— Ну, как ты меня находишь, сестренка? — весело
прокричал Филип, высунувшись из окна.
— Ты, кажется, подрос за это время. И отлично
выглядишь! — У них с Эдвиной были голубые глаза, они оба очень походили на
маму.
— Ты тоже, — кивнул Филип.
Он не сказал Эдвине, что почти каждую ночь ему снилось, как
он возвращается домой. Но в Гарварде ему понравилось. Бен Джонс оказался прав:
там действительно здорово. Временами Филипу казалось, что Гарвард находится на
другом краю земли: так далеко от дома, четыре дня на поезде, чуть ли не
вечность в дороге!
Рождество Филип провел в Нью-Йорке, в доме соседа по
комнате, и страшно скучал по Эдвине и детям, хотя, может, не так сильно, как
они по нему. Особенно тяжело разлуку с братом переносила Алексис, и иногда ее
состояние вызывало у Эдвины тревогу.
Филип обратил внимание, что на станции нет Бена, и,
удивленно приподняв бровь, спросил:
— А где Бен?
— Уехал в Лос-Анджелес. — Эдвина
улыбнулась. — Но он просил передать тебе горячий привет. Бен, наверное, с
удовольствием пригласит тебя как-нибудь на ленч, ему хочется узнать твои
впечатления о Гарварде.
Ей и самой очень хотелось послушать его рассказы. Филип
присылал интересные письма о людях, с которыми встречался, о своих занятиях,
друзьях и преподавателях. Временами она даже завидовала Филипу. Она бы с
радостью поехала куда-нибудь учиться. Раньше она никогда не думала о таких
вещах — все, чего ей хотелось, это выйти замуж и иметь хорошую семью. Но
теперь, когда на нее навалилось столько обязанностей и она так много узнала об
издательском деле, поняла, что круг ее интересов гораздо шире, чем взбивание
крема для торта и высаживание, маргариток в саду.
— А кто вас сюда привез? — Филип пытался
одновременно уследить за Джорджем, чтобы тот не уронил стопку книг, привезенных
из университета, и за Фанни с Тедди.
— Я. — Эдвина гордо посмотрела на Филипа, и он
улыбнулся, думая, что сестра шутит.
— Нет, серьезно?
— Серьезно, а почему ты сомневаешься? — Она с
улыбкой подошла к «Паккарду», который купила для всей семьи на свой день
рождения.
— Брось шутить, Эдвина.
— Все еще не веришь? Давай-ка сюда свои вещички, и я с
ветерком доставлю тебя домой, мистер Филип.
Они сложили вещи в багажник красивого синего автомобиля.
Филип потрясение смотрел, как Эдвина уверенно садится за руль. Дети всю дорогу
болтали, а Джордж непрерывно задавал брату вопросы. На Филипа обрушился такой
словесный водопад, что он шутливо схватился за голову:
— Ну, я смотрю, вы мало изменились! Филип внимательно
оглядел их всех и остановил взгляд на Эдвине. Она хорошо выглядела, пожалуй,
была красивее, чем запечатлелась в его памяти. И странно подумать, что эта
красавица — их сестра и что она выбрала для себя жизнь, посвященную только
детям, отказавшись от личного счастья.
— У тебя все в порядке? — тихо спросил Филип у
Эдвины, когда они входили в дом.
— Да, все отлично, Филип. — Она остановилась и
посмотрела на брата.
Он здорово вырос за эти месяцы и теперь возвышался над
Эдвиной, она даже подозревала, что он теперь был бы выше папы.
— Тебе правда там понравилось? Филип кивнул.
— Да, конечно. От дома, к сожалению, далековато. Но я
узнаю там столько интересного, и люди мне нравятся. Было бы только немного
поближе, чтобы я мог навещать вас чаще.
— Но это ненадолго. Еще три года — и ты вернешься домой
и займешь место отца в газете.
— Я уж жду этого не дождусь, — улыбнулся Филип.
— И я, поскольку страшно устала от этих
совещаний-заседаний…
Иногда Эдвине было тяжело находить общий язык с Беном. Он
очень расстроился, когда она отказала ему в ту ночь, и теперь, хоть они и
оставались друзьями, порой чувствовалась натянутость отношений между ними.
— Когда мы поедем на Тахо, Вин? — Филип ходил по
дому с таким видом, словно вернулся сюда после многолетнего отсутствия.
Рассматривал картины, трогал какие-то вещи… Эдвина даже не подозревала, что он
мог так соскучиться.
— Думаю, отправимся туда в июле, как обычно.
А в сентябре он опять уедет в Гарвард, однако впереди у него
целых два с половиной месяца отдыха в кругу родных, по которым он так
соскучился!
Первую неделю они делали все, чтобы только угодить Филипу.
Обедали в его любимых ресторанах, не мешали ему, когда он уединялся с книгой.
Он ходил к своим друзьям, и в начале июля Эдвина заметила, что в его жизни
появилась некая юная леди. Очень хорошенькая хрупкая блондинка. Казалось, она
ловила каждое слово Филипа, когда пришла к ним на обед.
Ей было всего восемнадцать, и Эдвина чувствовала себя рядом
с нею взрослой, умудренной опытом женщиной. Девушка обращалась к старшей сестре
Филипа так, словно та была вдвое ее старше. Эдвине даже стало любопытно, а
знает ли она, сколько ей на самом деле лет.
Но когда Эдвина сказала об этом Филипу, тот засмеялся и
сказал, что его избранница все знает, в данном случае она просто хотела
произвести хорошее впечатление своим почтительным поведением. Ее звали Бекки
Хэннок, и у ее родителей тоже был дом на озере Тахо неподалеку от того места,
где останавливались Уинфилды.
Они часто встречались там в июле, и Бекки несколько раз
приглашала Филипа, Джорджа и Эдвину поиграть в теннис. Эдвина неплохо владела
ракеткой, и когда Филип с Бекки уходили с корта, они с Джорджем продолжали
игру, и Эдвина ужасно радовалась, когда обыгрывала брата.
— Не так плохо для старушки, — дразнился Джордж, и
она шутливо бросала в него теннисный мячик.
— Не знаю, разрешу ли я тебе водить мою машину…
— О'кей, о'кей, прошу прощения. Когда они вернулись в
Сан-Франциско, Филип часто катал Бекки на машине. Иногда и Эдвина выбирала
минутку, чтобы поучить Джорджа вождению. У него это прекрасно получалось. В последнее
время он стал немного поспокойнее и, как заметила Эдвина, начал посматривать на
девочек.
— Филип болван, что влюбился в эту девицу, —
заявил однажды Джордж, сидя за рулем машины рядом с Эдвиной.
— Почему ты так решил? — с любопытством спросила
она.
— Он ей нравится не за какие-то свои качества, как он
считает.
Интересное наблюдение.
— А за что же?
Джордж помолчал, мастерски совершил поворот, и Эдвина
похвалила его.
— Спасибо, сестренка. — Потом его мысли снова
вернулись к Бекки:
— Иногда я думаю, что он ей нравится только из-за
папиной газеты.
Отцу Бекки принадлежали ресторан и два отеля, и эта семья
едва ли нуждалась в средствах, но газета Уинфилдов была делом гораздо более
выгодным и престижным. Филип когда-нибудь станет значительной фигурой в городе.
Бекки, должно быть, ловкая девчонка, если уже сейчас ищет себе перспективного
мужа. Но Филип слишком молод, чтобы думать о женитьбе, по крайней мере Эдвина
надеялась, что он еще об этом не думает.
