— Да, и она хочет вернуться в Голливуд весной, когда ей
исполнится восемнадцать, и сняться в другом фильме. Я думаю, Джордж позволит
ей, если она не передумает к тому времени. — Эдвина была уверена, что
Алексис не передумает.
Она только и говорила что о своей актерской карьере.
— А вы? — настойчиво спросил Сэм. — Что вы
собираетесь делать? — Он встретился с ней глазами и долго не отводил
взгляд. Он о многом хотел ее спросить, о многом хотел сказать ей сам.
— Не знаю, Сэм, — вздохнула Эдвина. — Я буду
делать то, что будет нужно им, буду дома. — Дальнейшее ее сейчас не
беспокоило. Одиннадцать лет она посвятила своим братьям и сестрам и не думала,
что может делать еще.
Однако Сэм хотел поговорить о другом, но не знал, как
начать. Он думал об этом ухе давно, но сейчас не мог решиться.
Они остановились, и Сэм опять посмотрел на Эдвину. Ее
голубые глаза сияли в лунном свете, а кожа казалась снежно-белой и мерцала во
мраке.
— Эдвина, когда вы подумаете о себе? У каждого из ваших
сестер и братьев своя жизнь, они почти все выросли, а вы этого даже не
заметили. Знаете, когда я понял, что Хелен уже не со мной? В день, когда она
выходила замуж за Джорджа. Я сам вручил ее мужу. Я выстроил империю для нее, а
она ушла. Но знаете, что я еще понял в тот день, когда вы хлопотали вокруг нее
и расправляли фату… фату, которую надели бы сами, если бы не погиб ваш жених.
Я обнаружил, что создал эту империю и для себя, но мне не с
кем поделиться. После стольких лет работы, любви, которую я изливал на Хелен, а
перед этим на ее мать… я вдруг остался один. Конечно, появятся внуки, и Хелен
будет поблизости, но это не одно и то же. Никого нет подле меня, некому
позаботиться обо мне, и нет никого, о ком бы я мог заботиться. Я наблюдал за
вами в тот день, — сказал он нежно, взяв ее руку в свою, — и все
время думал о вас…
Эдвина видела то, что ей понравилось в нем с самого начала.
Его мягкость, силу, его мудрость и доброту. Он был похож на ее отца, сразу
вызывал симпатию, с ним можно было говорить обо всем на свете, смеяться и
грустить. Эдвина вдруг подумала, что этот мужчина очень дорог ей.
— Знаешь, чего я хочу? Я хочу жить для тебя, —
продолжил Сэм, и в его голосе зазвучали страстные нотки, — держать твою
руку в своей, утешать тебя, если ты заплачешь, и смеяться вместе с тобой, когда
тебе будет весело. И мне бы хотелось, чтобы ты была рядом, когда мне вдруг
понадобится твоя помощь. Мы имеем на это право. — Он улыбнулся ей с легкой
грустью. — И у нас никогда такого не было.
Эдвина долго молчала, не зная, что ответить. Он не такой,
как Патрик или Чарльз, он немолод, но и она уже не юная девочка. Она не могла
разобраться в собственных чувствах.
Неужели она любит его? О таком мужчине она мечтала долгие
годы, сама не сознавая этого. О мужчине, которого она может любить и уважать, о
котором хочет заботиться, с которым может прожить всю оставшуюся жизнь. И
Эдвина вдруг поняла еще одно: рядом с ним она готова пережить все — горе и
радость, хорошее и плохое, пока не…
Эдвина наконец поняла, что же почувствовала ее мама. Она
погибла вместе с мужем, потому что большей любви нет… большей любви не бывает…
большей, чем та, какой она любила его…
Эдвина верила, что у них с Сэмом будет такая же любовь, как
и у ее родителей. Любовь, ради которой стоит жить… И даже умереть.
— Я не знаю, что сказать… — Она застенчиво улыбнулась.
Она не думала о чем-то подобном. Раньше она видела в нем
лишь отца Хелен… Но память подсказала ей, как в трудную минуту она обратилась к
нему, когда пропала Алексис… как она всегда знала, что может положиться на
него, если будет нужно. Он сразу стал ее другом. Ей все в нем нравилось.
— А что подумает Хелен?.. И Джордж… и все… Но она не
сомневалась, что все они будут очень рады их союзу.
— Хелен, наверное, решит, что мне чертовски повезло, и
мне так тоже кажется. — Он сжал ее руку. — Эдвина… не говори ничего,
мое объяснение для тебя неожиданность. Я просто хочу знать, можно ли мне
надеяться или ты думаешь, что я спятил? — Он с тревогой смотрел на нее, и
Эдвина рассмеялась.
— Я думаю, мы оба сумасшедшие, Сэм, но мне это,
кажется, нравится.
Она обвила руками его шею, он улыбнулся, крепко прижал ее к
себе и поцеловал.
