Она вздохнула — глубокий, печальный вздох.
— Да-да, вы правы, хотя у бедного Чарлза была борода. Это
был мой двоюродный брат, мосье Пуаро. Я никогда не знала его хорошо, но когда
мы были маленькими детьми, мы играли вместе… А теперь я привела его к смерти —
к отвратительной, жалкой смерти…
Минуты две они молчали. Затем Пуаро мягко сказал:
— Вы расскажете мне…
Она очнулась.
— Да, это надо рассказать. Мы были в отчаянном денежном
положении — вот с чего все началось. Мой муж… у моего мужа были серьезные
неприятности… самые скверные неприятности. Ему угрожало бесчестье, быть может,
тюрьма… Да, собственно, и сейчас еще угрожает… Поверьте, мосье Пуаро, тот план,
который я составила и осуществила, — это мой план, муж не имеет к нему ни
малейшего отношения. Подобные планы вообще ему совершенно несвойственны — для
него это слишком рискованно. Я же никогда не боялась риска. И должно быть,
всегда была неразборчива в средствах. Например, я прежде всего попросила в долг
у Розалин Клоуд. Не знаю, дала бы она мне денег или нет, будь она одна. Но
вмешался ее брат. Он был в отвратительном настроении и нанес мне — так я считаю
— незаслуженное оскорбление.
Поэтому, обдумывая свой план и приводя его в исполнение, я
не испытывала никаких угрызений совести. Надо вам сказать, что в прошлом году
мой муж пересказал мне довольно интересный разговор, который он слышал в клубе.
Насколько я знаю, вы присутствовали при этом разговоре,
поэтому я не буду вдаваться в подробности. Он позволял предположить, что первый
муж Розалин не умер — и в таком случае, разумеется, у нее не было бы никаких
прав на деньги Гордона. Конечно, это было лишь неясное предположение, но оно
засело в нашем сознании как некий слабый шанс, который мог бы осуществиться. И
мне внезапно пришло в голову, что можно кое-что сделать, используя это
предположение. Чарлз, мой кузен, жил в деревне, в очень бедственном положении.
Он побывал в тюрьме и был совершенно беспринципен, но на войне держался хорошо.
Я попросила его помочь нам… Конечно, это был шантаж, не более и не менее. Но мы
думали, что у нас хорошие шансы на успешное завершение этого дела. В худшем
случае, думала я, Дэвид Хантер откажется платить. Я не думала, что он мог бы
обратиться в полицию: люди, подобные ему, не любят полиции…
Ее голос зазвучал глуше.
— Наш план как будто бы удался. Обмануть Дэвида оказалось
легче, чем мы думали. Конечно, Чарлз не мог прямо выдавать себя за Роберта
Андерхея. Розалин в один момент разоблачила бы его. Но, к счастью, она
переехала в Лондон, и это дало Чарлзу возможность, по крайней мере, намекнуть,
что, может быть, он сам и есть Роберт Андерхей. Итак, как я уже говорила,
Дэвид, казалось, попался на нашу удочку. А вместо этого…
Голос ее теперь задрожал.
— Нам следовало знать, что Дэвид — опасный человек. Чарлз
умер… убит… А если бы не я, он был бы жив. Я послала его на смерть…
Спустя некоторое время она продолжала сухим тоном:
— Вы можете представить себе, что я испытываю с тех пор.
— Тем не менее, — сказал Пуаро, — вы быстро сообразили, как
действовать дальше. Это вы подговорили майора Портера опознать в вашем кузене
Роберта Андерхея?..
Но она прервала его:
— Нет, клянусь вам, нет! — повторяла она со страстью. —
Только не это! Никто не был удивлен больше меня… Удивлен? Да нет, я была просто
ошарашена, когда этот майор Портер вышел и заявил, что Чарлз — наш Чарлз! — это
Роберт Андерхей. Я этого не могла понять… И до сих пор не понимаю.
— Но кто-то ходил к майору Портеру. Кто-то уговорил его или
подкупил, чтобы он опознал в убитом Андерхея…
Фрэнсис решительно сказала:
— Только не я. И не Джереми. Ни он, ни я не способны на это.
О, я понимаю, для вас это звучит абсурдно! Вы считаете, что раз я способна на
шантаж, то так же легко пошла бы и на мошенничество. Но для меня между шантажом
и мошенничеством лежит пропасть. Вы должны понять: я была внутренне убеждена —
да и сейчас тоже, — что мы имеем право на часть денег Гордона. Я была готова
добыть обманом то, что мне не удалось получить честным путем. Но сознательно,
обдуманно лишить Розалин всего, ложно показав, что она вовсе не жена Гордона… О
нет, уверяю вас, мосье Пуаро, этого я не могла бы сделать. Прошу вас, прошу,
верьте мне.
— Я считаю, — медленно сказал Пуаро, — что каждый способен
только на определенного рода дурные поступки. Я верю вам.
Затем он пристально взглянул на нее.
— Вам известно, миссис Клоуд, что майор Портер сегодня днем
застрелился?
Она отпрянула. В ее широко раскрытых глазах застыл ужас.
— О нет, мосье Пуаро, не может быть!
— Да, мадам. Видите ли, майор Портер был честным человеком.
Он оказался в тяжелом материальном положении, и, когда пришло искушение, он,
как и многие другие, не смог устоять. Ему могло показаться, он мог убедить
себя, что его ложь морально оправдана. Он уже раньше был глубоко предубежден
против женщины, на которой женился его друг Андерхей. Он считал, что она низко
поступила с его другом. А затем эта бессердечная маленькая авантюристка вышла
замуж за миллионера и завладела состоянием своего второго мужа в ущерб его
собственной родне. Портеру, наверно, казалось заманчивым вставлять ей палки в
колеса. Ему казалось, она заслужила это. И кроме того, опознав убитого, он
обеспечил бы себе будущее. Когда Клоудов восстановили бы в правах, он. Портер,
получил бы свою долю… Да, я вижу, как велико было искушение. Но, как и многим
людям его типа, ему не хватало воображения. Он никогда не предполагал, что
будет чувствовать себя так ужасно во время дознания. Это было заметно. А в
ближайшем будущем ему предстояло повторить ту же ложь под присягой. И не только
это: был арестован человек, обвиненный в убийстве, и ложное опознание убитого
дало очень весомое подтверждение этому обвинению. Майор вернулся домой, честно
посмотрел фактам в лицо и избрал тот выход, который казался ему наилучшим.
— Он застрелился?
— Да.
Фрэнсис пробормотала:
— Он не сказал, кто… Кто?
Пуаро медленно покачал головой.
— Нет. У него был свой кодекс чести. Никаких указаний на
того, кто уговорил его совершить клятвопреступление.
Пуаро пристально смотрел на женщину. Да, несомненно, она
испытала облегчение при этом известии. Но это было естественно в любом случае…
Она встала и подошла к окну, потом сказала:
— Итак, мы в том же положении, что были вначале…
Хотел бы знать Пуаро, о чем она сейчас думала.
