— Не знаю. Не двигайся, дорогая. Я пойду позвоню
доктору.
Брэд кинулся в спальню, позвонил оттуда и вернулся к ней
через несколько минут. Было слишком далеко вести ее в Лос-Анджелес, к доктору
Вард. Вместо этого он позвонил местному гинекологу, тот сказал, что ее надо
привезти в больницу как можно скорей. Он пообещал встретить их там через десять
минут. Он также заверил Брэда, что у него были случаи, когда женщинам, попавшим
в сходную ситуацию, удавалось сохранить ребенка. Доктору Паркеру едва исполнилось
шестьдесят, он был немного старомоден и всегда нравился Брэду.
Он сказал все это жене, пока обматывал полотенцами ее бедра
и накидывал ей на плечи куртку. Кровотечение не прекращалось, и, прежде чем
уложить ее на заднее сиденье, он постелил одеяло и еще несколько полотенец.
Брэд гнал машину вниз по холму по направлению к больнице быстро, как только
мог. Когда они подъехали, Пилар была очень бледна и плакала от боли и от страха
потерять ребенка. Она сказала, что в жизни не испытывала ничего ужаснее, и, когда
доктор попытался осмотреть ее, Пилар вскрикнула. Доктор, огорченно покачал
головой, отозвал Брэда в сторону и объяснил, что у нее не просто кровотечение,
а выкидыш.
Он очень осторожно попытался объяснить Пилар, что произошло,
а она в отчаянии переводила взгляд с мужа на доктора и обратно:
— Ребенок? Он погиб?
— Скорее всего он с самого начала был
нежизнеспособный, — говорил доктор, глядя с состраданием на убитую горем
женщину. — К сожалению, это бывает.
Доктор Вард предупреждала Пилар неделю назад, что у женщин
ее возраста часто бывают выкидыши, но тогда она пропустила ее слова мимо ушей,
окрыленная хорошими новостями.
Она лежала, истекая кровью и изнывая от боли, жалобно
всхлипывая, и никак не могла поверить в то, что ребенок, о котором они так
мечтали, погиб. Это невозможно. Почему же это случилось?
— Чуть позже мы поднимем вас в операционную и сделаем
все необходимое, чтобы остановить кровотечение. Придется немного подождать,
потому что вы только что плотно поели, как сказал мне Брэд. Я думаю, что через час-два
с вами все будет в порядке, а сейчас пока я дам вам что-нибудь болеутоляющее.
Но то лекарство, которое принесла медсестра, сняло боль не
до конца, и эти два часа Пилар лежала, стискивая зубы, чтобы не закричать
каждый раз, когда матка сокращалась. Она не могла поверить, что такая боль
вообще бывает. К тому времени, когда все было закончено, она совершенно
обессилела и была на грани истерики. Она не переставая спрашивала Брэда:
— А что, если ребенок на самом деле не умер? Что, если
с ребенком все было в порядке, а они сделали мне аборт?
Но Брэд, повторяя слова доктора, пытался заверить ее, что
ребенок погиб и врачи должны были очистить матку от омертвевшей ткани.
— Это не омертвевшая ткань, — не выдержав,
закричала она, — это наш ребенок!
— Я знаю, любимая, знаю. — Брэд встретил ее прямо
у дверей операционной, откуда ее отвезли в палату. Отвернувшись к стене, Пилар
горько расплакалась. Она пролежала остаток ночи, жалобно всхлипывая, в то время
как Брэд сидел около кровати, с болью и жалостью глядя на жену, не в силах
сделать для нее хоть что-то.
— Для вашей супруги это, должно быть, тяжелый
удар, — сказал доктор Брэду перед тем, как уйти домой. — В наши дни
выкидыш не считается серьезной проблемой. А ведь это своего рода смерть. Мы
обычно говорим: «небольшая неприятность» — и считаем, что женщина может
оправиться после нее через несколько дней. Но это не так. Женщине нужны для
этого месяцы… а иногда и годы… иногда они уже вообще не могут оправиться… А
Пилар в таком возрасте, когда невозможно быть уверенной в том, что можно зачать
еще одного ребенка.
— Мы будем пробовать, — Брэд сказал это больше для
себя, чем для доктора, — будем пробовать. У нас обязательно должно
получиться.
— Скажите это ей. Возможно, какое-то время она будет
сильно подавлена. Это состояние усугубляется тем, что она принимала
гормональные препараты.
Но Брэд прекрасно понимал, что гормоны здесь абсолютно ни
при чем, он сам был подавлен тем, что случилось, не меньше, чем Пилар. И,
вернувшись к ней в палату, он не выдержал и тоже заплакал. Ему было жаль жену,
жаль ребенка которого они потеряли, и он целиком разделял с Пилар ее горе.
Около полудня Брэд отвез Пилар домой. Он суетился вокруг
жены, старался устроить ее поудобнее. Брэд хотел, чтобы она не вставала в
течение нескольких дней и немного пришла в себя, но вечером позвонила Нэнси,
чтобы сообщить мачехе о невероятно красивой детской кроватке, которую она
присмотрела для ее будущего малыша.
— Я… Я не могу сейчас с тобой разговаривать. —
Пилар залилась слезами и передала трубку Брэду, который чувствовал себя
ненамного лучше. Он ушел в другую комнату и все объяснил дочери, и та,
пораженная, повесила трубку, жалея их обоих и думая о том, что мачеха все-таки
стара для того, чтобы заводить ребенка.
Для супругов этот первый день нового года был бесконечно
длинным и тоскливым. Они провели его сидя дома, думая о ребенке, которого у них
не будет, о своих недавних мечтах; и оба испытывали чувство невосполнимой
потери.
* * *
В первый день нового года Чарли встал в шесть пятнадцать.
Полночи он не мог заснуть, и удалось ему это только около четырех. Он вообще не
мог спать все эти дни, но зато наконец решил, как быть с Барби. Конечно, она
поступила очень плохо, и он хотел взять с нее слово, что такого больше не
повторится, но расстаться с ней он никак не мог, особенно сейчас. Чарли любил
ее и был уверен, что нужен ей. Как же он может ее бросить? А если этот ребенок
как раз то, что изменит их жизнь к лучшему?
Было еще очень рано для того, чтобы звонить, поэтому он
встал, принял душ, побрился, прочитал газету, бесцельно побродил по квартире, и
наконец в девять часов он поехал к Джуди. В течение трех дней он не
разговаривал с Барби, а когда она уходила, он вообще еще не знал, что ей
сказать. Он был слишком потрясен новостью о том, что она беременна. Как ни
странно, Чарли ужасно жалел о том, что пошел на прием к доктору Патенгиллу.
Если бы он этого не сделал, он бы никогда не узнал, что бесплоден, поверил бы
Барби, что это его ребенок, и был бы счастлив. Но теперь все было намного
сложнее. А может, нет?
Он позвонил в квартиру Джуди, и дверь тут же распахнулась.
Джуди растерялась, не ожидая увидеть Чарли. Она явно собиралась ему что-то
сказать, но передумала. Джуди вдруг почувствовала себя так же неловко, как и
Чарли. Они оба знали о том, что произошло, и Чарли уже давно понял, что Джуди
покрывала его жену, когда та встречалась с парнем из Лас-Вегаса. Ради своей
подруги она предавала Чарли и теперь очень сожалела о том, что все так вышло.
Барби сказала ей, что беременна, как только обнаружила это. Джуди посоветовала
ей никому ничего не говорить и избавиться от ребенка, ведь его отец был женат.
Барби так и хотела сделать сначала, но потом подумала о том, как безумно Чарли
хочет иметь ребенка. И ей в голову пришла рискованная мысль соврать мужу, что
это его ребенок, и не делать еще один аборт.
