Фиона проводила Джона Андерсона до лифта. Обычно она
предоставляла это секретарше, вечно торопясь вернуться к работе. Но для этого
человека ей почему-то захотелось сделать исключение. Она даже задержалась
немного у лифта, чтобы на прощание переброситься с ним парой слов. Вернувшись в
кабинет, Фиона сказала себе, что очень довольна новым партнером. Он был
приятным, компетентным, веселым и вовсе не таким чопорным, как показался ей на
первый взгляд, несмотря на строгий серый костюм, белую рубашку и классический
синий галстук. Внешне Джон Андерсон был похож скорее на банкира, чем на
владельца рекламного агентства, но сейчас Фиона отнеслась одобрительно к этому
стилю. Она оценила его элегантные дорогие туфли, явно купленные в Лондоне, и
безукоризненно сидящий костюм. От этого мужчины веяло уверенностью и
надежностью. Его консервативный стиль был прямой противоположностью стилю самой
Фионы, демонстрировавшей бесстрашие и готовность к риску во всем, включая
манеру одеваться. Она была из тех женщин, которые могут не надеть на себя
ничего шикарного, но выглядеть при этом потрясающе.
В конце рабочего дня Фиона, как всегда, покинула офис в
спешке и, поймав на Парк-авеню машину, поехала в свой особняк. Она добралась до
дома в начале седьмого и, едва войдя в холл, услышала на кухне шум. Фиона ждала
гостей не раньше половины восьмого. Наверное, сейчас в кухне готовят еду для
предстоящей вечеринки.
Фиона следила за тем, чтобы в доме всегда было прохладно.
Она сама не любила жару, к тому же заботилась о здоровье своей собаки — старого
английского бульдога, которому уже исполнилось четырнадцать лет — весьма
солидный возраст для собаки, особенно такой породы. Фиона назвала его сэром
Уинстоном, в честь Черчилля. Бульдог был всеобщим любимцем. Поприветствовав
хозяйку, сэр Уинстон радостно кинулся обратно на кухню, куда вслед за ним
отправилась и Фиона. Приглашенные повара старались изо всех сил, готовя
заказанные блюда индийской кухни под руководством Джамала — пакистанца,
следившего за домом Фионы.
На Джамале была свободная желтая рубашка и широкие шаровары,
наводившие на мысли о восточном гареме. Он любил экзотические ткани, и Фиона
всегда старалась привезти ему что-нибудь из своих многочисленных поездок, а
потом только с улыбкой качала головой, глядя на наряды, в которые превращал эти
ткани изобретательный Джамал.
Пакистанец был чудаковатым малым, но вполне надежным
помощником. Там, где ему не хватало опыта и умения вести хозяйство, он
компенсировал это фантазией и творческим подходом к делу. И это вполне
устраивало Фиону. Джамалу можно было позвонить в середине дня и объявить, что
на вечер приглашены двадцать человек гостей, и он всегда ухитрялся не только
приготовить еду, но и украсить стол восхитительными цветочными композициями,
приводившими гостей Фионы в восторг. Впрочем, сегодня Фиона пригласила поваров
и обслуживающий персонал из фирмы, занимающейся организацией выездных
вечеринок. По кухне сновало человек шесть, а Джамал занимался украшением стола,
середину которого уже покрывали мох и цветы. Вокруг композиции стояли свечи.
Гостиная была превращена кудесником Джамалом в индийский саду с помощью розовых
накидок на стулья и бирюзовых салфеток. Стол выглядел потрясающе. Впрочем,
именно таким и должен быть стол в доме Фионы Монаган, чтобы приглашенные в ее
дом гости вспоминали эту вечеринку еще несколько недель.
— Превосходно! — похвалила Джамала Фиона, быстро
поднимаясь по лестнице на второй этаж. За ней медленно трусил сэр Уинстои.
Когда собака преодолела последние ступени лестницы, Фиона, успевшая сорвать с
себя одежду, уже стояла под душем.
Она спустилась вниз через сорок пять минут в потрясающе
красивом темно-зеленом сари. А еще час спустя ее гостиная была полна народу. Не
менее двух дюжин гостей оживленно обсуждали свои дела. Обычный набор гостей —
молодые фотографы, не очень молодые писатели, знаменитый художник и его жена,
престарелый редактор «Вог» — учитель и наставник Фионы, сенатор, группа
банкиров и бизнесменов и несколько популярных моделей — в общем, обычная
вечеринка у Фионы Монаган. Гости отлично проводили время, и к тому моменту,
когда всех пригласили за стол, успели оживленно побеседовать и почувствовать
себя добрыми друзьями. Джамал разносил подносы с шампанским и закусками.
Вечеринка была обречена на успех. Фиона любила такие сборища и часто приглашала
в свой дом гостей. Ее обеды всегда напоминали экспромты, но на самом деле были
организованы весьма тщательно. Несмотря на пристрастие к людям творческим,
ведущим беспорядочный образ жизни, в душе Фиона предпочитала во всем порядок и
стремилась к совершенству. Она любила окружать себя интересными людьми — и ей
это удавалось. Интересные знакомства не всегда были результатом ее сознательных
усилий. Наверное, все эти люди тянулись к самой яркой звезде на небосклоне
светской жизни Нью-Йорка — всегда стоявшей немного особняком, красивой и
модной, умной и деловой, — неподражаемой Фионе Монаган. Она притягивала
интересных людей, словно магнит.
Последние гости ушли около двух ночи. Поблагодарив Джамала,
Фиона отправилась спать. Она не сомневалась: Джамал уберет гостиную, а
сотрудники приглашенной для обслуживания фирмы оставят кухню безукоризненно
чистой.
Сэр Уинстон давно уже мирно похрапывал на своем любимом
месте у нее в спальне. Храп его напоминал гул газонокосилки, но Фиона не
обращала на это внимание: она многое прощала своему четвероногому другу.
Сбросив сари, она надела рубашку, заботливо приготовленную для нее Джамалом, и
через пять минут уже мирно спала, забравшись под одеяло.
В семь часов утра, как всегда, зазвонил будильник. Впереди
Фиону снова ждал длинный день, полный забот. Сегодня сдавали августовский номер
журнала, а на пять часов было назначено первое совещание по сентябрьскому
номеру.
Фиона была поглощена чтением гранок, когда секретарша
сообщила по селектору, что с ней хочет поговорить Джои Андерсон. Фиона хотела
ответить, что слишком занята и разговаривать не будет, но вдруг почему-то
передумала. Кто знает, может, он хочет сообщить ей что-то важное. Ведь во время
их встречи обсуждались многие важные вопросы, на которые так и не были найдены
ответы. Например, бюджет.
— Доброе утро, — зазвучал в трубке голос
Джона. — Я не вовремя? Вы заняты?
Фиона засмеялась в ответ. Разве можно было найти в ее жизни
время, подходящее для неторопливой, непринужденной беседы? Она все время была
безумно занята, а вокруг всегда царил хаос.
— Да нет, все в порядке, — сказала Фиона в
трубку. — Обычная горячка и сумасшедший дом. Мы сдаем сегодня августовский
номер. И начинаем сентябрьский.
— Извините, я не собирался мешать вам работать. Просто
вдруг захотелось сказать, как много значит для меня наша вчерашняя
встреча, — голос его звучал по телефону ниже, чем ожидала Фиона, и она
вдруг подумала с удивлением, что, пожалуй, звучит он очень даже сексуально.
Вряд ли ей пришло бы в голову это слово, пожелай она описать Джона Андерсона.
Но его голос по телефону… В нем было что-то очень-очень мужское. Фионе понравилось,
что у Джона уже были готовы ответы па некоторые ее вопросы. Она любила тех, кто
работает быстро. Джон Андерсон явно отнесся к их сотрудничеству очень серьезно
и потратил немало времени на то, чтобы сегодня было что ей сказать. Фиона
сделала кое-какие записи, а Джон обещал чуть позже прислать ей более подробную
информацию по факсу. Фиона уже готова была распрощаться и заняться делами, как
вдруг Джон Андерсон повернул разговор совсем в другую сторону. Фиона
почувствовала, что он улыбается, а в его голосе вдруг зазвучали мальчишеские
нотки.
