– Ты же знаешь, я не могу вернуться туда. Он на
мгновение задумался.
– Пожалуй, можешь.
– Ты серьезно?
– А почему бы и нет? – В его глазах заплясали
шаловливые искорки. У него появилась идея. – В деловой части города есть
забавный маленький итальянский ресторанчик, в который я частенько захаживал.
Респектабельные посетители никогда не заходят туда. – Он усмехнулся. – Мы могли
бы быстренько съездить туда поужинать, и никто бы не догадался, кто ты. А он
настолько итальянский, что ты почувствуешь себя там как дома. – На миг он
засомневался, не будет ли от этого хуже, но у него было такое чувство, что это
не тот случай, и он собирался устроить так, чтобы она прекрасно провела время.
Как соратник-конспиратор он подождал в гостиной, пока она
оденется. Она вышла, хихикая, в черных брюках, свитере и черной мягкой шляпке
от Борсалино, надвинутой низко на один глаз.
– Я выгляжу таинственно? – Она смеялась, и он тоже.
– Даже очень! Он даже припарковал свой «роллс» не у
самого подъезда, и они проскочили в ресторан никем не замеченными. Там они с
жадностью набросились на еду, а Изабелла радостно болтала с официантом, пока
они пили недорогое итальянское вино.
– Пообещай, что не скажешь Наташе! Она убьет меня за
это! – У нее сверкали глаза, и он согласился.
– Я и не мог бы сказать ей. Скорее всего она убила бы
меня. – Но он не волновался насчет Наташи. Он знал, что Изабелла в
безопасности, и, съев по порции макарон и выпив простого красного вина, они
медленно поехали домой, ненадолго завернув в парк. – Счастлива? – Она кивнула и
положила голову ему на плечо. Шляпа лежала на сиденье рядом с ней, а ее черные
волосы мягко падали на его плащ. Он осторожно коснулся их, а потом погладил ее
по щеке. Казалось, Корбет ни на миг не отводил от нее глаз, пока они не спеша
входили в дом.
– Хочешь зайти на кофе? – Она приглашающе посмотрела на
него, но они оба думали вовсе не о кофе.
Он кивнул и вошел в квартиру следом за ней, но, очутившись в
прихожей, Изабелла не стала утруждать себя, зажигая свет. Она тотчас же
оказалась в объятиях Корбета и в темноте вся затрепетала от давно забытой
страсти, когда Корбет прижался губами к ее устам. Задохнувшись, они пошли,
взявшись за руки, в спальню, где, не включая света, Корбет раздел ее, а она
его, и их тела наконец соединились. Казалось, прошло несколько часов, прежде
чем она включила маленький ночник и улыбнулась лежащему в ее постели Корбету.
Она оглядела комнату с беспорядочно разбросанной одеждой и засмеялась.
– Что тебя так рассмешило, дорогая?
– Мы. – Она посмотрела на него и нежно поцеловала в шею.
– Нам совсем нельзя доверять. Моя соседка уезжает на выходные, и что же мы
делаем? Убегаем ужинать, а затем возвращаемся домой и занимаемся любовью.
Он медленно потянул ее к себе. —...а потом мы снова
занимаемся любовью... и опять... и опять...
Глава 22
Апрель пролетел очень быстро, а за ним и май. Когда погода
позволяла, они каждый вечер ходили гулять или катались на машине. Иногда они
брали с собой за город Алессандро и наблюдали за интересом в его глазах, когда
он играл на траве или строил замки на пока еще пустующих пляжах. Пару раз они
брали с собой Наташу. Первые несколько недель она пыталась делать вид, что не
замечает происходящего, но в конце концов все же спросила. Изабелла кивнула,
совсем как девочка, а потом засмеялась и призналась, что они с Корбе-том любят
друг друга.
Было видно, что она безмерно счастлива, и Корбет тоже. Но
Наташа знала, что, несмотря на свой роман, Изабелла очень волновалась по поводу
работы.
Стоял теплый, приятный вечер, когда Корбет подъехал к дому в
двухколесном экипаже, чтобы увезти Изабеллу на прогулку. Она засмеялась, увидев
экипаж, и они катались на нем два часа.
– Как поработалось сегодня, милая? – Он прижал ее
покрепче к себе и заглянул в темные глаза.
– Ужасно. Бернардо снова беспокоит меня.
– Новая коллекция?
– Нет, с ней все улажено. Показ состоится на следующей
неделе. Не в этом дело. Планы на зиму, косметика, ткани, я не знаю. С ним стало
невозможно общаться.
– Возможно, на его плечи свалилось слишком многое, пока
ты здесь.
– Что ты предлагаешь? – Она устало посмотрела на него.
– Чтобы я поехала домой?
– Ну уж нет. Я всегда думал, что ты можешь кое-что
изменить.
– Знаю, но сейчас не могу. Не могу, пока я здесь.
Сказанное заставило ее вновь подумать о Риме, в чем ей теперь очень не хотелось
признаваться Корбету. Они привязались друг к другу так, как если бы это было
навсегда, но рано или поздно ей придется вернуться домой. А работа Корбета
всегда будет держать его в Штатах. Ничто не вечно, подумала она про себя, но
затем отбросила эту мысль.
– Не беспокойся. Вероятно, все утрясется в ближайшие
дни.
Но этого не произошло. В следующие две недели стало еще
хуже. Удар за ударом, стычки и сражения. Изабелла чувствовала себя больной
из-за этого. Как-то утром она сказала об этом Бернардо по телефону. Казалось,
он оторвался от нее и стал лучше справляться со своими чувствами к ней.
«Ох, Бернардо, – не раз думала она про себя, – если бы я
могла полюбить тебя, а не его. Жизнь была бы намного проще».
– Ради Бога, будь благоразумнее и продай дом мод.
– Ах нет, снова об этом! Слушай, Бернардо, я думала, мы
закрыли этот вопрос еще до моего отъезда.
– Нет, не закрыли. Ты просто отказалась выслушивать
разумные доводы. Знаешь, я здесь уже сыт по горло. Габриэла выполняет работу за
десятерых, ты без конца меняешь эти чертовы ткани и ничего не понимаешь в
продаже косметики, а мне каждый раз приходится все приводить в порядок после
тебя.
– Если это правда, то почему бы тебе не набраться
мужества и не уйти как мужчине, вместо того чтобы предлагать мне продать дом
мод? Может быть, проблема в тебе, а не в бизнесе? Именно ты все время создаешь
проблемы между нами, ты не желаешь делать то, что я тебе говорю. Почему бы тебе
для разнообразия не сделать то, что я прошу, вместо того чтобы запихивать мне в
глотку «Ф-Б» всякий раз, когда я открываю рот? Итальянское неистовство
продолжало нестись из кабинета Изабеллы.
– Я больше не желаю этого слышать. И если ты не
прекратишь, я возвращаюсь домой, – кричала она. – К черту всю эту болтовню об
опасности. Ты гробишь мое дело. – Это было несправедливое обвинение, и она это
знала, но разногласия между ними поднялись до уровня взрыва эмоций. Она
находилась в Штатах уже пять месяцев, и прелесть работы подобным образом
начинала пропадать.
– Ты хоть представляешь, что ты делаешь, Изабелла? Ты
когда-нибудь выслушала представителей «Ф-Б»? Нет. Конечно же, нет. Ты
предпочитаешь просиживать задницу там и оскорблять меня, цепляться за свой
бизнес, проявлять эгоизм и сохранять свое лицо.
