— Не знаю, — признался Гриша. — Наши сотрудники на всякий
случай позвонили домой Семену Алексеевичу, но там было все в порядке. Мы
сообщили им, что он уехал в срочную командировку.
Дубов посмотрел в нашу сторону. Мы молчали. Что мы могли
сказать? На месте Гриши мог оказаться любой из нас. Разве он мог предположить,
что в подъезде дома Семена Алексеевича ждет убийца? Разве он обязан был следить
за всеми выходившими из дома? Гриша — просто водитель, хотя и числился нашим
сотрудником. Более того, на его месте мог оказаться и Дубов. И кроме того,
машину обычно ставили боком к подъезду, рядом с деревьями. Конечно, если нужно
наблюдать за подъездом, можно чуть отъехать назад, чтобы видеть всех выходящих
и входящих. Но Гриша ведь не обязан вести наблюдение, поэтому поставил машину
так, чтобы она стояла как раз перед входом в подъезд.
— Значит, никого не видел? — усмехнулся Дубов.
Гриша молча опустил голову.
— Лобанов, — кивнул Дубов, — что у вас?
— Осмотр места происшествия позволяет утверждать: убийца был
один, — ответил Лобанов, поднимаясь со своего места. — Он произвел несколько
выстрелов. Потом контрольный выстрел. Ничего не взял. Ни денег, ни оружия, ни
документов. По характеру — типичное заказное убийство. Мы уже начали отработку
версий, но нам потребуется помощь сотрудников службы охраны. Во всяком случае,
это не ограбление наверняка. И не случайное убийство. Убийца поджидал свою
жертву. Через час или два будем иметь точные результаты вскрытия. Я приехал
оттуда, там остался наш сотрудник.
— У вас все? — проворчал Дубов. — Что дал осмотр места
происшествия?
— Ничего необычного. Правда, стреляли не из обычного «ТТ»
или «Макарова». Мы собрали гильзы. Четыре гильзы от американского «магнума».
Довольно редкое у нас оружие. Очевидно, убийца воспользовался оружием с
глушителем, так как никто не слышал выстрелов. Убийца — профессионал,
безошибочно выбрал место и время, видимо, знал точно. Поэтому не исключено, что
имела место утечка информации из управления, где работал покойный.
И тут меня будто под дых ударили. Я тоже допускал: убийца не
мог так просто оказаться в подъезде именно в этот вечер. Обычно киллеры
работают утром, когда все идут на службу. А этот стрелял именно вечером, в
половине десятого, словно точно знал, когда приедет Семен Алексеевич. Значит,
все-таки разговор и убийство как-то связаны… И тут Дубов неожиданно спросил:
— Вы что-то хотите сказать?
— Да, — отозвался я. — Хочу спросить у нашего водителя… Куда
еще они должны были поехать с Семеном Алексеевичем?
— Не знаю, — ответил Гриша. — Он мне не говорил. Приказал,
чтобы я его ждал. Поедем в одно место, сказал он. Больше ничего не сказал.
— У вас есть еще вопросы? — осведомился Дубов.
— Нет, — ответил я.
— Садитесь, Лобанов, — кивнул Дубов. — А вы можете идти, —
сказал он Грише. — Да… подождите в коридоре.
Гриша встал и посмотрел на нас. Потом пожал плечами и вышел
из комнаты. Дубов дождался, когда дверь за ним закроется, и заговорил:
— Значит… пока мы одни… Надеюсь, мы все понимаем
чрезвычайность случившегося. Мне уже звонил Генеральный прокурор. Ему, в свою
очередь, звонили из президентского аппарата. К завтрашнему утру мы обязаны
иметь конкретные версии и направления поиска.
— Мы остаемся здесь, — кивнул я. — Будем работать с вашим
следователем.
— Да, — кивнул Дубов, — согласен. Нам без вашей помощи никак
не обойтись. Идентификацию оружия мы проведем по банку данных ФСБ. У них более
полная информация, чем даже в МВД. Хотя мы отправим соответствующий запрос и в
МВД. Оружие не нашли? — спросил он у Лобанова.
— Нет. Только гильзы.
— Мы их проверим, — кивнул Галимов. — Хотя трудно
рассчитывать, что убийца уже стрелял или будет еще стрелять из такого оружия.
Сейчас все стали грамотными, все знают, как легко вычислить убийцу, если он
дважды пользуется одним и тем же оружием. — Галимов помолчал, потом добавил: —
Только такого убийства нам не хватало. И как раз перед выборами.
Эпизод пятый
Когда не спишь нормально двое суток, а утром тебя еще и
поднимают на совещание, поневоле становишься раздражительным. Демидова подняли
в девять утра, а в половине десятого ему следовало присутствовать на совещании
у начальника МУРа. Совещание неожиданно назначили именно на этот день. Поручив
Зиновьеву не отпускать задержанного Гочиашвили, Демидов уехал в МУР. По дороге
звонил по мобильному телефону знакомому адвокату, который обычно вел подобные
дела, но вежливая секретарша юридической консультации сообщила, что адвокат
выступает в суде и будет только после перерыва.
«Надеюсь, они не успеют оформить все нужные бумаги до
перерыва, — подумал Демидов. — Если совещание закончится быстро, успею
позвонить до перерыва».
Но совещание быстро не закончилось, напротив, затянулось
почти до часа дня. Вернувшись в свой кабинет, Демидов узнал, что задержанного
забрали еще три часа назад. Неожиданно позвонил адвокат Чупиков. Он раньше был
напарником Демидова, и они доверяли друг другу, как могут доверять мужчины,
много лет не просто дружившие, а неоднократно попадавшие в опасные переделки.
— Ты меня спрашивал? — спросил Чупиков.
— Да, — отозвался Демидов. — У меня к тебе… интересное дело.
Один парень, грузин… Вчера его арестовали по подозрению в убийстве напарника и
знакомой женщины. Я хотел, чтобы ты взял это дело. Какие-то нестыковки
получаются… Довольно странное дело.
— Ты всегда мне подсовываешь странные дела, — засмеялся
Чупиков. — Ладно, приеду и посмотрю дело твоего грузина.
— Уже поздно, — проворчал подполковник. — Его утром забрали
к себе сотрудники ФСБ. Но я проверю и узнаю, куда именно его увезли. А потом
постараюсь тебе сообщить. Запиши его фамилию — Гочиашвили. Резо Гочиашвили.
— Уже записал. Если его обвиняют в убийстве, то, думаю, они
знают, что ему положено иметь адвоката с самого начала следствия.
— Вот это ты им и расскажешь, — сказал Демидов. — И вообще,
когда посмотришь это дело, поймешь, почему я тебя попросил.
Едва он положил трубку, как раздался еще один звонок. На сей
раз звонил Кимелев.
— Приеду к вам, чтобы провести допрос, — сообщил он.
— Уже поздно, — ответил Демидов. — Нашего подопечного
забрали.
— Как это забрали? — не понял Кимелев.
— ФСБ, — сказал подполковник. — Они считают, что это
каким-то образом связано с их деятельностью.
— Каким образом? — разозлился Кимелев. — Ребята совсем
рехнулись. При чем тут ФСБ? Это же типичный грабеж. Или убийство на почве
ревности. Нужно разобраться, а они сразу забирают его к себе. На каких
основаниях? Они вам хотя бы объяснили?
