Я точно знал, что Беспалов живет один (по будням здесь
появлялась женщина, которая убирала у него на даче). Поэтому не боялся
кого-либо потревожить. Но входить в дом все же опасался. По закону подлости
именно в эту ночь у него на даче мог кто-то остаться, и тогда я не сумел бы
уйти, не привлекая к себе внимания многочисленной охраны. А если меня задержат,
моя участь будет решена.
Именно поэтому я решил дожидаться, когда появится его
служебная машина. Она подъехала в половине девятого — медленно катила по
дорожке, направляясь к дому. Я сделал шаг вперед и поднял руку. Водитель
затормозил; здесь не появлялись посторонние, и он был уверен, что ему ничего не
угрожает. Похоже, водитель узнал меня. Да, так и есть. За рулем сидел Касим.
— Доброе утро, Леонид Александрович, — вежливо поздоровался
он.
— Доброе утро. — Я наклонился к окошку и тихо сказал: —
Вылезай, поговорить нужно.
Касим вылез из машины: он по-прежнему ничего не подозревал.
С одной стороны, хорошо, что он меня знает. С другой — плохо. Если что-нибудь
не так, меня будут искать по всему городу.
— Послушай, Касим, — проговорил я вполголоса, — мне нужно
побеседовать с твоим шефом. Срочно, без свидетелей. На дачу к нему я войти не
могу. Да и не хочу. Его можно перехватить только тогда, когда он выйдет к
машине. Ты не мог бы пока сходить куда-нибудь? Например, за водой или за
сигаретами?..
— Я не курю, — удивился Касим. — А у вас важное дело?
— Очень важное. И мне нужна твоя помощь.
— Хорошо. Придумаю что-нибудь. Пять-минут вам хватит?
— Вполне. Спасибо. Он сразу выходит, когда ты подъезжаешь?
Или через несколько минут?
— Когда как. Вообще-то почти сразу. Он человек аккуратный,
не заставляет себя ждать.
— Тогда как подъедешь, сразу оставляй машину и иди.
— Ладно, сделаю, — пообещал Касим. — Садитесь, подвезу.
— Ничего, я пройду напрямик. Здесь близко. Я поспешил к
дому. Касим же поехал по окружной дорожке. Мы добрались до дома почти
одновременно. Касим коротко просигналил, давая понять, что приехал. Затем вылез
из машины и, хлопнув дверцей, поспешно удалился.
Теперь оставалось только ждать. Через полторы минуты дверь
отворилась. На пороге стоял Беспалов с портфелем в руке. Он подошел к машине и
взялся за ручку дверцы. И тут я вышел из-за столба. Заметив меня, он вздрогнул.
— Что вам нужно?
— Хочу поговорить с вами.
— Кто вы такой? Что?.. Что вы делаете? Дуло моего пистолета
уперлось ему в ребра.
— Без глупостей, — посоветовал я. — И не шумите. В доме есть
кто-нибудь?
— Нет. — Беспалов в испуге озирался; похоже, он не понимал,
что происходит.
— Войдем в дом. — Я еще сильнее надавил на рукоятку
пистолета, словно ввинчивая дуло пистолета ему в бок.
Беспалов повернулся и сделал несколько шагов обратно к дому.
Я шел следом. Если бы он стал сопротивляться, я бы наверняка выстрелил. У меня
не было другого выхода. Но Беспалов оказался благоразумным человеком. Мы вошли
в дом. Прошли в гостиную.
— Садитесь, — я кивнул на диван. — Дайте сюда ваш портфель.
Но он явно не хотел расставаться с портфелем. Я чуть ли не
силой отобрал его. Затем толкнул хозяина на диван и уселся напротив.
— Я, кажется, вас узнаю. Вы сотрудник службы охраны, —
пробормотал он.
— Совершенно верно. Подполковник Литвинов.
— А, тот самый… — вспомнил Беспалов. — Вы подозреваетесь в
убийстве Семена Алексеевича и своего друга.
— Ошибаетесь. Это вы подозреваетесь в этих убийствах, —
возразил я.
Он заерзал, взглянул на свой портфель, лежавший на столе,
однако промолчал.
— Давайте не будем терять времени, — предложил я. — Мне все
известно. И про деньги, которые вы собираетесь переправить в Швейцарию, и про
курьеров. И я слышал ваш разговор с Облонковым и все рассказал Семену
Алексеевичу. А он, очевидно, позвонил вам и потребовал объяснений. Что было
потом, я знаю. Вы сообщили о том, что произошла утечка информации. И его
застрелили. Причем застрелили не совсем обычным способом. Как правило, убийца
потом выбрасывает оружие. Но на этот раз стреляли из нестандартного оружия, из
американского «магнума», и убийца не захотел расставаться с оружием, очевидно
опасаясь, что его смогут идентифицировать..
Нужно было видеть, как он смотрел на меня. И еще на
портфель. Но в основном на меня.
— И, наконец, вы узнали, что именно я сообщил Семену
Алексеевичу о переправке денег. Поэтому киллер ждал меня у моей квартиры. Но
случилась осечка — вместо меня застрелили совсем другого человека.
— Это провокация, — пробормотал Беспалов.
— Мой покойный друг пришел с сумочкой, в которой лежали
деньги, но деньги исчезли, — продолжал я. — Деньги предназначались на лечение
моего сына. И моего друга убили не без вашего участия. Беспалов молчал. Да и
что можно сказать в такой ситуации? Он молча смотрел на меня.
— Мне нужны фамилии, — сказал я, поигрывая пистолетом. — И
мне уже нечего терять. Вы догадываетесь, что я с вами сделаю, если вы сейчас не
назовете мне имя убийцы. Немедленно.
— Я не могу… не знаю…
— Считаю до пяти. Если вы не ответите, я стреляю. Думаю, вы
понимаете, что мне терять нечего. При счете «пять» я стреляю. Итак, один…
— Я ничего не знаю! — закричал он.
— Два…
— Перестаньте. Я действительно не знаю…
— Три… Мне нужны фамилии…
— Вы сумасшедший! Психопат! Они меня убьют. Убьют? —
заголосил Беспалов.
— Четыре… — Я вскинул пистолет.
— Стойте! — закричал он. — Мы тут ни при чем. Это
специальная группа ФСБ.
— Какая группа?
— Им поручено прикрытие всей операции. Группа сотрудников
ФСБ… — пробормотал Беспалов. — Группа полковника Слепнева.
— Кто именно стрелял?
— Я не знаю. Мне неизвестны такие подробности. Никто не
хотел такого исхода. Но Семея Алексеевич упорствовал, обещал пойти к
руководству. Мог получиться грандиозный скандал.
— Кто возглавляет операцию?
— Не знаю. Я только выполняю данные мне поручения. Облонков
и Слепнев должны были мне помогать. Облонков готовил людей, а Слепнев
обеспечивал прикрытие. — Беспалов прикрыл глаза и откинулся на спинку дивана.
Но перед этим еще раз взглянул на свой портфель.
Я подошел к столу. И как раз в тот момент Беспалов открыл
глаза. Он явно нервничал. Я открыл портфель и увидел пачки денег. Разумеется,
это были не мои деньги. В портфеле лежало не менее ста тысяч. А может, и
больше.
