Священник уже ждал их у часовни, он пригласил их внутрь, и
Пилар, собрав все свои силы, шагнула за порог.
Она едва сдержала крик при виде маленького белого гробика,
усыпанного ландышами. Это была ложь, страшная шутка, которую с ней сыграла
природа, сначала пообещав так много, а затем отобрав половину того, что дала.
Рыдания сдавили ее горло.
— Я не вынесу этого, — прошептала она Брэду,
охватив голову руками.
Нэнси начала тихо плакать; глядя на мать, заплакал и Адам.
— Во всем воля Бога, — начал говорить
священник, — давать и брать, мешать радость с печалью, заставлять нас
смеяться и плакать.
Было безумно тяжело видеть, как он совершает обряд над
крошкой, которая пробыла в этом мире всего мгновение.
Пилар все еще казалось, что это кошмарный сон, когда она
вышла вместе с Брэдом на улицу и они последовали за катафалком на кладбище. Они
стояли под дождем на краю могилки, молчаливые и несчастные, и тут у Пилар
началась истерика.
— Я не могу оставлять ее здесь, — бормотала она,
цепляясь за Брэда.
Томми стоял рядом с ними, и чуть поодаль — Марина. Нэнси
сидела с малышами в машине, она сказала мужу, что не может больше этого
выносить. Это было слишком ужасно, слишком тяжело — маленький гробик и
опустошенные лица. Это было ужасно для всех, особенно для Пилар с Брэдом. Он
выглядел постаревшим и совершенно сникшим, а она, казалось, держалась из
последних сил, когда священник давал Грейс последнее благословение.
Пилар положила букет белых роз на гробик и долго стояла
неподвижно. Слезы без остановки катились по ее щекам. Когда Брэд повел ее к
машине, она, казалось, не понимала, где находится.
По дороге домой сидела совершенно безучастная ко всему,
уставившись в одну точку. Ей нечего было сказать ни Брэду с Мариной, державшим
ее за руки, ни кому бы то ни было во всем свете.
Брэд тоже не знал, что сказать ей, что сделать для того,
чтобы утешить ее. Он тоже тяжело переживал утрату, но Грейс не была для него
тем, кем была для Пилар.
— Я бы хотел, чтобы ты легла, — сказал он, когда
они добрались до дома и все разошлись.
Кристиан заворочался, когда Брэд положил его в плетеную
корзину.
Она кивнула, пошла в спальню и легла там прямо в платье,
молча уставившись в потолок, удивляясь, почему нельзя сделать так, чтобы она
умерла. Как она теперь будет жить? Почему самому человеку не дается выбор? Что
бы она выбрала? Что бы она сделала?
Но когда Пилар попыталась высказать Брэду свои мысли, он
пришел в ужас. Как ни велика была его скорбь из-за потери дочери, он изумился,
услышав слова Пилар.
— Как ты можешь говорить подобные вещи? Неужели ты не
понимаешь, как сильно ты нужна нам? — напряженно спрашивал он.
— Ты как-нибудь можешь обойтись без меня, — уныло
сказала она.
— А он? — Брэд показал головой на соседнюю комнату. —
Как ты не понимаешь, что малыш имеет право на материнскую любовь?
Пилар только пожала плечами, не зная, что ответить.
— Я понимаю, как тебе тяжело, но нельзя поддаваться
отчаянию, хотя бы ради Кристиана, — взмолился он.
Но она была подавлена целый день, не хотела ни есть, ни
пить, это тут же отразилось на молоке, сын почувствовал ее состояние и стал
капризничать. Пилар хотелось остаться одной и рыдать во весь голос в надежде
облегчить боль, сжимавшую ей сердце, но вместо этого она просто сидела и смотрела
на плачущего Кристиана.
— Он нуждается в тебе так же, как я, — снова
напомнил ей Брэд. — Ты должна взять себя в руки.
— Зачем?
Она сидела, неподвижно глядя в окно, но в конце концов он
заставил ее выпить немного чаю и съесть тарелку супа. Вскоре у нее стало
достаточно молока, чтобы накормить ребенка.
Пилар вставала, к нему несколько раз за ночь, пока Брэд
спал. Для него это был тоже тяжелый день, и он безумно волновался за Пилар. И
когда взошло солнце, она все еще сидела в качалке, держа на руках Кристиана и
думая о своих детях. Это были два разных существа, разных человека, две
различных жизни, у каждого из них была своя судьба и свое будущее. У Кристиана
была возможность выполнить свое предназначение, Грейс слишком быстро завершила
свой жизненный путь. Возможно, ей было предназначено пробыть с ними всего лишь
мгновение. И неожиданно Пилар поняла, что должна отпустить ее, что она будет
помнить о малышке всегда, но Брэд прав, она необходима Кристиану. Она
надеялась, что он-то останется с ними надолго, и она должна посвятить свою
жизнь ему. И первый раз за пять дней она почувствовала умиротворение от того,
что держала его. У них был сын, не двое детей, как они рассчитывали, а один
Кристиан, и Пилар должна была жить ради него. Это был ее материнский долг.
— Ты встала?
Сонный Брэд стоял на пороге детской. Когда он проснулся и не
обнаружил ее рядом с собой в кровати, его охватило беспокойство.
— Все нормально?
Она кивнула и улыбнулась ему, бросив на него мудрый и очень
печальный взгляд.
— Я люблю тебя, — сказала она тихо, и Брэд
почувствовал, что что-то изменилось в ней, что-то глубоко внутри сломалось и
оборвалось и теперь Пилар постепенно начинает возвращаться к жизни.
— Я тоже люблю тебя.
Брэд хотел сказать ей, как он огорчен и как скорбит по
умершей малютке, но не знал, как выразить это. Он не мог найти подходящих слов
— слишком глубоки были его чувства.
Неожиданно Кристиан зашевелился. Он зевнул, открыл глаза и
внимательно посмотрел на них.
— Он хороший парень, — с гордостью сказал Брэд.
— Весь в тебя, — ответила Пилар, и они
поцеловались в свете восходящего солнца.
Глава 21
На День Благодарения к ним приехал Тэдди. Он хотел увидеть
брата, которому уже исполнилось две с половиной недели. Понимая, какое тяжелое
испытание выпало на долю отца и мачехи, он хотел быть рядом с ними.
Пилар уже чувствовала себя лучше, но она очень похудела и
все еще никуда не выходила. Она была слишком слаба и не готова к встречам и
разговорам с друзьями. Пока это было слишком мучительно.
Не зная, как держать себя в подобной ситуации, Тэддц начал с
того, что выразил мачехе свои соболезнования.
— Как ужасно то, что с вами произошло. — Отец был
очень расстроен, когда рассказывал ему о рождении Кристиана и смерти Грейс, но
было совершенно очевидно, что Пилар гораздо тяжелее перенесла случившееся.
— Это было ужасно, — тихо проговорила она. Думая о
Грейс, Пилар все еще испытывала невыносимую боль, но теперь находила большое
утешение в обществе Кристиана. Она часто разговаривала по телефону с матерью.
Мать поделилась тем, что помогало ей когда-то справляться с горем. Она
посоветовала дочери общаться с человеком, прошедшим через подобное несчастье,
но Пилар к этому все еще была не готова. Она не хотела пока видеть никого. Даже
свою мать.
