Пуаро чуть помедлил у ворот, провел рукой по усам. В эту
минуту из-за поворота сверху небыстро выкатилась машина, оттуда вылетел огрызок
яблока и угодил Пуаро прямо в щеку.
Вздрогнув от неожиданности, Пуаро издал протестующий вопль.
Машина остановилась, и в окошко высунулась голова.
– Извините. Я в вас попала?
Пуаро вознамерился ответить должным образом, но… минуточку…
В окне машины он увидел весьма благородное лицо, густые брови, неухоженные
седые локоны – и в памяти вспыхнуло воспоминание. Свою роль сыграл и огрызок
яблока.
– Боже мой! – воскликнул он. – Это же миссис Оливер!
Действительно, это была она – знаменитая писательница, автор
детективных романов.
Воскликнув: «Господи, да это же месье Пуаро!» – романистка
предприняла попытку выбраться из машины. Машина была маленькая, а миссис Оливер
– женщина большая. Пуаро поспешил ей на помощь.
Бормоча какие-то объяснения – «ноги затекли после долгой
дороги», – миссис Оливер все-таки выбралась из машины, и этот процесс чем-то
напоминал извержение вулкана.
На дорогу также вывалилось множество яблок, веселой стайкой
они побежали вниз под горку.
– Пакет лопнул, – объяснила миссис Оливер.
Со своего выступающего бюста она смахнула остатки наполовину
съеденного яблока, потом встряхнулась, как это делают большие ньюфаундленды.
Последнее яблоко, укрывшееся в одной из многочисленных полостей и выемок ее
могучей фигуры, присоединилось к своим братьям и сестрам.
– Жаль, что пакет лопнул, – сказала миссис Оливер. – Яблоки
я купила у Кокса. Впрочем, надеюсь, яблок на мою долю хватит и здесь, в
провинции. Или не хватит? Может, весь свой урожай они продают на сторону? В
наши дни столько всего странного, просто диву даешься. Ну, месье Пуаро, как вы?
Вы ведь живете не здесь, правда? Конечно, правда. Значит, вас привело сюда
убийство. Надеюсь, жертвой стала не моя хозяйка.
– А кто ваша хозяйка?
– Она оттуда. – Миссис Оливер показала головой. – Если тот
дом и есть Лэбернемс, на полдороге с холма, налево сразу после церкви, так мне
сказали. Да, это он. Что она за особа?
– А вы не знакомы?
– Нет, я сюда, можно сказать, по делу. По моей книге делают
пьесу, автор – Робин Апуорд. Предстоит обсудить детали, пройтись по тексту и
все такое.
– Мадам, примите мои поздравления.
– Поздравлять особенно не с чем, – возразила миссис Оливер.
– Пока все сплошь одни мучения. Не знаю, зачем дала себя в это втянуть. Я на
своих романах зарабатываю достаточно – большую часть, само собой, забирают
кровопийцы, стоит мне заработать еще больше, они снова тут как тут, так что
перенапрягаться особого смысла нет. Но вы не представляете, какая это мука –
кто-то берет твоих героев и заставляет их говорить то, чего они никогда бы не
сказали, делать то, чего они никогда бы не сделали. А начинаешь возражать, в
ответ одно: «У театра свои законы». Ничего другого этот Робин Апуорд и слышать
не желает. Все говорят, что он очень башковитый. Если он такой башковитый,
пусть напишет собственную пьесу и оставит моего бедного финна в покое. Ведь он
теперь даже не финн. Этот Робин сделал из него участника норвежского
Сопротивления. – Она провела рукой по волосам. – Куда девалась моя шляпа?
Пуаро заглянул в машину.
– Боюсь, мадам, вы на ней сидели.
– Похоже, – согласилась миссис Оливер, изучая следы
крушения. – Ну и ладно, – жизнерадостно продолжала она. – Все равно она мне не
нравилась. Но взяла, подумала: вдруг в воскресенье придется идти в церковь?
Архиепископ, правда, сказал мне, что можно обойтись и без шляпы, но я все равно
считаю – если приход старомодный, консервативный, лучше прийти в шляпе. Ладно,
расскажите мне о вашем убийстве или что вас сюда привело. А наше убийство помните?
– Очень хорошо помню.
– Забавно было, правда? Я не имею в виду само убийство – в
нем как раз ничего забавного не было. А вот потом! Ну, кого лишили жизни на сей
раз?
– Особа куда менее живописная, чем мистер Шайтана. Пожилая
поденщица, пять месяцев назад ее ограбили и убили. Возможно, вы об этом читали.
Некая миссис Макгинти. Одного молодого человека судили и приговорили к смерти…
– А он не убивал, зато вы знаете, кто убийца, и хотите это
доказать, – быстро докончила миссис Оливер. – Очаровательно.
– Вы опережаете события, – признался Пуаро со вздохом. – Я
пока не знаю, кто убийца. Так что его сначала надо найти, а доказать его
виновность – дело и вовсе непростое.
– Вы, мужчины, такие медлительные, – пренебрежительно
заметила миссис Оливер. – Я скоро назову вам убийцу. Надо полагать, кто-нибудь
из местных? Дайте мне день-другой, чтобы оглядеться, и я принесу вам вашего
убийцу на тарелочке. Женская интуиция – вот чего вам не хватает. Ведь в деле
Шайтаны я оказалась права, разве не так?
Пуаро галантно промолчал – в том деле миссис Оливер сначала
подозревала одного, потом другого, потом третьего…
– Что с вас, мужчин, возьмешь, – снисходительно продолжала
миссис Оливер. – Если бы во главе Скотленд-Ярда стояла женщина…
Но эта затасканная тема повисла в воздухе – от дверей
коттеджа их кто-то окликнул.
– Здравствуйте, – сказал голос, приятный негромкий тенор. –
Вы миссис Оливер?
– Она самая, – откликнулась миссис Оливер. Пуаро она
прошептала: – Не беспокойтесь. Буду молчать как рыба.
– Нет-нет, мадам. Хранить молчание как раз не надо. Наоборот
– играем в открытую.
По тропинке к воротам вышел Робин Апуорд. Непокрытая голова,
потертые серые фланелевые брюки, поношенная спортивная куртка. Немного
расположен к полноте, а так довольно интересный мужчина.
– Ариадна, драгоценная моя! – воскликнул он и тепло обнял
писательницу.
Потом чуть шагнул в сторону, не опуская руки с ее плеча.
– Дорогая моя, у меня для второго акта есть потрясающая
идея.
– В самом деле? – спросила миссис Оливер без особого
энтузиазма. – Это месье Эркюль Пуаро.
– Великолепно, – сказал Робин. – Вещи у вас есть?
– Да, в багажнике.
Робин выволок два чемодана.
– Тоска, и только, – скривился он. – Настоящих слуг у нас
нет. Только старушка Дженит. Да и ту все время щадить приходится. Жуткое
неудобство, правда? Тяжеленные у вас чемоданы. Бомбы там, что ли?
Спотыкаясь, он потащился по дорожке, потом крикнул через
плечо:
