— Ничего не получится, — тихо произнес
Джон. — Главное во всем этом — что я не хочу терять своих детей. А я
обязательно потеряю их, если останусь с тобой.
Даже если Хилари и Кортни несносно вели себя с Фионой, они
все равно оставались его детьми. И Джон любил их. Под злобное науськивание
неутомимой миссис Вестерман они продолжали шантажировать отца, давить на него,
делая все для того, чтобы он расстался с Фионой. Трудности в их семейных
отношениях стали благодатной почвой, на которую упали ядовитые семена. У них
получилось. Они отвоевали Джона обратно. А Фиона должна была уйти из его жизни.
— Но они не имеют права это делать! И ты тоже, —
Фиона не сдерживала слез.
Она просто не могла поверить в происходящее. Несмотря на
охватившее ее отчаяние, Фиона понимала: в происходящем есть и ее вина. И
немалая. Но во многом виноват и Джон. И вот он заключил сделку со своими
детьми. Они победили. А Фиона вот-вот потеряет единственного мужчину в своей
жизни, которого она любила по-настоящему. Эдриен был прав. Она не умела идти на
компромисс. Фиона чувствовала себя в безопасности и игнорировала
предостережения друга. Напрасно! И вот теперь Джон готов развестись с ней,
чтобы сделать приятное своим детям. Она сделала слишком много ошибок. Но как он
мог так поступить с ней?! Когда он принял это решение?!
Теперь Джон Андерсон никогда не вернется в ее дом.
Бумаги от адвоката Джона пришли неделю спустя. Все, что было
между ними, продлилось одиннадцать месяцев. Чуть меньше года. Достаточно, чтобы
полюбить Джона, но недостаточно, чтобы расставание с ним стало смертельной
трагедией, повторяла снова и снова Фиона. Они были женаты около шести месяцев.
К Рождеству они будут разведены. Все это было просто чудовищно, немыслимо. Ведь
Джон обещал ей, что это навсегда. Ведь он любил ее! Они поженились, но
оказалось, что это ровным счетом ничего не значит. Судьба сыграла с Фионой
жестокую шутку. Она, видит бог, никогда не хотела выходить замуж. Но сейчас
отдала бы все на свете, чтобы остаться женой Джона Андерсона.
Еще две недели спустя, получив по почте бумаги,
подтверждающие, что Джон подал заявление о разводе, Фиона улетела в Париж на
Неделю высокой моды.
Как всегда, с ней полетел Эдриен. На этот раз он, а не Джон,
составлял ей компанию на всех показах. Фиона была похожа на оживший призрак.
Она делала свою работу машинально, ни во что не вникая и ничем не интересуясь.
Эдриен очень тревожился за нее. Казалось, женщина, которую он знал — та Фиона
Монаган, вокруг которой кипела жизнь, которая заражала всех своим
энтузиазмом, — исчезла навсегда.
Глава 12
Летом Фиона ни разу не была в Хэмптоне. Все выходные она
проводила дома, зализывая раны. Вечерами она тоже сидела дома. И плакала. Она
очень много плакала последнее время. Фиона чувствовала себя так, словно любовь
и доверие навсегда исчезли из ее жизни, а вместе с ними — способность смеяться
и радоваться жизни. Она чувствовала себя так, как будто брела по темному
тоннелю, в конце которого не было выхода. У нее отняли все, во что она
поверила, что любила. Всякий раз, глядя на носящегося по дому Джамала, она
вспоминала все свои ошибки. Как ни странно, Фиона винила во всем только себя.
Джон дал ей все, о чем она даже не осмеливалась мечтать, потому что не
надеялась, что в ее жизни может случиться нечто подобное. Но она не оценила
этого подарка судьбы — и потеряла Джона. Никогда в жизни Фионе не было так
больно. Даже когда умерла ее мать. И уж конечно, ей не было так больно, когда она
расставалась со своими мужчинами. Но вместе с Джоном она потеряла и последнюю
надежду. Ее наказали, как провинившегося ребенка. Но наказали незаслуженно
жестоко. Приговорили к смертной казни и привели приговор в исполнение. Никакие
попытки друзей привести ее в чувство не помогали. Дело двигалось к сентябрю, а
Фиона едва находила в себе силы работать.
В День труда ее ожидал новый удар. У сэра Уинстона случился
очередной приступ, и две недели он прожил на аппаратах.
Фиона навещала его каждый день, до и после работы. Она
гладила сэра Уинстона по голове, целовала его лапы или просто тихо сидела
рядом. Но однажды утром пес посмотрел на хозяйку прощальным взглядом и с тихим
вздохом заснул, чтобы больше уже не проснуться. Для Фионы смерть верного друга
стала еще одной трагедией.
Но жизнь продолжалась… Через два дня Фионе предстояла
встреча с представителями рекламного агентства, и избежать этого было
невозможно. Они с Эдриеном обсудили все заранее, и он сказал, что Фиона просто
обязана быть на этой встрече, как бы тяжело ей ни было. Все лето она ничего не
слышала о Джоне. Он действительно поставил точку в их отношениях. Через три
месяца они будут разведены официально. Замужество Фионы было коротким, пора
было смириться с тем, что произошло. Но Фиона так и не смогла утешиться. Даже
Эдриен понимал, что для Фионы удар оказался почти смертельным.
Фиона открыла Джону всю свою душу без остатка, такие тайные
ее уголки, куда раньше не проникал свет любви и надежды. И когда он так резко
оборвал их отношения, нанесенная рана оказалась слишком глубокой. Фиона
пыталась спрятаться от всего белого света, надеясь залечить свои раны — и
старые, открывшиеся вновь, и новые, причинявшие особенную боль. Она и сама не
ожидала, что будет страдать так сильно.
Фиона боялась, что окажется просто не в состоянии находиться
с Джоном в одной комнате во время совещания. В то утро, когда оно было
назначено, она подняла было трубку, чтобы сказаться больной, но потом
неожиданно передумала. Эдриен прав. Она должна присутствовать на этом
совещании. Хотя бы ради того, чтобы окончательно не утратить уважение к себе и
чувство собственного достоинства. Но — что было хуже всего — Фиона поняла, что
очень хочет увидеть Джона.
И она увидела его. Джон Андерсон быстро вошел в кабинет, где
было назначено совещание. Он выглядел отлично — загорелый, спортивный и
подтянутый. На нем были темно-синий костюм с тонкую полоску, белая рубашка и
один из его любимых галстуков от «Гермеса» — синий в мелкую красную точечку. Из
кармана торчал белый платок. Джон выглядел на миллион долларов. А Фиона
чувствовала себя на десять центов.
Но всем, кто наблюдал за ней на этом совещании, она казалась
такой, как всегда — спокойной и элегантной, сосредоточенной на деле, которое
она умела делать лучше всех. Фиона взяла себя в руки, она была безукоризненно
вежливой и деловитой, обращаясь к Джону, и никто не знал, чего стоило ей это
совещание и короткая встреча один на один с Джоном в коридоре, вовремя которой
они перебросились парой слов.
— Ты отлично выглядишь, Фиона, — вежливо сказал ей
Джон.
Взглянув на него внимательно, Фиона вдруг почти физически
почувствовала, что этот человек окружил себя защитной стеной. В глазах его
застыло ледяное выражение. Перед Фионой стоял мужчина, который ни за что не
согласится пустить ее обратно в свою жизнь. Никто из наблюдавших за ними со
стороны ни за что не догадался бы, что эти люди были еще недавно женаты и оба
умирали от страсти. Да, именно оба! Они старались изо всех сил казаться
деловыми людьми, обсуждающими бизнес, но Джон не мог не отметить про себя, как
похудела Фиона и как поблекло ее лицо. На ней было узкое черное платье от
Ямамото, еще сильнее подчеркивающее ее худобу. Черты лица Фионы обострились.
