– Ну я же не сама придумала! – возмутилась Тесс, но тут же присмирела. – Я знаю о несчастном случае. Мне рассказал один мальчик из нашей группы. Но Саймон тут ни при чем. Его там не было. Я не боюсь с ним плавать.
Оливия это понимала. Но почему согласился Саймон? Что значит его внезапное желание выйти в море после стольких лет? Ахмед беспокойно заходил кругами вокруг Тесс. – Так ты позвонишь? – спросила дочь.
– Как только ты отнесешь котенка обратно к маме.
Тесс вскинула брови.
– Ему у меня хорошо.
– Отнеси его обратно, и я позвоню миссис Адельсон.
– Хорошо, бегу! – Она бросилась было к двери, потом вернулась и крепко обняла Оливию.
Оставшись одна, Оливия отложила три конверта – она разберется с ними потом.
– Вверх по лестнице, вторая дверь направо, – сказала Анна-Мари Грегу.
Он кивнул и, шагая через две ступеньки, поднялся на второй этаж, потом прошел по коридору с новым ковровым покрытием серого цвета. Стены тоже подновили – теперь они светло-серые, а мебель – на удивление современная, выдержана в темно-красных тонах. Да, Асконсет сильно изменился, с тех пор как он приезжал сюда в последний раз. Можно подумать, это офис одного из его клиентов-политиков.
Вторая дверь направо была открыта. Джилл сидела за столом, но ее заслонял мужчина, который склонился вместе с ней над столом, обсуждая какие-то бумаги. Грег негромко постучал по ручке двери, привлекая внимание.
Джилл подняла голову, их глаза встретились, и Грег вспомнил тот день, когда впервые встретил ее в офисе своих спонсоров. Он думал, что время ослабило их взаимное притяжение, но, оказывается, ошибался. По крайней мере, в отношении себя. Насчет Джилл он не был так уверен.
Грег обнял ее одной рукой за плечи, а другую протянул ее собеседнику – главному менеджеру Асконсета.
– Как дела, Крис?
– Прекрасно – благодаря твоей супруге. Она нас просто спасла. – И добавил, обращаясь к Джилл: – Ты не говорила мне, что приедет Грег.
– Я и сама не знала, – откликнулась Джилл неопределенным тоном, который мог выражать и удивление, и радость, и негодование. Когда-то Грег умел читать в ее душе как в раскрытой книге, но теперь…
– Мы можем вернуться к этому позднее, – сказал Крис. – Оставляю тебя с мужем. – И ушел, прикрыв за собой дверь.
Джилл опустила глаза. Почувствовав ее внутреннее сопротивление, Грег убрал руку с ее плеча и тихо спросил:
– Над чем работаешь?
– Расширяю рынок наших вин. Натали и ее рекламное агентство разрабатывают новую кампанию под девизом «Настоящий Асконсет», что включает и маркетинг, и продажи. Мы должны добиться признания нашей марки и потеснить калифорнийские вина. – Она отпила из бутылки с минеральной водой и покосилась на него. – Зачем ты приехал?
– А ты как думаешь?
– Хочешь расстроить свадьбу Натали?
– Это попутная цель, а главная – ты.
Она поморщилась:
– Неудачное сравнение.
– Я думал, ты бросишься мне на шею и скажешь, как здорово, что я приехал, и как ты рада меня видеть.
– Как здорово, что ты приехал, – спокойно проговорила Джилл, отвернувшись к окну.
– Но ты не рада меня видеть.
– Рада. Но… не готова к твоему приезду.
– Я твой муж. С каких это пор тебе надо готовиться к встрече со мной?
Она встретилась с ним взглядом:
– С тех пор как я поняла, что не только хочу быть с тобой, но еще и работать. Мне нравятся мои занятия здесь. И я счастлива так, как не была счастлива с того момента, как бросила работу и вышла за тебя замуж. Нам надо серьезно поговорить о моей работе.
Грег оторопел, услышав ее заявление. Но он слишком устал, чтобы читать между строк.
– Повтори, пожалуйста, все это в нескольких словах.
– Я беременна.
Ее слова не сразу дошли до его сознания.
– Беременна?.. – Этого он никак не ожидал. Джилл ушла от него. Они не виделись более двух месяцев. – Ты беременна?
– То есть жду ребенка.
Ну, он-то понимает, что это значит. Другое дело, что для него это явилось сюрпризом. Если между ними и заходил разговор о детях, то они всегда говорили об этом как о далеком будущем. И вдруг это стало реальностью. При мысли о том, что он скоро станет отцом, Грегу захотелось обнять Джилл.
Но она смотрела на него холодно и отчужденно, и он лишь коротко спросил:
– Когда ты родишь?
– В феврале. Я забеременела в мае.
Грег быстро подсчитал. В мае он почти все время провел в командировках. И только один раз – в выходные – они были вместе.
– На побережье Делавэра?
Она кивнула:
– Ты был такой усталый…
– Не усталый – замотавшийся. Меня беспокоило, что избирательная кампания пошла не так, как предполагалось. – Он взъерошил волосы. Беременна! Вот это да! У них будет ребенок! – И когда ты об этом узнала?
– Перед тем как поехала в Асконсет.
– В начале июля? И до сих пор молчала?
– Не хотела говорить об этом по телефону.
– Ты могла бы прилететь в Вашингтон.
– Нет. Мне надо было подумать.
– Только не вздумай сделать аборт! – в ужасе воскликнул он. – Я хочу, чтобы у нас был ребенок!
Она улыбнулась – в первый раз.
– По крайней мере, хоть это радует.
– Если не аборт, то развод? Так? Никогда! Раньше надо было соображать – зачем ты тогда забеременела?
– Какой же ты негодяй! – выкрикнула Джилл со слезами на глазах и вскочила с кресла. – Зачем я забеременела? Разве я одна виновата в этом? Ты хоть раз предохранялся? Нет! У тебя и в мыслях такого не было! – Она распахнула дверь и вылетела из комнаты, но секунду спустя вернулась и громко захлопнула дверь. – И нет такого закона, который запрещал бы разводиться беременным женщинам! Так что уясни себе, Грег я вполне могу обойтись и без тебя!
– Ты хочешь подать на развод? – крикнул он.
– Нет! Не хочу! Я сама не знаю, чего хочу. Но наша жизнь должна измениться!
Ну, это уже что-то. Хоть какая-то надежда. Он потер затылок.
– В каком смысле измениться?
– Я уже говорила тебе, – сказала она, прислонившись к двери и с вызовом глядя на него. – Я больше не позволю собой пренебрегать. Надоело все время быть на вторых ролях. Я не хочу быть бесплатным приложением к твоей работе.
Итак, ей нужно внимание. Как будто он сидит без дела и у него куча времени!
