«Во, влип! Уж лучше б пропил я эти деньги, чем достались они шпане», — чуть не плакал мужик от нового горя, свалившегося на него нежданно.
Кто знает, что пришло бы ему в голову, если б не услышал шаги неподалеку. Он привстал, увидел мужика, шагавшего через пустырь, окликнул. Тот подошел, все понял без слов. Его не удивили слезы и жалобы. Он слышал и покруче. Самого жизнь не пощадила. Это был Шнырь. Он и привел Баланду к бомжам.
Митька просил мужиков найти пацанов, обокравших его, чтобы вернуть хотя бы документы. Но пацаны жили сами по себе, не подчиняясь взрослым бомжам, и вернуть документы Баланде могли только за деньги.
Они «бабки» у меня сперли! Все, что на зоне получил. Пять лет пахал! Какой выкуп? Два чемодана вещей сперли!
Рассказал, как оказался на улице и услышал:
Не вернут даже за выкуп. И мы не станем требовать. Сволочь ты, Баланда! У тебя дите сиротой осталось. Как знать? Может, завтра вместе с теми, нашими пацанами, слиняет в бомжи и твоя… Пять лет ей? Ну и что? У них и меньше дышат. Вот такие ж как ты состряпали, а вырастить не смогли. Теперь стригут свой навар со всех. И ты других не лучше. Им плевать, что ты с зоны! Их родители повсюду. Где хошь, но не с ними. А потому получил, что посеял. И нас не дергай. Мы пацанве не указ. Попался, платись! Скажи повезло, что дышать оставили, и Шнырь тебя надыбал и приволок. Откинулся б без нас как падла! — вразумлял мужика Горилла, давний бомж, разучившийся жалеть и сочувствовать.
Митька, будь он посмелее, наложил бы на себя руки. Но его отчаяние еще не достигло предела, и Баланда не терял надежды, что судьба еще улыбнется ему.
Несколько раз он видел своих обидчиков в городе Они узнавали его, но ни разу не пытались сбежать. Наоборот, смотрели на него дерзко, вызывающе.
Однажды Баланда увидел, как Кольку-Чирия избивает на рынке толпа. Бабы и мужики готовы были разорвать его в клочья, втоптать в землю. Митька, стоя рядом, подбадривал:
Так его, сукиного выкидыша! Уройте живьем гада! — ликовал мужик, пока не получил по шее неведомо от кого.
Толпа пацанов врезалась в свалку. Быстро выхватила из-под ног и кулаков Чирия. Горожане теперь выясняли, кто кого за что ударил, нечаянно или нарочно. Пацаны тем временем уволокли Кольку в безопасное место и, вернувшись, хорошо почистили сумки и карманы горожан. Они даже внимания не обращали на Митьку. И лишь один, проходя мимо, сказал глухо:
Попадешься, потрох, живьем уроем за науськивания. Попомнишь этот денек, пидераст!
Митька хотел проучить, шагнул к пацану, тот, ухмыльнувшись, сунул руку в карман, достал лезвие.
Баланда вмиг остановился. Знал, молодые бомжи умеют не только грозить, а и действовать. К тому же он сам дал повод.
Сколько раз встречая Кольку-Чирия на базаре или в магазине, хотел прихватить за горло и выдавить свое, заставить вернуть. Но Чирий умел глянуть так, что руки Митьки невольно опускались в страхе. Он знал, где тусуется пацановская кодла, знал места, где она промышляла. Сколько раз возникала мысль заложить, высветить в милиции. Ведь Чирия искали. Это перестало быть секретом. А уж милиция выдавит из них все. Но… Горилла, словно считывая мысли, сказал как-то, будто ненароком, ни к кому не обращаясь, но глядя в глаза Митьке:
Пацанов менты шмонают. По всему городу дыбают. Видать, кучерявый навар сорвали. Вот и бесятся лягавые, накрыть не могут. Не приведись, кому-нибудь засветить их! Не то мальцы, это верняк, я сам тому пропадлине голову оторву голыми руками и урою на свалке как собаку. Но сначала дам пацанам поиграть с тем гадом: покажу, как надо расправляться с такими!
Я не собираюсь их закладывать. Но не допру, чего их защищаешь? Ведь вот меня они чуть в петлю не подвели. А за что? Я ничего плохого им не сделал!
Потому и дышишь средь нас! Коль обосрался б, давно бы замокрили. А колонули как любого! Ты других не лучше! Они не выбирают. Кто под руку попал, того и тряхнули! Ведь именно из-за таких как ты, все больше ребятни уходит в бомжи. А вина — на каждом! Секи про то и не прикипайся!
Но как смириться, если виновники всех несчастий живут совсем рядом, так близко и доступно…
Митька не раз караулил Кольку-Чирия возле строившегося дома, где жила его кодла. Баланда даже заходил в дом, видел забавы молодых бомжей, их разгул. И не решался довести задуманное до конца.
Чирий никогда и нигде не появлялся один. И Митька уже потерял надежду. Но однажды ему повезло. Он встретил Чирия в универмаге. Тот спер магнитолу из- под прилавка и поспешил к выходу. Но его успели поймать две продавщицы. Колька легко стряхнул их с себя, но подоспел мужик, и Чирий кинулся бежать, не глядя под ноги.
Он не заметил Баланду, поставившего подножку. Колька споткнулся, упал, выронил магнитолу. На него насела толпа. Кто-то вызвал милицию. Чирия взяли в наручники, увезли в машине. Митька стал обдумывать, как теперь ему дать знать милиции, что в задержании Чирия есть и его капля пота. Он искренне страдал оттого, что не может прийти туда открыто. А все потому, что войдя, уже не сможет жить спокойно. Да и какая жизнь? Не успеет закрыть за собою двери…
Он все же попытался подойти к милиции ночью, но приметил поблизости закадычных друзей Кольки. Они уже что-то замышляли. И Митька не без страданий, поспешил скрыться в темноте.
О том, что Чирий сбежал из милиции, Баланда услышал на другой день и заскрипел зубами от досады. А вернувшись на свалку, услышал и подробности. Бомжи хвалили Чирия. Они уважали его за дерзость, напористость и живучесть.
На всей свалке лишь Митька ненавидел Чирия… Один из всех бомжей, хотя и не он один влетел на свалку из-за Чирия. Но те смирились и простили. А он не мог…
Ни время, ни угрозы не глушили злую память. Митька никогда никому не умел прощать своих обид и жил надеждой на отмщение.
Порою, живя среди бомжей, он голодал. С ним никто не делился даже сухой коркой. Все потому, что сам Баланда никому ни разу не помог.
Он ненавидел не только Кольку-Чирия, а и Толика- Пузыря. Он был вторым и вместе с Колькой обокрал Баланду. Но Пузырь, в отличии от Чирия, вообще не замечал Митьку. И того трясло от откровенного пренебрежения к своей персоне. Он ловил все слухи и сплетни про пацанов и радовался до дрожи при каждом их проколе и провале. А тут… Надо ж. Своими глазами увидел, как Пузырь целовал Катьку. Ту самую, какую все бомжи города звали Дикой Кошкой.
Митька даже взвыл от радости. Он вмиг сообразил, что справиться с одной девчонкой, куда как проще, чем с целой кодлой пацанов. Но именно за нее он может потребовать выкуп — возврат все украденного у него почти два года назад.
…Баланда лежит в своей хижине, подтянув ноги к самому подбородку. Прочь воспоминанья. Надо заняться делом. Пора обдумать, как можно взять в клещи кодлу Чирия через Катьку? Надо выследить ее, а уж
тогда не вырваться Пузырю из его, Митькиных, рук. Он станет диктовать свои условия, и они будут жесткими.
