У Резо было много родственников в Абхазии. Он нахмурился,
глядя на эти кадры. Когда хроника кончилась, по каналу пошла веселая
музыкальная передача — без перерыва, не заботясь о том, чтобы отделить только
что промелькнувшие кадры хроники, показывающие страдания и боль людей, от
ритмов задорных песен и веселых реплик ведущих. Резо отвернулся, взял пульт и
переключился на другой канал.
На этом канале шел американский детектив. Несколько молодых
людей стреляли друг в друга, умудряясь выпускать гораздо больше патронов, чем
может находиться в одном пистолете, и, к счастью, ни разу не попадали друг в
друга. Резо с отвращением выключил телевизор и уронил голову на грудь.
Нестерпимо хотелось спать. Пистолет лежал рядом, и он на всякий случай немного
отодвинул его, чтобы не мешал. После прикрыл голову руками и заснул.
Проснулся он, разбуженный шумом входной двери. Схватил
пистолет, вскочил, испуганно озираясь. В комнату вошла Вера.
— Я получила ваши деньги, — сообщила она. — И, как вы
просили, купила вам одежду. Только не знаю, подойдет ли вам этот костюм. Ваших
размеров не было, и я выбрала такой цвет.
Резо с отвращением, смешанным с удивлением, увидел зеленый
костюм в клетку. Но не стал комментировать ее выбор. Она протянула ему деньги.
— Здесь три тысячи семьсот, — сообщила она, — триста
долларов я отдала за ваш костюм и купила вам рубашку, как вы просили.
— Спасибо, — поблагодарил он, — вы мне очень помогли.
— Вы, наверно, хотите спать, — догадалась она, увидев его
глаза. — Идите в спальню, можете лечь там. Или здесь — на диване. Как вам
удобно.
— Спасибо. Я хотел принять душ, — признался он, — но ждал
вас, чтобы получить у вас разрешение.
Удивление мелькнуло в ее глазах. Улыбнувшись, она кивнула и
прошла в ванную комнату.
— Идите, — сказала она через минуту, — я повесила вам чистое
полотенце.
— Я только позвоню вечером в Тбилиси и уйду, — извиняющимся
тоном сказал он.
— Не волнуйтесь, — у нее были странные глаза, чуть запавшие,
и уголки, опущенные вниз. Грустные серые глаза. Резо в который раз подумал, что
они с Никитой были очень разными людьми. Он прошел в ванную комнату, разделся.
Казалось, вся его одежда пропахла тюремным запахом параши, вшей и хлорки.
— Можно я возьму ваше лезвие? — спросил он из ванной
комнаты.
— Какое лезвие? — не поняла Вера.
— Ножное, — пояснил он, чувствуя, что краснеет, — я не могу
не бриться.
— Конечно, возьмите. Там есть новое лезвие. А вы не
порежетесь?
— Ничего, постараюсь как-нибудь приспособиться, — ответил
он, глядя на себя в зеркало.
Разве мог он предположить, чтовоеобернется таким образом?
— Я положила вам свой халат, — сказала женщина, — вы можете
надеть его. Я постелю вам на диване.
Возражать не имело смысла. Он снова посмотрел в зеркало.
Нужно что-то придумать, думал он, рассматривая свое лицо как чужое. Побрившись
и встав под горячий душ, он с запоздалым сожалением подумал, что не попросил
купить ему свежее нижнее белье. Но ему было неудобно просить об этом, в
сущности, малознакомую женщину.
Через полчаса он вышел из ванной комнаты и надел халат.
Пистолет он завернул в старую одежду и все это сложил в пакет, в котором Вера
принесла ему новый костюм. В гостиной его уже ждала постель на диване. Он хотел
поблагодарить хозяйку, но она уже находилась в спальне, деликатно предоставив
ему возможность улечься. Думать больше ни о чем не хотелось, и он, сняв халат,
лег на диван и сразу провалился в сон, успев с удивлением заметить, что часы показывали
около четырех часов дня.
Он проснулся, услышав длинный звонок, резко прозвучавший в
тишине квартиры. Сначала он даже подумал, что это ему приснилось, но тут же
раздался второй звонок, и он внутренне сжался, не ожидая от внезапного визита
ничего хорошего. Услышал шаги Веры, ее голос:
— Кто там?
Очевидно, ей что-то сказали, а она, замешкавшись на секунду,
сказала:
— Сейчас открою. Подождите, я не одета. Она вошла к нему в
комнату.
— Из милиции, — сообщила Вера. Он растерялся. Неужели они
смогли так быстро его вычислить?
— Не открывайте дверь, — вырвалось у него.
— Нельзя, — рассудительно сказала она. — Только вы не
шумите.
— Да-да, конечно. — Он вспомнил, что положил оружие в пакет
со старым костюмом. Поискал глазами пакет. Слава Богу, тот лежал рядом с
диваном.
Она вышла из комнаты, а он, вскочив с постели, бросился к
пакету, стал шарить, нащупывая пистолет.
Он услышал, как Вера открыла дверь, и замер посередине
комнаты с пистолетом в руках.
— Что вам нужно? — спросила Вера.
— Извините, — услышал Резо незнакомый голос, — майор Рожко
из ФСБ. Вот мое удостоверение.
Видимо, их было двое. Резо почувствовал, как у него дрожат
руки, Он боялся даже пошевельнуться.
— Идемте на кухню, — предложила женщина, — у меня ремонт в
комнатах.
По звукам шагов можно было понять, что они прошли на кухню.
Отсюда трудно было понять, о чем они говорили. Резо, благо он стоял босиком,
сделал несколько шагов и подошел к стене, припадая к ней ухом в надежде
услышать хоть что-то.
— Вы были с ним в близких отношениях? — услышал он слова
пришедшего. Очевидно, речь шла о Никите.
— Мы были друзьями, — ответила Вера. — А почему вы говорите
в прошедшем времени?
— Он погиб, — сообщил Рожко, и Резо услышал, как она
вскрикнула. Гораздо сильнее, чем тогда, когда он сообщил ей эту новость. Вера
была еще и хорошей актрисой.
Наступило долгое молчание. Резо с ужасом чувствовал, как ей
невыносимо тяжко держать паузу, как трудно играть роль. Потом он подумал, что
она могла действительно любить Никиту и само известие о его смерти могло на нее
сильно подействовать.
— А вы знали его компаньона, Резо Гочиашвили? — спросил
Рожко.
Резо сжался, замерев от ужаса.
— Немного. Я видела его несколько раз, — спокойно ответила
Вера. И тут же перешла на другое: — Где сейчас тело Никиты?
Она специально отводила разговор в сторону, чтобы не
отвечать на их вопросы, понял Резо. Она была гораздо умнее, чем он мог
предполагать.
— Он в морге, — сообщил Рожко. — И пока, к сожалению,
доступа туда нет. Нас интересует его компаньон. Есть подозрение, что именно он
был убийцей вашего друга.
«Он врет!» — хотелось крикнуть Резо, но он молчал, стиснув
зубы.
