Во вторую сумку нужно было собрать вещи Алессандро. Ребенок
спал, глубоко зарывшись под одеяло, одна рука прижимала игрушечного медведя,
другая свисала с постели. Она улыбнулась, взглянув на него, и начала опустошать
шкаф. Теплые вещи, лыжный костюм, варежки и шерстяные шапочки, домашняя одежда,
игры и несколько его любимых игрушек. Она огляделась вокруг, выбирая самые
дорогие для него вещи. К половине второго все было собрано, сумки стояли в
слабо освещенной комнате. Бернардо привезет два портфеля с деловыми бумагами.
Она была готова.
Часы на прикроватном столике неустанно тикали. Изабелла
решила разбудить Алессандро без четверти два. Где-то снаружи их ждали два
охранника, тщательно отобранные Бернардо и готовые к путешествию. Они не знали,
куда отправятся, но должны были придумать историю, объясняющую их
местонахождение в течение суток. Им предстояло вернуться в Рим к следующей
ночи, доставив Изабеллу и Алессандро в Лондон.
Изабелла сидела, затаив дыхание, чувствуя, как сердце бьется
в груди. Что она делает? Правильно ли она поступает, уезжая? Может ли она все
оставить в руках Бернардо? И зачем она покидает свой дом?
Она бесшумно открыла дверь, тихо вышла из комнаты и медленно
пошла по притихшему дому. У нее оставалось еще десять минут до того, как пойти
будить Алессандро, – десять минут на прощание. Она очутилась в гостиной,
оглядела ее при лунном свете, прикоснулась к столу, посмотрела на пустой диван.
Здесь у них с Амадео проходили бесчисленные приемы, счастливые вечера, лучшие
дни. Она вспоминала, как суетилась, выбирая ткани, вещи, которые они купили в
Париже, часы, которые они с любовью привезли из Нью-Йорка. Затем пошла мимо
столовой в маленькую гостиную, которой они редко пользовались. Наконец молча постояла
в дверях небольшого кабинета Амадео, который он так любил. Обычно он был
наполнен ценными вещами, книгами, яркими цветами и солнечным светом. Она
превратила его в настоящий рай для него, и они часто укрывались здесь,
разговаривая о работе или наблюдая за Алессандро из-за французских дверей,
ведущих в сад. Здесь они часто занимались любовью на уютной софе, обтянутой
коричневой кожей, а иногда – на полу, покрытом толстым пушистым ковром. Они
задергивали занавеси и шторы, прятались, как заговорщики, и дарили друг другу
нежность, наслаждаясь жизнью.
Сейчас эта комната казалась ей пустой. Она осторожно
держалась одной рукой за дверь и не смела войти в нее.
– Пока, Амадео. Я вернусь. – Это было обещание самой
себе и ему, дому и Риму. Она прошла по ковру и остановилась у письменного
стола. Там все еще стояла ее фотография в серебряной рамке, подаренной
Бернардо. Глядя на нее в темноте, она вспомнила маленькое золотое яйцо работы
Фаберже. Она подарила его Амадео на годовщину их свадьбы перед самым рождением
Алессандро. Она осторожно прикоснулась к нему, потрогала кожу на столе и
медленно отвернулась. – Пока, Амадео. – Тихо закрыв за собой дверь, Изабелла
прошептала: – До свидания.
Мгновение она постояла в прихожей, затем быстро направилась
в комнату Алессандро, моля Бога, чтобы мальчик проснулся быстро и не заплакал.
Изабелла почувствовала угрызения совести. Она поступала жестоко, увозя ребенка,
даже не позволив маме Терезе попрощаться с ним. Няня так нежно заботилась о нем
все эти годы. Изабелла молилась, чтобы она мужественно перенесла шок от его
исчезновения и, прочтя утром ее письмо, все поняла и простила ее.
Она тихо открыла дверь и наклонилась над сыном, прижимая его
к себе, чувствуя его нежное дыхание на своей шее.
– Алессандро, сокровище мое. Это мама. Дорогой,
просыпайся.
Он слегка пошевелился и повернулся на другой бок. Она нежно
коснулась его лица и поцеловала в оба глазика.
– Алессандро...
Он открыл глаза, посмотрел на нее и сонно улыбнулся.
– Я люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя. Ну же, дорогой, просыпайся.
– Разве ночь уже кончилась? – Он непонимающе посмотрел
на нее, видя темноту за окном.
– Нет. Но мы отправляемся за приключениями. Это тайна.
Только ты и я.
Он с интересом уставился на нее, широко раскрывая глаза.
– Я могу взять моего медведя?
Она кивнула, улыбаясь, надеясь, что он не может слышать
бешеный стук ее сердца.
– Я уложила некоторые твои игрушки и игры в чемодан.
Давай, милый. Вставай. – Он сонно сел, потирая глаза, и она подхватила его на
руки. – Я понесу тебя. – Она вышла из детской и поспешила в свою комнату, шепча
ему, что они не должны разговаривать, потом усадила его на свою кровать, снимая
пижаму и переодевая его в теплую одежду.
– Куда мы едем? – Он выставил ножку, на которую она
надевала носок.
– Это – сюрприз.
– В Африку? – Он был в восторге. Теперь другой носок.
Синяя тенниска. Синие вельветовые брюки. Красный свитер. Сапожки. – В Африку,
мама?
– Нет, глупенький. В одно место, получше Африки.
– Я голоден. Хочу молока.
– У дяди Бернардо в машине будет молоко и печенье.
– Он тоже едет? – заинтересовался Алессандро.
– Только часть пути. Искать приключения поедем только
мы с тобой.
– Без мамы Терезы?
Он отпрянул от нее, и Изабелла остановилась. Она посмотрела
ему прямо в глаза и медленно покачала головой:
– Нет, милый, она не может поехать с нами. Мы даже не
можем попрощаться с ней.
– А она не очень рассердится на нас, когда мы вернемся?
– Нет. Няня все поймет. – По крайней мере она надеялась
на это.
– О'кей. – Он снова сел на кровать, прижав одной рукой
игрушечного медведя. – В любом случае мне больше нравится ехать куда-то с
тобой.
Они говорили шепотом, и Изабелла улыбнулась.
– Мне тоже нравится ехать куда-то с тобой. Ну, мы
готовы? – Она посмотрела вокруг. Все было убрано или упаковано. Только его
пижама одиноко валялась на постели. На столе лежала записка, объясняющая маме
Терезе и экономке, что она с ребенком уехала из города. Они могут немедленно
связаться с господином Франко, если в доме возникнут какие-либо проблемы. Они
не должны сообщать о ее исчезновении или разговаривать с журналистами. – О, мы
чуть кое-что не забыли. – Она улыбнулась, глядя, как он подавил зевок. – Ты
взял своего плюшевого мишку? – Он схватил медведя, пока она помогала ему надеть
пальто. – Готов? – Он снова кивнул и крепко взял ее за руку.
Вдруг, уже у двери, она напряглась. Послышался скрип
электрических ворот, медленное шуршание гравия, а затем донеслись приглушенные
голоса Бернардо и двух мужчин. Через мгновение послышался тихий стук.
– Изабелла, это я, – сказал Бернардо. Алессандро захихикал:
– Как забавно.
Она открыла ему дверь и увидела рядом с Бернардо одного из
охранников.
