Она тоже была хорошим редактором.
— Я неплохо поработала в журнале. А теперь мне нравится
писать.
Джон с восторгом смотрел на Фиону и думал о том, что для
этой женщины нет поистине ничего невозможного.
— Я хотел бы увидеть твою квартиру, — сказал Джон,
расплачиваясь по счету. Фиона посмотрела на него так, будто рядом с ней только
что ударила молния.
— С чего это вдруг? — холодно спросила она.
— Расслабься! Просто так, из любопытства. У тебя
отличный вкус. Наверное, и квартира выглядит потрясающе.
— Квартира очень маленькая, — Фиона по-прежнему
выглядела настороженной. Пожалуй, она слишком много рассказала этому, теперь
чужому для нее человеку. — Но мне нравится. Эта квартира отлично мне
подходит. Я даже не уверена, что хочу переезжать, но, пожалуй, мне все же нужно
пространство побольше. Вот если бы владельцы квартиры продали мне весь дом… Они
живут в Гонконге и в Париже практически не появляются.
Фиона уже подала эту идею своему риэлтору, и он обещал
связаться с владельцами дома, но ответа они пока не получили. Фионе очень
нравился и сам дом, и район, где он находился. Она с удовольствием купила бы
его. И кажется, она могла себе это позволить.
Джона ждала машина с шофером. Пока они сидели в ресторане,
заметно похолодало. Фиона поежилась на ветру, зябко кутаясь в норковый жакет.
Джон улыбнулся. Фиона ответила ему мягким кивком. Нет, она не жалела теперь,
что откликнулась на его приглашение. Наверное, это было нужно им обоим —
извиниться друг перед другом и получить прощение.
Может быть, Джон прав и они могли бы остаться друзьями, хотя
Фиона пока еще не была готова к такому положению вещей. Ей еще надо было
подумать.
— Могу я подвезти тебя? — с надеждой предложил
Джон.
Несколько секунд Фиона колебалась, но налетевший порыв ветра
решил дело в пользу теплой машины.
Сев рядом с ним на заднее сиденье, Фиона назвала шоферу свой
адрес.
Джона весьма впечатлил внешний вид дома, к которому они
подъехали. Внушительное строение восемнадцатого века было очень красивым само
по себе, но главным сокровищем был задний дворик, в котором как раз и находился
небольшой домик, где была квартира Фионы.
Фиона объяснила ему, в чем дело. А затем, неожиданно для
себя самой, вдруг спросила, не хочет ли он зайти.
— Только на одну минуту, — тут же испуганно
добавила она. — Мне надо вернуться к работе.
Кивнув, Джон последовал за ней в главное здание через
огромную дверь, через которую, наверное, когда-то легко проезжал конный экипаж.
Пройдя насквозь, они оказались в заднем дворике. Джон чувствовал себя так,
словно попал в сказку. Неудивительно, что Фиона поселилась именно здесь. Дом
действительно был потрясающим, не зря она хотела купить его целиком. Фиона
набрала код, затем открыла дверь ключом, отключила сигнализацию, и Джон
поднялся вслед за ней по витой лестнице.
Фиона показала ему свои владения. Как и предполагал Джон,
квартира была удобной и отлично отделанной. Фиона развесила на стенах картины,
купила несколько предметов антикварной мебели, в вазах были изумительные
орхидеи. В результате квартира стала уютной и теплой, и на всем лежал отпечаток
фирменного стиля Фионы Монаган. Экзотика и неброский шик. Поднявшись еще на
один пролет, они оказались в студии с зимним садиком, где работала Фиона. Здесь
Джону понравилось еще больше.
— Этот дом так похож на тебя, — улыбаясь, произнес
он. — Мне здесь очень нравится.
Ему очень хотелось бы задержаться здесь подольше, выпить
хотя бы чашку чая. Но Фиона и не думала его приглашать. Ей явно не терпелось,
чтобы Джон поскорее ушел. Они провели вместе уже довольно много времени, и
Фионе необходимо было перевести дыхание. Словно почувствовав это, Джон стал
прощаться.
Фионе потребовалось несколько часов, чтобы снова
сосредоточиться на работе. Она невольно перебирала в памяти все подробности их
ленча у «Вольтера», просто не могла думать ни о чем другом. В ушах все время
звучал его голос.
С Джоном происходило то же самое, пока он шел пешком вдоль
Сены. Он видел перед собой лицо Фионы, слышал ее голос, вдыхал запах ее духов.
Эта женщина по-прежнему завораживала его, как и раньше. Теперь, когда она стала
строже и мудрее, она нравилась ему еще больше. Стала, заплатив за это немалую
цену. И — странное дело — теперь, увидевшись с Фионой, он уже не так остро, как
раньше, ощущал свою вину.
Словно они оба существовали теперь в каком-то другом мире.
И ему очень понравилась парижская квартира Фионы, ее новый
мир.
Джон позвонил ей вечером, но никто не взял трубку.
Наговаривая сообщение на автоответчик, Джон подозревал, что Фиона все же дома и
слушает его сейчас.
Он был прав. Фиона растерянно слушала его голос, недоумевая,
зачем он звонит. Джон поблагодарил ее за то, что она показала ему свою
квартиру. А на следующий день — разумеется, только из вежливости, — Фиона позвонила
Джону и поблагодарила его за ленч.
— Как насчет ужина сегодня вечером? — снова
спросил Джон, но Фиона лишь покачала головой, глядя на собственное отражение в
зеркале.
— Не думаю, что это хорошая идея, — голос ее
звучал напряженно.
— Почему нет? — со вздохом разочарования
поинтересовался Джон.
Ему так хотелось увидеть ее! Он чувствовал, что все это
время ему не хватало Фионы, ее облика, голоса, ее запаха. Джона не покидало
ощущение, что он позволил драгоценному бриллианту выскользнуть из рук. То же
самое можно было сказать и о Фионе. Но она, в отличие от Джона, готова была
жить с этим ощущением потери и теперь не хотела ворошить прошлое, бередить
старые раны. Фиона твердо верила в одно: как бы сильно ты ни сожалел о
содеянном, никогда нельзя оглядываться назад. Она сказала об этом Джону.
— Но я не хочу, чтобы мы возвращались назад, —
возразил он. — Я предлагаю двигаться вперед. И стать хотя бы добрыми
друзьями, если уж нам не суждено быть вместе.
— Я не уверена, что у меня получится… Это слишком грустно.
Это как перебирать фотографии сэра Уинстона. Я не могу на них смотреть. Слишком
больно.
— Мне очень жаль.
Джону пора было отправляться на деловую встречу, и он не мог
продолжать разговор. Он обещал позвонить ей позже. А вскоре Фионе доставили
огромный букет от «Лашоми». Изумительный букет, не вызвавший у Фионы ничего,
кроме ощущения беспокойства. Ей не хотелось снова входить в ту же реку. Фиона
надиктовала на автоответчик Джона слова благодарности, зная, что его нет в
номере и ей не придется с ним разговаривать. А когда позвонил Джон, Фиона не
стала брать трубку. Так что и ему пришлось разговаривать с автоответчиком. Он
снова заговорил об ужине. Предлагал выбрать Фионе, куда пойти. Но Фиона не
стала ему перезванивать. Она до позднего вечера не отходила от компьютера,
стараясь забыться в работе. Она так и сидела за компьютером в джинсах и старом
свитере, когда раздался звонок в дверь. Фиона не могла даже представить себе,
кто это мог быть.
