– Да, – снова солгал Эркюль Пуаро. – Кое до чего я уже
додумался. Но нам предстоит пройти длинный путь.
Девушка посмотрела на часы:
– Мне пора. У нас перерыв – всего полчаса. Этот Килчестер
такая дыра, ужасное захолустье… раньше я работала только в Лондоне. Позвоните,
если понадобится какая-то помощь… настоящая помощь, понимаете?
Пуаро достал одну из своих визитных карточек. Написал на
ней: «Лонг-Медоуз» и номер телефона.
– Сейчас меня можно найти здесь.
Он не без огорчения заметил, что его имя не произвело на нее
никакого впечатления. Что поделаешь, молодежь теперь пошла темная, бок о бок с
ними ходят выдающиеся современники, а им и дела нет.
3
Возвращаясь автобусом в Бродхинни, Пуаро пребывал в более
радужном настроении. По крайней мере хоть кто-то верит в невиновность Джеймса
Бентли. И не так уж он одинок на этом свете, как сам себе это представляет.
Пуаро мысленно вернулся к своей встрече с Бентли в тюрьме.
Она оставила тяжелый осадок. У заключенного даже не заискрилась надежда в
глазах, приход Пуаро почти не вызвал у него интереса.
– Спасибо, – вяло сказал Бентли, – только вряд ли мне
что-нибудь поможет.
Нет, врагов у него нет, это точно.
– Откуда взяться врагам, если тебя вообще едва замечают?
– А ваша мама? Может быть, враги были у нее?
– Не было. Все ее любили и уважали. – Тут в его голосе даже
послышалось легкое негодование.
– Как насчет ваших друзей?
И Джеймс Бентли ответил, вернее, буркнул:
– Друзей у меня нет.
Но тут он был не совсем прав. Мод Уильямс была ему другом.
Чудесно все-таки заведено в природе, подумал Эркюль Пуаро,
любой мужчина, с виду совсем непривлекательный, обязательно становится
избранником какой-то женщины.
Ибо проницательный Эркюль Пуаро заподозрил, что при всей ее
сексуальной внешности у мисс Уильямс было сильно развито материнское начало.
Она обладала качествами, которых Джеймс Бентли был напрочь
лишен, – энергичная, волевая, не желающая пасовать перед обстоятельствами,
полная решимости добиться своего.
Он вздохнул.
Он в тот день наврал с три короба. Просто какой-то кошмар.
Что поделаешь – это было необходимо.
«Ибо где-то в стоге сена, – сказал Пуаро себе, погружаясь в
водоворот смешанных метафор, – наверняка есть иголка, среди спящих псов
наверняка есть один, которому я должен наступить на лапу, и если вытащить шило
из мешка и выстрелить им в белый свет, оно обязательно воткнется в паршивую
овцу!»
Глава 7
1
Коттедж, где жила миссис Макгинти, находился в нескольких
шагах от автобусной остановки. На крылечке играли двое детей. Один грыз червивое
с виду яблоко, другой кричал и колотил в дверь оловянным подносом. Оба были
предельно счастливы.
Пуаро внес в шум и свою лепту, решительно постучав в дверь.
Из-за угла дома выглянула женщина. На ней был цветастый
халат, волосы нечесаны.
– Прекрати, Эрни, – сказала она.
– Не хочу, – ответил Эрни и продолжал стучать дальше.
Пуаро сошел со ступенек и направился к углу дома.
– Никакой управы нет на этих детей, верно? – сказала
женщина.
Пуаро считал, что управу найти можно, но высказывать свое
мнение остерегся.
Они прошли к задней двери.
– Переднюю дверь я держу запертой, сэр. Проходите,
пожалуйста.
Через очень грязную судомойню Пуаро проследовал в еще более
грязную кухню.
– Ее убили не здесь, – сообщила женщина. – В гостиной.
Пуаро от неожиданности моргнул.
– Вы ведь насчет этого, верно? Вы иностранец, что
остановился у Саммерхейзов?
– Так вам обо мне все известно? – спросил Пуаро с сияющей
улыбкой. – Да, вы правы, миссис…
– Киддл. Муж у меня штукатур. Четыре месяца назад мы сюда
въехали. Раньше-то жили с матерью Берта… Некоторые так говорили: «Неужто ты
поселишься в доме, где человека убили?» А я им на это: «Какой-никакой, а дом,
все лучше, чем ютиться в задней комнатенке и спать на двух креслах». Жилья не
хватает, прямо беда, верно? А живем мы тут безо всяких хлопот. Есть такое
поверье: если в доме кого убили, привидения так и шастают по дому. А у нас все
тихо! Показать, где это случилось?
Пуаро согласно кивнул, чувствуя себя как турист на
экскурсии.
Миссис Киддл ввела его в небольшую комнату, заставленную
тяжелой дубовой мебелью. Вид у комнаты, в отличие от остальной части дома, был
нежилой.
– Тут она лежала, на полу, с разбитым затылком. Миссис
Эллиот сама едва не окочурилась. Это ведь она нашла ее – она и Ларкин, из
кооператива, хлеб привозит. А деньги забрали сверху. Идемте, покажу.
Вслед за миссис Киддл Пуаро поднялся по лестнице и вошел в
спальню, где находились громоздкий комод, никелированная кровать, несколько
стульев и великое множество детской одежды, влажной и сухой.
– Она держала их здесь, – с гордостью сообщила миссис Киддл.
Пуаро огляделся. Трудно представить, что здесь, где бездумно
била ключом жизнь, когда-то коротала дни аккуратная старушка, содержавшая свое
жилище в чистоте и порядке. Здесь жила и почивала миссис Макгинти.
– Это не ее мебель, надо полагать?
– Нет, что вы. Весь ее скарб увезла ее племянница из
Каллавона.
От миссис Макгинти здесь не осталось и следа. На ее
территории победно обосновалось семейство Киддл. Жизнь вытеснила смерть.
Снизу донесся пронзительный детский вопль.
– Малышка проснулась, – пояснила миссис Киддл, хотя это и
так было ясно.
Она кинулась вниз по лестнице, и Пуаро последовал за ней.
Здесь ему делать было нечего.
Он решил зайти к соседям.
2
– Да, сэр, ее нашла я.
Миссис Эллиот словно вещала с подмостков. Дом ее поражал
чистотой, строгостью и порядком. Мысль о подмостках навевала лишь сама миссис
Эллиот, сухопарая темноволосая особа, ибо рассказывала она о событии,
прославившем ее на всю округу.
