В воздухе стоял гул голосов, раздавались рыдания, прощальные
выкрики… Вдруг Кэт услышала крик Эдвины. Она неистово размахивала руками,
кивала головой и показывала куда-то.
Кэт, взглянув на нос спасательной шлюпки, увидела облачко
светлых волос. Ошибки быть не могло: там, съежившись, сидела Алексис. Кэт
ощутила, как ее охватило чувство облегчения, и закричала Эдвине:
— Я вижу ее!.. Я ее вижу!
Девочка была спасена, она находилась с остальными… Пятеро
детей, ее пять дорогих детишек в одной лодке. Все, теперь только бы успеть
отплыть с Филипом, мужем и Чарльзом, который о чем-то тихо разговаривал с
другими мужчинами, уже отправившими в шлюпках своих жен. Они пытались убедить
друг друга, что все обойдется и скоро они благополучно покинут пароход.
— Слава богу, Берт, она нашлась! — Кэт была
счастлива, что увидела Алексис и что та находится в безопасности, и
почувствовала облегчение, несмотря на царившее вокруг страшное
напряжение. — Как же она там очутилась, в шлюпке?
— Видимо, кто-то увидел одинокого ребенка и посадил в
лодку, а малышка была слишком напугана, чтобы возражать и сопротивляться. Кэт,
милая, как бы то ни было, она в безопасности, а следующая ты. Ясно? — Он
говорил жестко, чтобы спрятать свой страх, но Кэт слишком хорошо знала мужа.
— Не понимаю, почему бы мне не подождать тебя с Филипом
и Чарльзом?.. Эдвина прекрасно справится с детьми.
Кэт очень беспокоилась за своих детей, но теперь, когда она
узнала, что и Алексис там, в шлюпке, вместе с сестрой, и все они — вне
опасности, она решила остаться с мужем. Кэт благодарила Господа, что Эдвина
успела ей крикнуть про Алексис, не то они сейчас метались бы с мужем по кораблю
в поисках малышки.
Шлюпки, достигнув воды, быстро отплывали от корабля, и,
когда восьмая, где находились Уинфилды, достигла поверхности ледяной воды,
Эдвина прижала к себе Тедди и попыталась поудобнее устроить Фанни у себя на
коленях, но сиденья были слишком высоки. Она хотела бы забрать с носа шлюпки
Алексис, но не могла даже пошевелиться, так тесно они сидели.
Джордж греб вместе с другими матросами.
Это заставляло его чувствовать себя нужным и взрослым.
Эдвина попросила одну из женщин передать Алексис, что они
тоже здесь. Та передала по цепочке, и наконец девочка обернулась. Эдвина
онемела от изумления — она увидела красивую светловолосую девчушку, плакавшую
оттого, что ее мама осталась на пароходе, это была не Алексис. Эдвина поняла,
что допустила ужасную ошибку: ведь она передала маме, что Алексис в шлюпке.
Теперь никто на корабле ее искать не будет. Она зарыдала, прижимая к себе
маленькую Фанни.
А в это самое время Алексис тихонько сидела в своей каюте.
Она ускользнула с палубы, где было холодно и страшно, когда мама выпустила ее
руку, и побежала за Уной. Алексис оставила в кроватке свою любимую куклу и не
собиралась уезжать без нее.
Когда она вернулась в каюту и нашла куклу, ей показалось тут
спокойно и тихо. Алексис было непонятно, почему она должна садиться в какую-то
шлюпку и падать в ней в противную черную воду. Она подождет здесь, пока все это
кончится и придут мама с папой. Она посидит тут с куклой, миссис Томас.
Сверху доносились звуки оркестра, чьи-то голоса, шум. В
коридоре не было слышно ничьих шагов.
Все пассажиры находились на палубе, прощались с любимыми и
спешили в спасательные шлюпки, а над их головами продолжали взрываться ракеты,
и радист отчаянно пытался вызвать на помощь ближайшие суда.
Первым, в 12.18, отозвался «Франкфурт», потом «Маунт Темпл»,
«Вирджиниан» и «Бирма», но от «Калифорнийца», который был к «Титанику» ближе
всех, не поступило ни слова с одиннадцати часов, после того как он передал
предупреждение об айсберге, а Филипс в ответ велел не мешать ему. С того
времени радист «Калифорнийца» не подавал признаков жизни. А ведь это был
единственный пароход, который мог успеть им на помощь… Даже ракеты были
бесполезны: на «Калифорнийце» явно решили, что это очередной фейерверк, каких
много было в этот рейс. Конечно, кому придет в голову, что «Титаник» тонет.
В 12.25 «Карпатия», находящаяся в пятидесяти восьми милях от
них, отозвалась и обещала подойти как можно скорее. Потом подключился
«Олимпик», но он был в пятистах милях — слишком далеко, чтобы подоспеть на
помощь.
Капитан Смит то и дело заходил в радиорубку, откуда Филипс
посылал сигналы бедствия, и приказывал радисту снова и снова повторять их в надежде,
что откликнутся хотя бы какие-нибудь яхты. Сейчас была нужна любая помощь.
Первый сигнал бедствия с «Титаника» послали в 12.15, а
Алексис все сидела одна в пустой каюте, играя с куклой и что-то мурлыча себе
под нос. Она понимала, что родители ее отругают, когда вернутся, но, может
быть, они не станут слишком сердиться: ведь сегодня день ее рождения. Ей
исполнилось шесть лет, а кукле — гораздо больше. Миссис Томас уже взрослая, ей
целых двадцать четыре года.
Лайтоллер заполнял пассажирами очередную шлюпку. По правому
борту можно было уже посадить несколько мужчин, но на левом по-прежнему
пропускали пока только женщин и детей. Во втором классе пассажиры тоже
рассаживались в шлюпки, а кое-кто из третьего класса ломился сквозь перегородки
и запертые двери в надежде сесть в шлюпки во втором, а то и в первом классе. Но
проникнуть туда было невозможно: команде строго-настрого приказали следить за
порядком, капитан боялся паники и хаоса.
Матросы просили пассажиров третьего класса вернуться назад,
но люди кричали, плакали, умоляли пропустить их к спасательным шлюпкам. Одна
ирландская девушка, рядом с которой стояла молодая женщина с ребенком,
настаивала, чтобы ее пропустили в первый класс, но матрос бесстрастно
загораживал проход и не слушал ее сбивчивых объяснений.
Кэт и Берт прошли в спортзал, чтобы хоть немного согреться и
отойти от всеобщей паники, страданий и слез. Филип остался на палубе с Чарльзом
и Джеком Тейером, они помогали женщинам садиться в шлюпки. С ними был Дэн
Мартин, только что тоже отправивший в одной шлюпке с Эдвиной свою невесту.
В спортзале Кэт с Бертом заметили, что Асторы так там и
сидят и тихо беседуют. Они, казалось, не участвовали в общей суматохе, только
послали слугу с горничной на палубу взглянуть, как там дела.
— Как ты думаешь, с детьми все в порядке? — Кэт
встревоженно посмотрела на Берта, и он кивнул, радуясь, что Эдвина нашла
Алексис и по крайней мере пятеро детей спасены.
Он беспокоился за жену и Филипа, но надеялся, что Лайтоллер
позволит Филипу уехать. Меньше всего надежды было на то, что дойдет очередь до
Чарльза и других взрослых мужчин.
— Думаю, с ними все в порядке, — успокоил жену
Берт. — Событий сегодняшней ночи они никогда не забудут. И я, —
добавил он, серьезно глядя на Кэт. — Ты знаешь, мне кажется, пароход
тонет.
Он был уверен в этом, хотя никто из команды не подавал вида,
что конец близок, продолжал играть оркестр, будто на корабле проходил веселый и
слегка сумасшедший вечер. Берт посмотрел на жену, взял ее изящную руку и
поцеловал кончики всех пальцев.
