— Какой приказ? — Дарья окончательно сникла. — Я думала, это так, какая-нибудь формальность. Я же летать…
— Боже ты мой, — Вера сделала предостерегающий жест рукой, — мы здесь, милая, не в игрушки играем! Авиакомпания — сложное и серьезное предприятие. Если тебя обучали на представителя, просили писать заявление, значит, руководство приняло решение и рассчитывает на тебя!
— Но я же хотела…
— Забудь об этом, ладно? — уже мягче произнесла Вера Петровна. — Я бы на твоем месте сказала спасибо и не капризничала. Тебе что, деньги не нужны?
— Нужны, — Даша опустила голову, вспомнив про свой безумный кредит.
— Вот и будешь получать теперь в два раза больше! Всему, чему нужно, тебя научили. Практику ты прошла.
— Да.
— Тогда читай свою новую должностную инструкцию и расписывайся. Ясно? Работать надо — в аэропорту сегодня такое творится, что не до разговоров, честное слово!
Даша подвинула к себе документ, который положила перед ней начальница, и начала читать. Буквы плыли у нее перед глазами, обида стояла комом в горле. Она ведь ждала и надеялась целый год! Пока читала, телефоны Веры Петровны, то мобильный, то городской, трещали не умолкая. Рация оживала каждые пять минут, чтобы объявить то посадку, то готовность воздушного судна, то взлет. Все это мешало сосредоточиться, и Даша никак не могла дочитать до конца. Наконец она добралась до последнего листа, предназначенного для подписей сотрудников, взяла ручку. Ощущения были такими, словно она собралась подписать смертный приговор собственным мечтам. Вера Петровна права: если компания затратила силы и деньги на ее обучение как представителя, вряд ли теперь есть надежда на то, что в ближайшее время ее станут переучивать на бортпроводницу. Придется заново набираться терпения и ждать, ждать…
— Вера Петровна, — Даша улучила момент, когда телефоны начальницы на секунду умолкли, — у меня с той пассажиркой, которая в обморок упала, проблемы.
— Что там еще?
— Я ей поменяю вылет в Санкт-Петербург на завтра, — она вздохнула, — сегодня из-за давления ей лететь нельзя.
— Какие проблемы? Иди меняй.
— Понимаете, — Даша собралась с духом, — женщине некуда идти. А у нее маленький ребенок.
— И что? — Вера внимательно посмотрела на свою подчиненную.
— Разрешите, пожалуйста, — Даша затараторила быстро, чтобы ее не прервали, — в виде исключения выписать ваучер на гостиницу за счет авиакомпании.
— Морозова, — брови Веры поползли вверх, — у нас что, длительная задержка на Питер?
— Нет, — Даша опустила глаза.
— Или мы отменяем рейс?
— Нет, — произнесла Даша совсем тихо, — с рейсом все в порядке.
— Ну, тогда на каком основании мы ее будем за свой счет размещать? Пусть едет домой!
— Она не может, — Даша замолчала в нерешительности, не зная, можно ли выдавать чужую тайну.
— Почему? — Вера Петровна буравила ее глазами.
— От мужа ушла.
Пронзительная трель мобильного не позволила Вере ответить, но она все равно успела продемонстрировать свое возмущение, закатив глаза и значительно крутанув пальцем у виска.
— Ладно, — моментально включилась в прежний разговор она, как только смогла нажать отбой, — если другого выхода нет, пиши объяснительную записку. Заранее. Я потом приложу документ со своей стороны. Но учти — варианта здесь два. Либо нам простят эти затраты, войдя в положение пассажирки, либо поделим с тобой стоимость отеля пополам. Что вероятно. Согласна?
— Да я сама, — обрадовалась Даша и схватила чистый лист бумаги из принтера, — не надо пополам! Переживу как-нибудь, с новой зарплатой!
Вера Петровна молча пожала плечами и положила на стол ваучер на гостиницу. Дождавшись, когда Даша закончит писать, забрала объяснительную.
— Иди занимайся своей пассажиркой. Кстати, не забудь новый пропуск.
— Спасибо, — Даша взяла ваучер и пропуск, — а уже известно, какой у меня сегодня рейс?
— Известно. Бангкок.
— Да-а? — Даша испуганно вжала голову в плечи.
Бангкок на «Боинге-747-400», с четырьмя разными классами обслуживания и пассажирами в количестве трехсот пятидесяти человек, считался в авиакомпании одним из самых сложных рейсов.
— Не переживай, — Вера взглянула на нее ободряюще, — в любой момент с любыми вопросами звони мне. Теперь можешь идти.
Аудиенция была окончена. Даша вышла из кабинета начальницы и направилась в кассы. Поменяла в билете Раздрогиной дату, заполнила ваучер на отель и поплелась в медпункт.
Наверное, другая бы радовалась новой должности и новой зарплате, но Даша понимала, что все это отдаляет ее от единственной мечты. Сколько уже было в авиакомпании историй, когда люди приходили, чтобы летать, а потом застревали на земле — в офисе, в аэропорту. И забывали о своем предназначении, утопали в водовороте будничных дел, так и не попробовав на вкус настоящего неба. Нет, Даша так не могла — хотя бы одна мечта в ее жизни обязана сбыться! «Слишком многие тратят свое драгоценное время и умирают, сожалея о так и не сбывшихся мечтах». Когда Даша прочла эти слова в одной из книг, которые в свое время ей подсовывала мама, готовя к профессии актрисы, она поняла, что это — про нее. Кажется, автора звали Роберт Макки, и он невероятно точно уловил самую суть.
Дарья ускорила шаг — ей хотелось как можно быстрее отправить в отель пассажирку и до начала регистрации Бангкока подумать, как дальше жить. Не может такого быть, чтобы на своей цели нужно поставить крест. Должен быть выход, должен быть способ обрести свободу!
Когда она вошла в медпункт, Марина уже не лежала, а сидела на кушетке. Тата, забравшись к ней на колени, что-то рассказывала маме на ушко.
— Вы, — обрадовалась она, — а мне тут Наташенька рассказывала о вашем подводном царстве. Представляете, сочинила целую сказку про маленькую полосатую рыбку, которая тем, кто ей нравится, машет хвостом!
— Это не сказка, — Даша улыбнулась, — у нас в аквариуме как раз такая рыбка живет. Правда, Таточка?
— Плавда, — кивнула Тата и заговорщицки подмигнула Дарье.
Выглядела она при этом так забавно, что плохое настроение и серую тоску по несбывшейся мечте словно рукой сняло. Да уж, ради такой довольной мордашки юного пассажира стоило выворачиваться наизнанку, стоило работать и жить!
— Вот, — Даша протянула Марине ваучер и новую маршрут-квитанцию, — вы можете ехать в отель. А завтра полетите к дедушке с бабушкой.
— Спасибо, — Раздрогина взяла документы. Руки, украшенные дорогими изящными кольцами, у нее дрожали, — вы не представляете, что вы для нас сделали!
— Ничего особенного, — Даша смущенно улыбнулась, — вы же наши клиенты. И это моя работа.
— Это больше, — слезы навернулись у женщины на глаза, — гораздо больше, чем просто работа. Не знаю, как я смогу вас отблагодарить!
