— Кто забеременеет? О нет, хватит! — воскликнул
Сеймус, который, направляясь в кухню, как раз проходил через гостиную. —
Да на вас, девчонок, стоит только глянуть, как вы тут же начинаете кричать:
«Беременна!» — » Он закатил глаза и передернулся, а они рассмеялись, глядя, как
он исчез в дверях кухни, но тут же снова высунул оттуда голову. — А что,
недавняя невеста беременна?
Ну вот, надо было ему об этом спрашивать! Диана отрицательно
качнула головой. В этот момент она проклинала себя за то, что приехала домой.
Эти вопросы были ей как нож в сердце, и впервые в жизни ей показалось, что она
ненавидит их всех, а особенно сестер.
— Нет, Сеймус.
— Ну что ж… попробуйте еще… и еще… и еще…
Представляешь, как вам будет хорошо? Счастливчик Энди!
Он снова исчез за дверями кухни под громкий смех Сэмми Гейл,
но Диане не было смешно. Она молча вышла и отправилась на кухню, чтобы помочь
матери.
Она сама вернулась к этой теме позже, после обеда, когда они
с Джеком оказались наедине в кабинете отца. Остальные играли в гостиной в
шарады, а Диана уединилась с отцом, но тот побыл с ней недолго и вскоре ушел
спать. А она все сидела у камина в кабинете отца, раскачиваясь в его любимом
кресле, когда вошел Джек и сел напротив.
— С тобой все в порядке? — Он не спеша набил
трубку и раскурил ее. Во время обеда Джек все время наблюдал за ней, и ему
показалось, что виду нее не очень радостный.
— Да, конечно, со мной все в порядке. — Диана
обеспокоенно взглянула на него и вдруг, неожиданно для себя, решилась: — Джек,
только не говори ничего, пожалуйста, Гейл… Ты знаешь, я хочу спросить… я давно уже
хотела поговорить с тобой… Ну, в общем, как ты думаешь, сколько времени нужно
женщине, чтобы забеременеть?
Он не выдержал и улыбнулся:
— Две недели… пять секунд… два года… для всех
по-разному, Диана. Вы женаты всего полгода, ведете напряженную жизнь, полную
забот и стрессов. Я думаю, вам еще год не стоит об этом волноваться. Существует
расхожее мнение, что если женщина не предохраняется два года и не беременеет,
то это действительно проблема. Другие полагают, что беспокоиться стоит уже
через год. Да, в моей практике были пары, которым в совершенно идеальных
условиях требовался год — ты слышишь? Год! — чтобы зачать ребенка. Если бы
вы были старше, тогда беспокойство после шести месяцев замужества было бы
оправданно. А в вашем возрасте я бы и не думал волноваться по этому поводу по
крайней мере еще год или два.
Она, казалось, сразу же успокоилась и едва успела
поблагодарить его, как в комнату вошел Энди. Они долго еще сидели втроем и
разговаривали обо всем на свете: о мировой экономике, о бесконечных проблемах
Ближнего Востока, о работе, о планах на предстоящий год. И в первый раз за
многие месяцы Диана чувствовала себя легко и счастливо. «Может, я наконец
обрела надежду», — подумала она, когда они уходили. И все благодаря матери
и Джеку. На прощание она крепко обняла зятя, и он, сообразив, что она
благодарит его, улыбнулся в ответ.
— Береги себя, — сказал он, садясь в машину.
Остальные остались ночевать, чтобы внуки могли на следующий день провести
Рождество с дедом и бабушкой. Но Дианы все это не касалось. Единственное, чего
она отчаянно хотела, это оказаться дома вместе с Энди.
— С тобой все в порядке, любимая? — спросил он,
пока они мчались по пустынным в этот час улицам.
— Мне так хорошо, — ответила она с улыбкой. И
вдруг поняла, что за все эти месяцы впервые сказала правду и ей действительно
хорошо.
Она уютно устроилась на сиденье, прижавшись к мужу, и больше
до самого дома никто из них не проронил ни слова. Это был длинный и хороший
день.
Добравшись до дома, они сразу же пошли в спальню и долго
лежали обнявшись, делясь друг с другом тем, что загадали на этот год. И Диана
была совершенно спокойна и счастлива, и, когда они отдавались друг другу в эту
ночь, она в первый раз со дня свадьбы не думала о том, что им надо зачать
ребенка. Дни были неблагоприятные, но это не имело значения: они занимались
любовью, потому что им хотелось этого, не думая о дне и часе, о той цели,
которую они преследовали, и о том, достигнут они ее на этот раз или нет.
* * *
— О боже, как я тебя люблю… — Голос у Чарли дрогнул от
переполнявшей его нежности. Рождественская елка переливалась множеством
огоньков, и Барби опять оказалась на кушетке в объятиях мужа.
Что это с тобой? — полунасмешливо-полуудивленно
спросила она. — На тебя что, так действует светящаяся елка? — Они уже
третий раз за ночь занимались любовью, и Чарли не выпускал ее из объятий
буквально ни на минуту. Он не давал ей одеться, и она голая ходила по комнате,
пока его возбуждение не достигало предела и он снова не увлекал ее в постель.
— Я просто без ума от тебя. — Они лежали рядом,
расслабившись, и он пробормотал это, уткнувшись лицом ей в волосы.
Он сделал ей рождественский подарок, который, на его взгляд,
ей должен был понравиться. Это было золотое ожерелье с аметистом, а аметист был
ее камнем. Барби подарила ему свитер и галстук, бутылку французского
шампанского и специальную маленькую подушечку, которую он мог подкладывать под
спину в машине, когда ездил в город на работу и обратно. Чарли очень
понравились подарки, и Барби была в еще большем восторге от его подарков. Он
купил ей, кроме ожерелья, черную кожаную юбку и открытый черный свитер, в
котором она выглядела необыкновенно сексуально.
— Как насчет того, чтобы выпить твоего
шампанского? — Барби приподнялась на локте и, разомлевшая от усталости и
удовольствия, смотрела на него.
— Гм-м, — он потянулся и снова уложил ее
рядом, — пожалуй, я поберегу его.
— Для чего? — Она слегка расстроилась. Барби
обожала шампанское, поэтому и купила бутылку.
— Я оставлю его для другого, более важного события.
— Какого же? Судя по твоему сегодняшнему поведению,
Рождество — очень важное событие.
Чарли рассмеялся и потряс головой:
— Нет, я имею в виду действительно важное событие.
Например, если ты получишь премию академии, или роль в картине Стивена
Спилберга, или главную роль в каком-нибудь сериале, или, может, на десятилетие
нашей свадьбы… или… — Он вдруг приподнялся и торжественно произнес: — Или когда
у нас родится ребенок.
Она уселась на кровати, и в голосе ее послышалось
раздражение:
— Да, просто замечательно. Но все эти события никогда
не произойдут! И мне кажется, что ты свое шампанское никогда не откроешь!
— Уверен, что открою.
— Да? И когда же? Я надеюсь, ты не собираешься ждать
рождения ребенка. — Его слова насчет ребенка прямо-таки взбесили ее. Она и
слышать об этом не хотела.
— Но почему, Бэб? — Он так хотел, чтобы у них был
малыш, тогда ведь они станут настоящей семьей. Ну почему Барби этого не хочет
понять?
