, она все-таки понимала, что это будет не что иное, как убийство:
— Ты что, собираешься растить его? — в ужасе
спросил Пол. Что скажет на это Дебби? Она его просто убьет.
— Нет. Я хочу отдать его на усыновление, —
ответила она.
Мэрибет много думала об этом. И это казалось ей единственно
возможным решением.
— Доктор говорит, что после того, как живот станет
заметным, я могу пожить у монашек, а после родов отдать им ребенка. А уж они
его пристроят в какую-нибудь семью. А ты захочешь его увидеть? — внезапно
повернувшись, задала она странный вопрос.
Но Пол отрицательно покачал головой и отвернулся. Его
раздражало, что она заставила его испытать страх, почувствовать себя негодяем и
подлецом. Пол прекрасно понимал, что не должен был так себя вести с ней. Но у
него не хватало мужества разделить это бремя со своей случайной подружкой. И
кроме того, ему не хотелось терять Дебби.
— Прости меня, Мэрибет. Я чувствую себя последним
мерзавцем.
Первым ее порывом было сказать Полу, что он и есть мерзавец,
но у нее не повернулся язык. Потом Мэрибет чуть было не заявила, что понимает
его, но промолчала, потому что ничего не понимала.
Что между ними произошло в тот вечер, зачем она это сделала,
почему она забеременела, какого черта он женится на Дебби вместо того, чтобы
жениться на ней, и почему она должна прятаться в монастыре и рожать его
ребенка?
Все это было совершенно недоступно ее бедному рассудку.
Еще некоторое время они сидели в полном молчании, испытывая
неловкость и неприязнь друг к другу, а затем он встал и ушел, и Мэрибет поняла,
что говорила с ним в последний раз.
После этого она видела Пола лишь однажды, в день выпуска, и
он ничего ей не сказал — просто посмотрел на нее и отвернулся, а Мэрибет со
слезами на глазах побрела прочь через весь школьный городок.
