— Мэгги? Это я.
52
— О'кей, — скомандовала Мэгги. — Все по местам.
Миссис Лефковиц стояла слева от выхода из терминала.
Льюис встал в центре. Элла подошла к нему. Мэгги раскатывала взад-вперед на скутере миссис Лефковиц, оглядывая свое воинство.
— Теперь таблички!
Все трое дружно подняли самодельные таблички. На табличке миссис Лефковиц было написано «Добро пожаловать», Льюис держал картонку с надписью «Во Флориду», а на табличке Эллы красовалось «Роуз».
Сама Мэгги держала плакат с коллажем из роз, вырезанных из журналов миссис Лефковиц по садоводству.
— Прибыл рейс пять двенадцать из Филадельфии, — раздался голос из динамика. Мэгги так сильно топнула по тормозу, что едва не свалилась со скутера.
— Знаете что? — объявила она. — Думаю, лучше, если вы будете ждать у багажного конвейера.
— Что? — переспросила Элла.
— Что? — растерялась миссис Лефковиц. Мэгги неловко повертела табличку в руках.
— Просто… до моего отъезда… мы с Роуз вроде как поссорились. Может, будет лучше, если я сначала с ней поговорю. С глазу на глаз.
— Ладно, — кивнула Элла, уводя Льюиса и миссис Лефковиц.
Мэгги глубоко вздохнула, расправила плечи и, подняв плакат, стала всматриваться в поток пассажиров.
— Старушка… еще одна… мамаша с младенцем… где же Роуз?
Мэгги отставила плакат, вытерла вспотевшие руки о шорты, а когда снова подняла глаза, навстречу шла Роуз, почему-то казавшаяся выше, чем помнила Мэгги. Загорелая, с румянцем на щеках и распущенными волосами, скрепленными двумя заколками из перегородчатой эмали, в розовой футболке с длинными рукавами и шортах цвета хаки. Мэгги с удивлением увидела, как перекатываются мышцы на ее ногах.
— Эй! — тихо воскликнула Роуз. — Красивый плакат. А где наша таинственная бабушка?
У Мэгги больно сжалось сердце. Неужели Роуз не хочет знать, как дела у сестры? Или ей все равно?
— Элла у багажного конвейера. Давай свой рюкзак. Это все, что у тебя есть? Выглядишь отлично. Гимнастика?
— Велосипед, — пояснила Роуз и так быстро направилась по проходу, что Мэгги едва успевала за ней.
— Эй, притормози!
— Я хочу видеть бабушку, — бросила Роуз, не глядя на сестру.
— Она никуда не денется, — заверила Мэгги и вдруг краем глаза заметила, как на руке Роуз что-то блеснуло. Платиновая полоска с квадратным бриллиантом!
— О Боже! Обручальное кольцо?
— Угу, — буркнула Роуз, глядя прямо перед собой. Сердце Мэгги замерло. Столько всего случилось за это время, а она ничего не знала!
— Это…
— Другой парень, — сухо ответила Роуз.
Сестры подошли к багажному отделению. Элла, Льюис и миссис Лефковиц нерешительно смотрели на Мэгги. Потом Льюис поднял табличку.
— Вот она! — воскликнула Элла, спеша навстречу внучкам. Льюис и миссис Лефковиц потащились следом. Роуз выступила вперед и кивнула, внимательно изучая лицо Эллы.
— Привет, — обронила она.
— Сколько же лет прошло. Сколько лет, — прошептала Элла, делая шаг вперед, и Роуз смущенно позволила обнять себя. Очевидно, она все еще была не в своей тарелке, потому что скованно озиралась.
— Добро пожаловать, дорогая. Я так рада, что ты здесь!
Роуз кивнула.
— Спасибо. Все это ужасно странно.
Элла осторожно разглядывала внучку. Мэгги тем временем снова вскочила на самокат и принялась описывать небольшие круги, бомбардируя сестру вопросами и комментариями.
— За кого ты выходишь? Где достала такие заколки? Мне нравится твоя прическа!
Наконец она подкатила поближе к Роуз и уставилась на ее кроссовки.
— Эй, это, случайно, не мои?
Роуз опустила глаза и слабо улыбнулась.
— Ты оставила их у меня. Я подумала, тебе они не нужны. Да я и не знала, куда их отослать. Кроме того, они мне в самый раз.
— Пойдем, — сказала Мэгги, спрыгивая с самоката и беря сестру за руку. — Расскажешь, что новенького. Кто счастливчик?
— Саймон Стайн, — коротко ответила Роуз и взяла под руку Эллу, предоставив Мэгги, Льюису и миссис Лефковиц идти следом и пытаться подслушать обрывки их разговора.
Роуз стала совсем другой! Не выглядела бледной, жеманной, такой, словно кто-то сунул ей в задницу клопа и она спешила найти ближайший туалет, чтобы избавиться от насекомого. А одежда! Словно ее выбирала сама Мэгги. Даже походка стала более упругой и раскованной. Она не похудела, но как бы подтянулась, словно все мышцы в ее теле каким-то образом перераспределились и перегруппировались. Впервые в жизни Роуз выглядела гармонично, была в пол ном согласии сама с собой, физическом и духовном, и Мэгги было ужасно любопытно, кто или что вызвало такую метаморфозу. Может, Саймон Стайн?
Имя показалось ей знакомым. Мэгги напрягла мозги и в конце концов вытащила из глубин памяти моментальный снимок парня с мелкозавитыми пружинистыми волосами, в костюме и галстуке. Кажется, он пытался заманить сестру в софтбольную команду.
— Эй, Роуз! — окликнула она, догоняя сестру и бабушку. Обе, склонив друг к другу головы, о чем-то тихо говорили, и Мэгги почувствовала мгновенный укол ревности и судорожно сглотнула.
— Насчет этого типа, за которого ты выходишь. Он ведь служит в твоей фирме, верно?
— Моей бывшей фирме, — поправила Роуз.
— Как! Разве ты сменила работу?
— О, и не только, — отозвалась Роуз и, повернувшись спиной к Мэгги, стала удаляться вместе с Эллой. Мэгги смотрела им вслед, морщась от боли, горечи и тоски… впрочем, все было справедливо. Разве она этого не заслужила? Неужели она вообразила, что после той подлости которую сотворила с Роуз, та прибежит к ней, готовая простить и забыть?
Мэгги вздохнула, подхватила рюкзак сестры и пошла следом.
53
Роуз Феллер испытывала примерно то же, что и космонавт, совершивший аварийную посадку на новой неисследованной планете. Планете Бабушка.
Роуз вытерла лоб. Здесь, похоже, было больше тридцати градусов. Как вообще можно жить в таком климате?
Она вздохнула, поправила козырек, который дала ей Элла, и вышла вслед за Мэгги на улицу.
— Не забудьте крем от загара! — крикнула вслед Элла.
— Не забыли! — отозвалась Мэгги и, сунув руку в карман, показала Роуз тюбик.
Невероятно, подумала Роуз, ступив на раскаленный тротуар, идущий вдоль идеально ухоженных, пусть и не слишком больших газонов «Голден-Эйкрс». Поразительно. Всего за несколько месяцев их разлуки сестра превратилась в довольно сносное подобие разумного взрослого человека. И, что еще загадочнее, оказалась способной на дружбу с немолодыми людьми. Вот этого Роуз никак не понимала. Ее собственный опыт общения со стариками ограничивался повторными показами «Золотого возраста»
[49]
, и в присутствии вновь обретенной бабушки она до сих пор чувствовала себя немного неловко. Ее выводило из равновесия все: пристальные взгляды, шаркающая походка, постоянно влажные глаза и настойчивые расспросы о ее, Роуз, жизни. Какая у нее квартира? Как они познакомились с Саймоном? Ее любимые блюда? Любит ли она кошек или собак, или и тех и других, или вообще никого? Какие фильмы смотрела в последнее время? Какие книги читала?
