— А Филип? — Берт решил не спорить пока с Кэт, но
все еще надеялся, что она передумает.
— Ты же собирался договориться, чтобы его взяли в
шлюпку.
На шлюпочной палубе заполняли последнюю шлюпку, и оставалась
еще одна, номер четыре, висящая за стеклянными перегородками на прогулочной
палубе. Пока Лайтоллер был занят наверху, матросы открывали окна на прогулочной
палубе, чтобы женщины смогли через них влезть в эту последнюю спасательную
шлюпку, уходящую с «Титаника».
Берт подошел к Лайтоллеру и заговорил с ним. Кэт увидела,
как второй помощник капитана решительно замотал головой, взглянув на Филипа,
который стоял с Тейером и его отцом.
— Он категорически против: на корабле еще остались
женщины и дети, — сказал, возвратившись, Берт.
Во втором классе сейчас усаживали в шлюпку нескольких детей,
в первом их уже не было, за исключением малышки Лоррейн Эллисон, стоящей с
куклой в руках рядом с мамой. Кэт посмотрела на нее и тут же отвернулась, будто
увидев что-то слишком деликатное, слишком личное, чтобы на это смотрели посторонние.
Филип, Чарльз, Бертрам и Кэт обсуждали, как бы в обход
Лайтоллера отправить мальчиков и, если возможно, спастись самим.
— Боюсь, нам придется немного подождать, —
спокойно сказал Чарльз. Он до конца оставался джентльменом, не теряя хороших
манер и не выказывая паники. — Но я думаю, что вам, миссис Уинфилд,
следует все же поехать сейчас. Не нужно медлить. — Он тепло улыбнулся ей и
снова отметил, как же они похожи с Эдвиной! — С нами будет все в порядке,
но вам удобнее ехать теперь, а не толкаться потом с нами. Вы же знаете, какие
бывают ужасные люди. На вашем месте я бы попробовал забрать и нашего юного
друга.
Но как?! Один мальчик такого же возраста, как Филип,
попытался сесть в шлюпку, переодевшись в женское платье, так ему даже
пригрозили оружием, хотя в конце концов решили оставить в шлюпке, потому что не
было времени возиться с ним.
Паника нарастала, и Берту не хотелось снова идти к
Лайтоллеру — тот не пожелает и слушать его. Между тем на правом борту места в
шлюпке уже занимали все желающие. Но пароход был слишком велик, и Уинфилды не
могли знать, что творится на другой его стороне. Кэт продолжала упорствовать,
что останется с Бертом, Филип опять отошел к Джеку Тейеру. Чарльз присел на
стул и закурил. Ему было недосуг вмешиваться в споры Уинфилдов, он сидел, с
тоской думая об Эдвине. У него больше не осталось надежды вырваться отсюда.
Каюты были пусты, матросы их все проверили. Вода уже
поднялась до палубы С. Алексис играла с куклой, прислушиваясь к звукам музыки.
Она то и дело слышала шаги, когда кто-нибудь из команды пробегал мимо или
кто-то пробирался из второго класса к шлюпкам первого. Ей уже надоело играть
одной, и она соскучилась по мамочке. Но девочке по-прежнему не хотелось
садиться в шлюпку, хотя она знала, что ей попадет от родителей. Ее всегда
бранили, когда она убегала, особенно доставалось от Эдвины.
Она услышала тяжелые шаги и посмотрела, кто это, решив, что
пришел папа или, может, Филип. Но в дверях стоял мужчина, с ужасом глядевший на
нее. Это был стюард, который последним покидал палубу и точно знал, что все
каюты на палубе Б давно пусты. Однако он решил проверить еще раз и обомлел,
увидев малышку с куклой.
— Эй!.. — Стюард шагнул к Алексис, а она стрелой
вылетела в соседнюю каюту, захлопнув дверь. Но стюард был проворнее, чем
она. — Минутку, юная леди, что вы тут делаете? — Он удивлялся, как
эта девочка очутилась здесь, да еще совсем одна? Это было очень странно, и ему
хотелось поскорее отнести ее к спасательной шлюпке. — Давай-ка уйдем
отсюда… — Но на Алексис не было ни пальто, ни шапки. Она сбросила их, когда
играла с миссис Томас.
— Я не хочу! — Она заплакала, и рослый сильный
стюард, взяв ее на руки, завернул вместе с куклой в одеяло. — Я буду
здесь!.. Я хочу к маме!
— Мы отыщем твою маму, малютка. Но нам нельзя терять
время.
Он понесся наверх и почти уже добежал до прогулочной палубы,
когда кто-то из команды окликнул его:
— Эй, уже последняя шлюпка ушла. Больше ничего не
осталось. И прогулочную загрузили минуту назад. Давай, парень, торопись.
Стюард с Алексис на руках выбежал на палубу, когда Лайтоллер
приготовился спускать шлюпку, висящую за раскрытыми окнами.
— Стой! — заорал стюард. — Еще одна! Алексис
визжала, вырывалась и звала маму.
— Вот еще ребенок!
Второй помощник взглянул через плечо, но было слишком
поздно. Шлюпка уже висела внизу, заполненная последними женщинами, желающими
покинуть корабль; среди них были миссис Астор и мать Джека Тейера. Джон Джекоб
Астор спросил Лайтоллера, нельзя ли поехать и ему, поскольку жена в «интересном
положении», но Лайтоллер остался непреклонен, и Мадлен Астор поехала с
горничной, а не с мужем.
Стюард глянул вниз на шлюпку. Поднять ее обратно невозможно,
но нельзя было оставлять девочку здесь на верную гибель. Он секунду колебался,
потом поцеловал Алексис в лобик, как будто это была его собственная дочь, и
бросил ее через окно вниз, моля Бога, чтобы кто-нибудь ее подхватил, а если
нет, то чтобы она не сильно покалечилась. Уже было много случаев растяжений и
переломов, когда люди втискивались в шлюпки.
Но один из матросов, сидевших на веслах, вскочил и подхватил
Алексис на лету. Она рыдала, лежала в одеяле, а всего одной палубой выше ее ни
о чем не подозревающая мать стояла и тихо разговаривала с мужем.
Стюард проследил, как Алексис благополучно усадили рядом с
женщиной с ребенком. Алексис в оцепенении сидела, прижимая куклу, и думала,
увидит ли она когда-нибудь свою маму? Она чувствовала, что случилось что-то
ужасное, и снова начала плакать, когда матросы и женщины стали грести и шлюпка
закачалась, медленно отдаляясь от гигантского парохода. Так в 1.55 «Титаник»
покинула последняя спасательная шлюпка.
В 2.00 Лайтоллер сражался с четырьмя складными шлюпками, три
из которых никак не расчехлялись. Но вот наконец их освободили, и ни у кого не
было сомнений, что это последний шанс покинуть корабль, да и то сомнительный.
Команда собралась в кружок около шлюпок, чтобы пропускать только женщин и
детей. — В последний момент Берт наконец убедил Лайтоллера взять в шлюпку
Филипа. Они с Кэт смотрели, как шлюпка, в которой сидел Филип, кое-как
спустившись, поплыла за остальными. После этого спасательные работы были
закончены. Надеяться больше было не на что, спастись уже невозможно. Все, кто
остался на борту, должны были погибнуть вместе с кораблем. Берт никак не мог
поверить, что Кэт не покинула «Титаник» с Филипом. Он пытался втолкнуть ее в
шлюпку, но она намертво вцепилась в его руку. И теперь, в последние минуты, она
стояла, тесно к нему прижавшись.
Мимо рука об руку медленно прошла супружеская чета Страусов.
На палубе стоял со своим слугой Бенджамин Гаггенхейм в вечернем костюме. Кэт и
Берт, держась за руки, целовались и тихо разговаривали о каких-то пустяках,
вспоминали о том, как они встретились… о свадьбе и о детях.
