В лес, как советовал Герасим, Борька сразу не захотел. Работы прорва, а зарплата — вслух сказать стыдно. Вкалывай хоть сутками, прожить на заработок невозможно. Борис лишь неделю понаблюдал за Данилой и сказал себе: «Что угодно, куда угодно, но не в лес. Это не мое!»
— Сто лет, сто зим! Что забыл нас? — услышал внезапно и увидел Беркута, шагнувшего навстречу.
— В последний раз пришел к вам. Скоро уеду домой, насовсем…
— Выходит, проститься решил? К своим линяешь? Оно верно! Сколько ни летает птица, а возвращается в свое гнездо. От него ей никуда ни деться! Так ведь? Хороший ты пацан, да поздно поняли мы друг друга. Покорефанить не пришлось. А жаль… Я не темню, — сказал Беркут, заметив кривую усмешку. — А мы вот амнистию ждем. Если верно, что говорят о ней, значит, скоро на волю выйду. Задышу человеком. Ты-то пашешь где-нибудь?
— Пока нет. Но собираюсь. Присматриваюсь, куда податься.
— Имеешь на примете кормушку? — подошел Беркут поближе.
— Еще не выбрал…
— Ты сам чего хочешь? Огребать бабки лежа на боку иль подшевелясь срывать баксы пачками?
— Последнее лучше, но где такая лафа обломается?
— Держись нас — не пропадешь! — подморгнул Беркут.
— Нет! В «малину» не пойду!
— А мы и не зовем. Сами без нее дышим кто как может, зато никто не заложит, не отомстит по выходу пером в спину. Уж коль попал в зону — сам прокололся, винить некого. Но главное, наваром ни с кем делиться не надо, что поимел, все твое.
— Тогда чего мне держаться вас? — не понял Борис.
— Ну у нас тоже имеется пахота. Я ведь уже не вернусь в фарт. Кентыш имеется. Вот заберу его из приюта, станем дома бабки заколачивать. И никто нам не помеха.
— А что ты умеешь?
— Лучше от обратного спроси — чего не умею? Потому что мои умения три дня перечислять надо.
— Как же в зону попал, если все могешь?
— На зону даже паханы влетают. Но срока заканчиваются. Нет того фартового, чтобы в ходке не побывал. Зоны, они отметины судьбы. Нынче я здесь, а завтра на воле. В начальниках кайфую. Хочешь ко мне намылиться?
— А куда?
— Ну, к примеру, на бензоколонку. В этот раз штук пять отбашляю. На каждой своя забегаловка или кабак, там свои люди нужны. Опять же ремонтный цех, мойка. И нигде без смотрящего не обойтись. Он должен следить, чтоб бабки не в один карман попадали. Вот и все его заботы. Чем выше доход, тем больше имеет смотрящий. Дошло?
— А что там воруют?
— Все! Если фраера подобрались хреновые, полный прогар обеспечен и порядка на пахоте не жди. Всяк себе тянуть станет. Потому берут знакомых. А что с чужого, какой спрос?
— Сколько ж платишь смотрящему?
— Может, барменом иль оператором тебя поставлю. На навар не обожму! Это точно.
— Ну, если я устроюсь раньше, чем ты выйдешь, уже не приду к тебе. Не хочу бегать.
— Ладно, дай свой адресок. А еще лучше телефон. Так, лады, запомнил! — Взял бумажку с номером телефона и пошел к Седому.
Борис обмерил штабели, записал их в тетрадь деда Данилы и, помахав рукой зэкам и охране, повернул обратно в зимовье.
Через три дня Борька вернулся в город.
Дома ничего не изменилось. Вот только мать, неожиданно для Герасима и Борьки, решила забрать из деревни Степановну.
—' Это было бы здорово! — обрадовался парень.
— Успокойтесь! Уверен, что мать откажется. Там у нее хозяйство. Мать никогда его не отдаст и не продаст. Да и
огород, чулан, сам дом! Во все это не одна жизнь вложена. Не поедет она ни к кому.
— Гера, ты помоги мне уговорить ее. Пора матери жить в нормальных условиях, а не мучиться, как все бездетные старики.
— Наша не поедет. Да и навещаем, не бросили. Помогаем ей, чего ты вдруг взвилась? — успокаивал Наталью Герасим. Но она слушать никого не хотела.
— Знаешь, у нас на работе Алевтина есть. Ну, как тебе сказать, я никогда не дружила и не враждовала с ней. Знали мы все, что она со своим мужем давно развелась. Сволочной он у нее человек был, жадный, занудливый, прохвост и прощелыга. И хотя зарабатывал неплохо, Алевтине никогда не давал денег. Она ребенка сама вырастила и выучила. Свою судьбу так и не устроила. Хотя женщина — глянуть любо. И характер, и руки — золото. А вот бабьего счастья нет. Не повезло ей. Так вчера услышала, что наша Алла забрала из деревни свою свекровь. Насовсем к себе перевезла. Мы поначалу ушам не поверили. Ведь та старуха вырастила сына негодяем. Зачем же ее к себе брать? Ну и подумали, что Алла хочет с мужем помириться через свекровь. Да хрен там! Она и не думала. Просто пожалела старую. Лечит, кормит, моет. Та за какую-то неделю ожила. Аллу дочкой зовет. Когда та была замужем за сыном, она ее никак не звала. А теперь вспомнила! И главное, сын ей позвонил, она его так выругала. И запретила не только приходить, а и звонить. Алла теперь ее матерью зовет, и сдружились они. Жаль, что поздно, зато живут душа в душу, как родные. И уже никуда друг от друга, а нам чего своей бояться? Пусть переезжает! — настаивала Наталья. — Герасим! Ты сын! Поезжай, уговори!
— А вдруг не уживетесь? Как тогда?
— Уживемся! Знаешь, женщины на работе всякий раз прикалываются, вот, мол, смотри, как к свекрови относишься, такая доля у самой будет на старости и мужику уважать тебя не за что! Давай заберем, постарайся уговорить.
Герасим поехал в деревню. А Борису позвонил Беркут.
— Ты еще не забыл нас? А я уже на воле! По амнистии. Сработало, что я теперь отец! Вот хазу подыщу и похиляю за сыном. Погоди влезать в пахоту. Я тебя к себе возьму.
Слышь, Борька! Все будет на мази. Я не обожму и не обижу. Как ты? Подождешь?
— Хорошо!
— Скоро позвоню тебе! — пообещал коротко.
Борис забыл о том разговоре. Герасим на следующий день вернулся из деревни и объявил, что мать решила пожить у себя до весны, а там продать все хозяйство и переехать в город, К кому из сыновей приедет, пока не решила. Об одном просила — забрать, в город хоть одну корову и кур, чтоб ей, Степановне, совсем без дела не остаться.
Герасим понял уловку матери и тут же взялся делать пристройку к сараю для коровы. Борька было взялся помочь, но через три дня позвонил Беркут, попросил прийти на встречу.
Парень никого не успел предупредить. Да и зачем? Беркут сказал, что разговор будет короткий, на десяток минут.
Борька глянул на время — два часа дня. Встреча через час. С кем советоваться, о чем и зачем? В такое время воровать не ходят. Все черные дела делаются ночью, вспомнил парень. И в обусловленное время пришел в кафе, где назначил ему встречу Беркут. Тот появился почти сразу, подсел за столик, заказал выпить и поесть. Борис сразу предупредил, что ничего не хочет.
