— У меня не слишком короткая юбка? — встревоженно
спросила Фиона, когда охранник выпускал их через закрытую обычно дверь на
Камбон. Ее открыли специально для Фионы и Джона, потому что от этого выхода
«Ритца» было рукой подать до Дома «Шанель». Выйдя из другого входа, им пришлось
бы обходить огромное здание отеля по Вандомской площади, что заняло бы лишнее
время.
— Думаю, твоя юбка должна быть еще короче, — тихо
сказал Джон, когда они подошли к Дому «Шанель». Вокруг толпились люди, желавшие
попасть внутрь, папарацци и аккредитованные фотографы.
Дом «Шанель» помещался в небольшом здании, поэтому внутрь
могла попасть только группа избранных. Увидев Фиону, охрана создала в толпе
коридор, по которому они смогли пробраться ко входу. Фотографы тут же
воспользовались моментом и сфотографировали Фиону, идущую к входу под руку с
Джоном.
— Это ничего? — тихо спросил он. Не хотелось бы
создавать Фионе проблемы. Она была хорошо известна в мире моды. В конце концов,
может быть, ей не хотелось, чтобы ее снимали под руку с мужчиной.
— Это замечательно, — ответила Фиона, лучезарно
улыбаясь. — Ты отлично выглядишь.
Они поднялись по лестнице и через несколько минут уже заняли
места в зале.
В отличие от других шоу показ «Шанель» начался минута в
минуту. Одежда была безупречной и стильной. Стиль Шанель продолжал жить! Модели
выходили на сцену под музыку Моцарта. Девизом Дома «Шанель» в этом году были
традиции и элегантный шарм. Карл Лагерфельд создал коллекцию, от которой
захватывало дух. Показанное в самом конце свадебное платье было великолепно,
как и говорил видевший его накануне Эдриен. Белая юбка из плотного бархата и
воздушный верх вызывали единодушные возгласы восхищения при появлении модели, а
вышедшего на сцену Лагерфельда встретили настоящей овацией. Фиона знала, что
все издания будут сходить с ума из-за фотографий этого платья, и предвкушала
фурор, который произведут фотографии коллекции в «Шике». Она верила в своих
фотографов, а платье было достойным завершением всей этой потрясающей
коллекции.
— Как жаль, что это свадебное платье, — сказал
Джон, когда они пробирались к выходу. — Оно отлично смотрелось бы на тебе.
Фиона улыбнулась, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться
счастливым смехом. Она остановилась поздороваться с Лагерфельдом и представила
ему Джона. Когда кутюрье отошел, Фиона снова повернулась в Джону, чтобы
продолжить разговор про платье.
— Спасибо за комплимент, Джон. Я еще не видела цен, но,
думаю, это платье стоит приблизительно столько же, сколько небольшой летний
домик. К сожалению, такие платья не раздают бесплатно редакторам модных журналов.
— Жаль. Тебе очень пошло бы, — серьезно ответил на
это Джон.
Смеясь и непринужденно болтая, они вернулись в отель и
позавтракали в зимнем саду, а затем вместе с Эдриеном поспешили к «Готье».
«Готье» был любимым модным Домом Эдриена, такие модели были ему ближе всего.
Цветом коллекции этого года был красный, а темой — Китай. Все это выглядело
потрясающе, но Фиона почему-то не выказала бурного восторга.
Последней они посмотрели вечером коллекцию «Валентино», которая
была такой же элегантной, как модели от «Шанель». Как всегда, «Валентино»
представил множество вещей красного цвета и его многочисленных оттенков. На
этот раз, когда они вернулись в отель, даже Фиона выглядела уставшей. Ей надо
было просмотреть множество заметок и фотографий, но Фиона решила отложить это
до утра и заняться работой после отъезда Джона. В этот последний вечер они
решили поужинать в ресторанчике на знаменитом речном трамвайчике «Бато-Муш» и
прогуляться по Левому берегу.
Через день после отъезда Джона Фиона улетала в Сен-Тропе.
Эдриен собирался вернуться в тот же день в Нью-Йорк. После Недели высокой моды
в Париже в журнале всегда было много дел. К тому же в этом году Фиона взяла
отпуск на две недели, чего не делала уже много лет.
— Ты выглядишь усталой, — озабоченно заметил
Джон. — Хочешь чашку чая?
Фиона благодарно кивнула, продолжая просматривать письма.
Предыдущая ночь показалась им короткой, хотя они почти не спали.
Джон заказал две чашки чая, который они выпили, сидя на
диване и обсуждая три показа, увиденных накануне. Фиона шутливо поздравила
Джона с тем, что он выдержал просмотр всех стоящих шоу Недели высокой моды.
— Спасибо тебе, — от души поблагодарил ее
Джон. — У меня и слов-то не хватит описать увиденное! Я просто потрясен!
Наклонившись, он нежно поцеловал Фиону в губы.
— Но ты — самое прекрасное из всего, что случилось со
мной в Париже.
Уже много лет Джон не чувствовал себя таким счастливым. И
никогда в его жизни не было такой женщины, как Фиона Монаган. Изысканной,
волнующей и таинственной. Она напоминала прекрасное экзотическое животное,
свободное и неотразимое в своей неповторимой красоте. Джон влюбился в нее без
памяти, а ведь они были знакомы всего несколько недель. Фиона пребывала в
радостном изумлении по поводу происходящего, и это также вызывало у Джона
восхищение. Ему льстило сознание того, что в пего влюблена такая женщина! Фиона
же опасалась, что все случившееся между ними произошло во многом благодаря
романтичной атмосфере Парижа, и боялась, что по возвращении в Нью-Йорк
очарование рассеется.
— Ты, оказывается, цинична, дорогая, — шутливо
упрекнул ее Джон, когда Фиона поделилась с ним своими опасениями. — Или ты
думаешь, что в наши годы невозможно влюбиться? Но люди влюбляются друг в друга
в куда более почтением возрасте. Почему нее ты считаешь, что наши чувства не
могут быть истинными и серьезными?
— Но что, если это не так? — Фиона выглядела
встревоженной.
Ей хотелось, чтобы все было правдой. Еще никогда в жизни
отношения с мужчиной не казались ей такими важными. Впрочем, в ее жизни никогда
и не было мужчины, похожего па Джона Андерсона. Сильного, надежного, умного и
обаятельного. Но в то же время и доброго, и мягкого. Он казался ей человеком,
способным перенести бешеный ритм ее жизни и работы. Ведь был же он все время
рядом с ней в эти сумасшедшие дни высокой моды в Париже. Он подружился с
Эдриеном — одним из самых близких ей людей. Вот только как к нему отнесется сэр
Уинстон, но тут уж Фиона постарается ему помочь. Будущее казалось просто
прекрасным, хотя Фиона и уверяла себя, что так не бывает. Джон Андерсон был
воплощением всего, о чем она мечтала в своей жизни. Он был ее сказочным принцем
— не только прекрасным, ко и умным, соблазнительным и неотразимым. В общем,
самым лучшим на свете. И они без ума друг от друга. Чего еще можно было
желать?!
Джон хотел познакомить Фиону со своими дочерьми. Джон был
уверен, что девочки полюбят ее хотя бы потому, что она — женщина, которую
полюбил их отец.
— Мне будет не хватать тебя в Сен-Тропе, — с
грустью сказала Фиона, откусывая кусочек печенья.
Она уже жалела, что отправляется туда, ведь без Джона дни
будут казаться ей пустыми и одинокими и ее поездка будет ей в тягость. Тем
более что вчера она получила сообщение о том, что друзья, которые должны были
встречать ее на яхте, застряли на Сардинии, застигнутые штормом, и решили
переждать там плохую погоду. Значит, она будет в Сен-Тропе одна.
