— Где мы сейчас найдем ночью прокурора? — улыбнулся Рожко. —
Не будьте формалистом, господин подполковник. Это обычное дело, когда
арестованного переводят из одной камеры в другую. Наши, кстати, гораздо более
комфортабельны.
— Возможно, — согласился Демидов, — но речь идет не об
арестованном. Он всего лишь задержанный. И поэтому без разрешения моего
руководства и прокурора я ничего не могу сделать.
— Вы же понимаете, что утром мы привезем вам оба разрешения.
— Тогда и будем говорить, — стоял на своем Демидов.
— Напрасно вы так упрямитесь, — поднялся майор. — Можно было
бы все решить без лишних формальностей.
— У нас такие правила, — сказал на прощание Демидов.
Майор посмотрел ему в глаза. Усмехнулся. И процедил:
— Ну-ну. Вам виднее. — И вышел, не попрощавшись.
Оставшись один, Демидов достал сигареты. Уже несколько лет
он давал себе слово бросить курить. Но курил еще чаще и азартнее. Задымив,
приказал себе немного успокоиться.
Майор говорил, что они ведут разработку туристической фирмы
уже достаточно давно. Странно, что они не установили в таком случае наблюдение
за домом подозреваемого. В контрразведке работали достаточно четко, они в таких
случаях обязательно берут под контроль квартиру подозреваемого, начиняют ее
аппаратурой, устанавливают наружное наблюдение. Ничего сделано не было, а такая
быстрая реакция настораживает. Откуда они узнали о случившемся? Сводки с места
события передаются в МУР, откуда дежурный по городу дает сводку в мэрию,
руководству МВД и города. Сводки обычно составляются утром, значит, узнать по
официальным каналам они не могли. Тогда получается, что у них все-таки было
наблюдение за квартирой. Но как наблюдатели могли не заметить появления убийц?
Или их действительно не было и Кимелев прав? Нужно проверить, где именно был
подозреваемый ночью. Если он говорит правду и они много выпили, то должны быть
свидетели их ночной попойки.
С другой стороны, если Гочиашвили занимался контрабандой, то
этим можно объяснить и появление неожиданных убийц, и те методы, которыми они
убрали сразу двух знакомых xoзяина квартиры. Но как они вышли из дома? И почему
никто из соседей не видел автомобилей, стоявших у дома? Может, они ждали в
другом месте и их вызвали по телефону, чтобы не привлекать внимания соседей?
Тогда получается что действовали классные профессионалы.
Выстрелов никто не слышал. Значит, стреляли из пистолетов с
глушителями. Стреляли с ходу, как рассказывает Гочиашвили, не дали его
напарнику даже времени на ответ. Быстро и безжалостно, с контрольным выстрелом
в голову. Насчет женщины они, конечно, оплошали. С другой стороны, они,
наверно, перекрыли доступ к входной двери и не думали, что она побежит к окну.
Женская логика вообще непредсказуема. Профессионал не может рассчитать, что
женщина увидит вдруг свое спасение в окне девятого этажа, выходящем на улицу.
Резо рассказывал, что их руководитель сразу все понял и предупредил, чтобы не
стреляли. Еще один характерный штрих. Он сразу просчитал ситуацию. Нет,
Гочиашвили не мог придумать сразу столько деталей. И наконец, самое важное.
Если они его действительно увидели снизу и не поднялись, значит, рассчитывали,
что сумеют потом быстро и достаточно надежно снова добраться до него. Они
просчитали возможные варианты и сразу уехали.
Он продумывал до конца все детали и чем больше размышлял,
тем больше мрачнел, не замечая, что пепельница уже полна окурков. И в какой-то
момент он не выдержал.
— Доставьте ко мне задержанного сегодня Гочиашвили, —
позвонил он в дежурную часть.
— Товарищ подполковник, сейчас четвери час утра, — удивился
дежурный.
По существующим строгим правилам нельзя допрашивать
подозреваемых и арестованных в ночное и вечернее время. Но сотрудники милиции и
прокуратуры, работавшие по вечерам обычно нарушали это правило. Ночью, однако,
арестованных обычно не тревожили. Во-первых, сами офицеры должны были отдыхать.
А потом, ночные вызовы трудно скрыть. О них узнавала вся камера, и потом
следовал долгий и неприятный разговор с прокурором. Демидов старался не очень
злоупотреблять ночными вызовами арестованных, хотя, конечно, как и все
остальные, частенько нарушал общее правило. Напомнив ему, который час, дежурный
имел в виду прежде всего состояние самого Демидова, который с утра был на
работе.
— Ничего, — вздохнул подполковник, — разбудите его и
приведите ко мне. Скажите, что надо срочно поговорить.
— Сделаем, — согласился дежурный.
Минут через двадцать в кабинете подполковника сидел мало
понимавший, что происходит, Резо Гочиашвили. Он так и не сумел заснуть в эту
ночь после стольких событий, несчастий, внезапно свалившихся на его голову, с
ночь своего первого в жизни ареста. Под утро он уже готов был заснуть, несмотря
на переполненную камеру, на смрад, стоявший в ее ограниченном пространстве, на
мокрую постель, которую он получил в самом плохом углу камеры.
— Извини, что вызвал тебя в такое время, — сказал Демидов, —
но мне кажется, что нам есть о чем поговорить.
— Будете разговаривать с моим адвокатом, — упрямо сказал
Резо, — завтра утром.
— Завтра тебя может здесь не быть, — вдруг сказал
подполковник, — поэтому я и вытащил тебя ночью. Чаю хочешь?
Резо посмотрел на сидевшего перед ним человека. Оценил его
тяжелый взгляд, заросшее, небритое, усталое лицо. И почему-то решил поверить.
— Хочу, — кивнул он, — и дайте сигарету.
— Держи, — протянул свою пачку подполковник, — сейчас скажу,
чтобы нам чай организовали.
Он поднял трубку, отдал указание. Резо пожал плечами.
— Я все равно не смогу сказать ничего нового, — сказал он
более примирительным тоном.
— Давай с самого начала, — вздохнул Демидов. — Собственно,
мне как бы уже все равно, тебя — затребовало другое ведомство, и завтра утром
тебя отсюда заберут. И я еще не был дома ужасно хочу спать. Если не хочешь
разговаривать, можешь выпить чай и отправляться в cвою камеру до утра. Больше
мы с тобой все равно не увидимся. Если у тебя есть что сказать, говор прямо
сейчас. Через пять минут я уже могу пере думать. Да просто засну на своем
столе.
— Вы действительно хотите знать правду?
— Перед тем как тебя отдать — да. Утром мне предстоит
принять решение, что именно с тобой делать.
— Я рассказал вам правду, — затянуло Резо, — всю правду.
— Начнем еще раз. Зачем ты сделал это шкаф? Ты думал, что к
тебе обязательно придут?
— Нет, конечно. У меня не было врагов. Я просто сделал
ремонт и решил устроить для себя такой необычный шкаф. Ну как розыгрыш, что ли.
Просто так, для себя, — снова повторил Резо.
— Предположим, что я тебе поверил, — кивнул подполковник. —
Тогда объясни, почему именно к тебе явилась целая группа киллеров, Которые
убили твоего друга, заставили выброситься в окно пришедшую к тебе женщину, и
все это случилось именно в тот самый момент когда ты сидел в шкафу, сделанном
просто так, для себя. Ты сам веришь в подобные объяснения?
