Он вышел на кухню и отправил официанта к гостям. Потом отлучился к оператору, послал уборщицу навести порядок на площадке. Посудомойщицу попридержал, велел сменить фартук. Дневную выручку отнес в кабинет. Когда вернулся в зал, Светланы уже не было за столиком. Исчез со стоянки ее «опель». И лишь под пепельницей на салфетке прочел: «Я не хотела обидеть. Прости! Когда вспомнишь обо мне, позвони». И номер телефона. Эту записку он долго носил в нагрудном кармане. Номер телефона запомнил. Но не спешил звонить.
«Она лажанулась, не стану звонить», — решил для себя. Но прошла неделя, вторая, Светлана не давала знать о себе, и Борис не выдержал, позвонил сам.
— Алло! — услышал голос матери Светки. — Здравствуйте! А кто ее спрашивает? Борис? А вы кто? Друг? Почему мы о вас не знаем? Не успела сказать? Мы всех друзей наперечет знаем. Ладно. Пойду позову ее.
Вскоре Светланка взяла трубку.
— Что так долго не звонил? — спросила недовольно и добавила сухо: — Я еле вспомнила тебя.
— Новые друзья появились? — поинтересовался парень.
— Послушай, Борь, друзьями называю редко, лишь самых надежных, кто не забывает меня так надолго.
— Если я не друг, то на какую ступень поставила?
— Знакомого…
— Всего-то? Не густо!
— Сам виноват.
— В чем же?
— Я рассчитывала, что ты лучше относишься ко мне. А ты мучил две недели! Смотри, я всегда помню такое! И могу вернуть сторицей!
— Светлана! Ты меня не считаешь своим другом, а уже грозишь? Мы пока ничем не связаны. — Хотел положить трубку; но внутренний голос настоятельно потребовал: «Кончай базар!»
Светка, словно почувствовав перебор, сказала примирительно:
— Я сдала сессию. Скоро увидимся. Ты хочешь, чтоб я приехала к тебе?
— Что за вопрос? Конечно!
— Я так и знала. Ну а чем ты был занят? Или какая- нибудь путанка снова обворожила?
— Между прочим, наше заведение посещает в основном весьма приличная публика. И путанки залетают к нам весьма редко. Так что колкость твоя не по адресу. Конечно, я не живу в джунглях. И если мне понадобится общение, я не стану прокисать в одиночестве, тем более, что человеку на положении знакомого особо рассчитывать не на что.
…И все же через три дня Светлана приехала. В ресторане вовсю шла попойка, водители обмывали внука, родившегося нынче у кого-то из шоферов. Кто он, тот дед? Шоферюги говорили, что спит в машине счастливым сном младенца.
Водители большегрузов — суровые, немногословные люди, у большинства густая седина оплела голову паутиной, но сегодня, в этом ресторане, они немного расслабились. И на жестких лицах разгладились морщины. А как светло и чисто умеют улыбаться дальнобойщики! Как здорово поют и пляшут, даже стекла звенят в ресторане.
Светка приехала, когда гулянка набрала обороты и водители, забыв о минувших и предстоящих тяготах дорог, расслабились ненадолго.
— Поддержи, дочка! — подошел к Светке водитель, та от неожиданности растерялась, забилась в угол, но тут встал Борька, пустился в пляс, вытащил Светлану.
— Пошли! Выручай! — шепнул ей на ухо.
Они танцевали азартно. Водители, залюбовавшись, вскоре вышли из круга и хлопали в ладоши в такт музыке.
— Да, некогда тебе скучать! За день так вымотаешься, что всех знакомых перезабудешь! — посочувствовала девушка и предложила: — Давай прогуляемся! Эти клиенты уже уходят, и у тебя будет свободное время. Тут километрах в пяти есть очень красивое место. Поехали туда!
Светлана уверенно вела, машину и вскоре свернута с магистрали на проселочную дорогу. Обогнув рощицу, остановилась на лужайке, вышла из машины:
— Вылезай, Борь, смотри, как тут здорово!
Парень огляделся. И правда, березовая роща, сбежав со склона, замерла у самого берега реки. Вода на перекатах звенела, роняли деревья багряно-желтый наряд. Вон клен обнял березку, словно в пляс с ней пустился. Та голову ему на плечо клонит, что-то шепчет. Там и рябина запунцовела каждым листом. Проходит невестина пора, а дружка поблизости все нет. Лишь в отдалении стайка холостяков дубов.
Но они свое упустили. Прошла их молодость, и вместо песен по весне скрипы да стоны слышатся. И только средь берез растет, подняв кверху головенки, любопытная молодь. Засыпают их сухими листьями взрослые деревья, но молодняк еще не знает, какими лютыми бывают зимние морозы, и вылезает из-под листопадной шубы, уже пахнущей сыростью, гнилью.
— Ты любишь осень? — подошел Борис к Светлане.
— Я каждый раз хочу понять ее. Но до конца разгадать не получается.
— А я весну люблю!
— Значит, и характер у тебя бурный, неудержимый. Любишь веселье, гулянья, пирушки.
— Бот и просчиталась. Пирушки терпеть не могу. Гулянья тоже забросил. Отчим компьютер купил. Я за ним все свободное время провожу. Уже и не помню, когда в последний раз с друзьями виделся. А и на характер мой домашние не жалуются. В детстве всякое было. На то оно и детство, чтобы перебеситься. Но шишки и синяки проходят, а в памяти остаются. Мы постепенно взрослеем. А весна всегда в нас остается, как детство…
— С кем ты дома дружишь больше всех?
— Конечно, с бабулькой! Она недавно насовсем к нам переехала из деревни. Знаешь, жаль, что она у меня не с самого начала появилась.
— А чья она мать?
— Отчима…
— И ты с ней дружишь?
— Понятное дело!
— Но ведь она чужая!
— Мне она родней всех! У нас даже секретов нет друг от друга. Она не просто умная, она мудрая и справедливая. А какая хохмачка, моим друзьям далеко до нее. Поверишь, ребята, мои сверстники, не знают, как к компьютеру подступиться, а бабуля сама фильмы по нему смотрит. И учится вместе со мной. Я купил диск с «Кулинарной энциклопедией», бабулька уже готовит по ней и радуется, что эта машина больше целой деревни в жратве разбирается.
— А обо мне ей рассказал? — покраснела Светка.
— Само собой, — потупился Борис.
— Я тоже поделилась, — тихим эхом отозвалась девушка и добавила: — С мамой… Она у меня самая лучшая подруга! Никогда не устроит пакость, не предаст, не высмеет. Папа тоже хороший, но с ним не всем поделишься.
— Обо мне он не знает! — рассмеялся Борис.
— Он очень переживает за меня.
— С чего бы?
— Видишь ли, все боится, чтоб не ошиблась.
— Мои тоже о тебе знают. Много не говорю, но то, что ты у меня есть, для семьи не секрет. Хотя… Может, бабуля чем-то с ними делится?
