Миссис Оливер вперила взгляд в спину высокой девушки. На
поводке она вела силихемтерьера.
– Значит, цвет побьет морозом попозже! – заявила миссис Толк
с мрачным наслаждением. – Как дела у миссис Уэтерби?
– Более или менее, спасибо. Она сейчас почти не выходит из
дому. Последнее время такой восточный ветер дует – только держись!
– В Килчестере на этой неделе идет очень хороший фильм. Надо
бы вам съездить, мисс Хендерсон.
– Я вчера вечером собиралась, но особого желания как-то не
было.
– На следующей неделе пойдет фильм с Бетти Грейбл…
Пятишиллинговые марки у меня кончились. За два с половиной подойдут?
Когда девушка вышла, миссис Оливер сказала:
– Миссис Уэтерби тяжело больна, да?
– Может, тяжело, а может, и нет, – с кислой миной ответила
миссис Толк. – Просто у одних есть время бока пролеживать, а у других нет.
– Полностью с вами согласна, – сказала миссис Оливер. – Я и
миссис Апуорд говорю – упражняйте ноги, вам же будет лучше.
Лицо миссис Толк отразило удивление.
– Когда ей надо, она прекрасно поднимается – так я слышала.
– И сейчас?
Интересно, задалась вопросом миссис Оливер, откуда у нее
такие сведения?
– Вам сказала об этом Дженит? – пустила она пробный шар.
– Дженит Грум немножко ворчит, – не стала возражать миссис
Толк. – А что удивительного? Мисс Грум и сама не первой молодости, а как ветер
с востока подует, ревматизм ей совсем житья не дает. Но у белой кости это
называется «артрит», тут тебе и инвалидная коляска, и бог знает что еще. Нет,
мне мои ноги нужны, я бы не рискнула убивать их бездействием. А сейчас что:
даже если у человека насморк, он бегом к доктору – пусть министерство
здравоохранения за твои денежки для тебя хоть что-то сделает. Слишком многие
занялись нынче нашим здоровьем. А по мне – чем меньше думаешь о своих болячках,
тем лучше.
– Пожалуй, вы правы, – сказала миссис Оливер. Забрав свои
яблоки, она отправилась следом за Дейдри Хендерсон. Догнать ее оказалось
нетрудно, потому что ее силихемтерьер, старый, откормленный, лениво исследовал
мелкие кустики и обнюхивал всякую всячину.
Собаки, мелькнуло в голове у миссис Оливер, – это всегда
прекрасный способ познакомиться.
– Какой красавец! – воскликнула она.
Крупная молодая женщина с простым лицом явно была довольна.
– Да, он у нас симпатяга, – сказала она. – Правда, Бен?
Бен поднял голову, слегка вильнул всем своим похожим на
сосиску телом, потом обнюхал кустики чертополоха, одобрил их и отметил свое
одобрение всем известным способом.
– Он не дерется? – спросила миссис Оливер. – С силихемами
такое бывает.
– Вообще-то он страшный драчун. Потому и держу его на
поводке.
– Так я и подумала.
Обе женщины оценивающе оглядели силихемтерьера. Затем Дейдри
Хендерсон с какой-то поспешностью спросила:
– Вы… вы ведь Ариадна Оливер?
– Да. Я остановилась у Апуордов.
– Знаю. Робин говорил, что вы должны приехать. Вы не
представляете, какое удовольствие я получаю от ваших книг.
Миссис Оливер, как обычно в таких случаях, залилась краской
смущения.
– О-о, – пробормотала она, испытывая неловкость. – Очень
рада это слышать, – добавила она с унылым видом.
– Я бы с удовольствием прочитала все ваши книги, да не
получается, потому что книги нам высылает книжный клуб «Таймс бук», а матушка
детективные романы не очень жалует. Она человек жутко чувствительный и потом не
спит по ночам. А я детективы просто обожаю.
– Я слышала, у вас здесь произошло настоящее преступление, –
направила разговор в нужное русло миссис Оливер. – В каком доме? В одном из
этих коттеджей?
– Вон в том.
Голос Дейдри Хендерсон звучал как-то придавленно,
приглушенно.
Миссис Оливер взглянула на бывшее обиталище миссис Макгинти:
на ступеньках перед ним резвились два малоприятных сорванца, с радостным
блеском в глазах они мучили кошку. Миссис Оливер шагнула вперед, чтобы унять
маленьких разбойников, но кошка вырвалась, пустив в ход коготки.
Старший сорванец взвыл – кошка его здорово поцарапала.
– Так тебе и надо, – сказала миссис Оливер и повернулась к
Дейдри Хендерсон: – И не подумаешь, что в этом доме было совершено убийство,
правда?
– Да, ни за что не подумаешь.
На этот счет женщины были единодушны.
Миссис Оливер продолжала:
– Это была старая поденщица и кто-то ее ограбил, да?
– Ее жилец. У нее были припрятаны деньги – под половицей.
– Понятно.
Неожиданно Дейдри Хендерсон сказала:
– А может, это вовсе и не он. Тут сейчас появился странный
человечек – иностранец. Его зовут Эркюль Пуаро…
– Эркюль Пуаро? Как же, я его хорошо знаю.
– Он и вправду детектив?
– Дорогая моя, он жутко знаменит. И потрясающе умен.
– Тогда, может, дознается, что он ее не убивал.
– Кто?
– Как «кто»?.. Жилец. Джеймс Бентли. Надеюсь, его выпустят.
– Надеетесь? Но почему?
– Не верится мне, что это он. С самого начала не верилось.
Миссис Оливер с любопытством глянула на нее – надо же, до
чего разволновалась!
– Вы его знали?
– Не-ет, – медленно произнесла Дейдри. – Не знала. Но
однажды Бен угодил в капкан, и он помог мне его вызволить. Ну, мы немножко
поговорили…
– И какое он произвел на вас впечатление?
– Очень одинокий. Незадолго до этого похоронил мать. А он
был к ней жутко привязан.
– А вы к вашей матери тоже привязаны? – неожиданно спросила
миссис Оливер.
– Да. И его чувства были мне понятны. Я понимала, что он
тогда чувствовал. Мы с матушкой… ведь у нас, кроме друг друга, никого нет.
– А я со слов Робина поняла, что у вас есть отчим.
Дейдри с горечью согласилась:
